Вопреки ее ожиданиям, Кристофер Ламберт оказался совсем молодым взбалмошным парнем лет двадцати четырех. Этакий книжный червь. Нос его украшали очки в тонкой стальной оправе, которые он то и дело поправлял пальцем.
На нем красовалась желтая футболка с интересным рисунком на тощей груди. Плотно сжатый кулак с выпрямленным средним пальцем, под которым беззастенчивая надпись: «Fock off». Линялые, вытертые до невероятной белизны, джинсы и старенькие кеды дополняли картину.
Из комнаты доносилось пение Джимми Хендрикса.
- Вы ко мне? - спросил парень и, не дожидаясь ответа, добавил: - Ну, тогда заходите.
Нэнси даже растерялась. Она представляла себе пожилого ученого джентльмена, а тут...
- Заходите, заходите! - прокричал хозяин откуда-то из недр дома. Не стесняйтесь.
Нэнси затравленно оглянулась и шагнула внутрь, прикрыв за собой дверь.
- Вообще-то, я к Кристоферу Ламберту, - крикнула она в ответ, все еще надеясь, что тот, кто ей нужен, отец, или на худой конец, старший брат странного парня.
- Я и есть Кристофер Ламберт, - подтвердил он, появляясь откуда-то из боковой комнаты. - Чем могу помочь?
- Вот, - Нэнси протянула ему записку библиотекарши.
- Ну-ка, ну-ка... - парень развернул лист и, поправив очки, быстро пробежал его глазами. - Значит, вас прислала Деми? Ладно. Она потрясающая девушка, вы не находите? - Он аккуратно свернул записку и сунул ее в карман вылинявших джинсов. - Вы можете звать меня просто Крис, - добавил парень.
- Хорошо, - улыбнулась девушка. - Я - Нэнси.
- Очень приятно, Нэнси, - парень еще раз поправил очки. - Проходите. У меня, правда, не убрано.
«Не убрано» было слишком слабо сказано. Вокруг царил погром. Развал. Это больше походило на поле боя, чем на жилое помещение. Повсюду лежали книги. Они были везде. На подоконниках и на шкафах, на стульях и на полу. Куда бы Нэнси ни посмотрела, взгляд натыкался на разноцветные кирпичики. Но кроме книг, здесь было еще и огромное количество других вещей. Со стула свисали носки, причем один был синий, а второй почему-то зеленый. На столе, в вазе для фруктов, мрачно засыхал бутерброд с сыром. Здесь же лежали ножи, перепачканные маслом, и стояло несколько тарелок, в одной из которых покоились остатки яичницы. Пол был усыпан исписанными листами бумаги. На подоконнике, рядом с засохшим в горшке цветком, выстроилась целая батарея бутылок из-под «кока-колы». Повсюду валялись пачки сигарет. Причем, как пустые, так и наполовину полные. И дополняли картину многочисленные пепельницы, в которых возвышались горы окурков, величиной со швейцарские Альпы.
- Да. Я еще сегодня не успел прибраться, - оглядывая этот бедлам подтвердил парень. - Впрочем, вчера тоже. И позавчера, кажется.
«И неделю назад», - закончила про себя Нэнси.
- Деми написала, что вас интересуют газеты?
- Да, да.
- Отлично, отлично, - парень снял очки и протер их мягкой тряпочкой, которую извлек из кармана джинсов. Закончив эту процедуру, он снова водрузил их на нос, а тряпочка исчезла так же внезапно, как и появилась. - Какие же именно?
- Местные газеты за семьдесят второй-семьдесят третий годы.
- Угу. - Кристофер Ламберт задумчиво подергал себя за нос. - Это на втором этаже, если мне не изменяет память. Пойдемте, посмотрим.
Он чуть ли не силой потащил Нэнси за собой. Судя по всему, парень не умел двигаться иначе, чем бегом, и девушка с трудом поспевала за ним.
Они галопом влетели в огромный кабинет. Если дом напоминал поле боя, то кабинет был его полной противоположностью. Все в нем говорило о том, что здесь следят за порядком и чистотой очень тщательно и постоянно.
- Так, посмотрим. - Ламберт прошелся вдоль высоких стеллажей, сплошь заставленных большими картонными папками. К каждой была прикреплена бирочка с названием, страной, в которой издавалась газета, и годом выпуска.
- Вот. Это, похоже, то, что вам нужно, - парень встал на цыпочки и вытащил с третьей полки две картонки. - «Литл-соул монинг». Думаю, вам лучше устроиться здесь. Тогда Джимми не будет вам мешать. О'кей?
- Да, наверное.
Ламберт поставил маленький раскладной столик и скамеечку, водрузив сверху папки.
- Если вам понадобится что-нибудь, крикните. Лучше погромче.
- Хорошо. - Нэнси подождала, пока парень выйдет, прицепила к столику лампу-лягушку и, открыв первую папку, углубилась в поиски.
Январь, пусто. Февраль. Нет. Март, апрель, май. Стоп. 21 мая. Черные крупные буквы кричали с первой полосы:
«КИДНЕПИНГ ДОБРАЛСЯ ДО НАС?»
Чуть ниже, более мелко, красным:
«Четырехлетняя Бренда Милоуей пропала. Родители в шоке!
„Девочка оставалась без присмотра не больше пяти минут", - заявили они!!!!»
В половину листа фотография маленькой миловидной девчушки. Огромные удивленные глаза и робкая неуверенная улыбка.
Следующий номер.
«О ЧЕМ ДУМАЕТ ПОЛИЦИЯ? Сержант Томпсон заявляет: „Мы обнаружили следы. Сейчас отрабатывается несколько версий, и мы уверены, что похититель скоро будет пойман".»
23 мая. Ничего. 24. Ничего. 25.
«ПОЛИЦИЯ В ТУПИКЕ? Убитые горем родители обращаются к частным детективам».
Больше в мае ничего. Июнь. Пятое.
«ТАИНСТВЕННЫЙ ПОХИТИТЕЛЬ ДЕТЕЙ ПОЯВИЛСЯ СНОВА!!!
Вчера вечером по пути из школы домой пропал Майкл Реардон восьми лет!»
Ясно. Дальше.
«ПОЛИЦИЯ СБИЛАСЬ С НОГ! НО ПОХИТИТЕЛЬ ДО СИХ ПОР НЕ НАЙДЕН!»
Дальше. Июль.
Нэнси облизнула пересохшие губы.
«КОШМАР ПРОДОЛЖАЕТСЯ! Новая жертва - шестилетний Слай Фортон - не вернулся домой после игры с друзьями во дворе!»
«Газета предпринимает собственное расследование!»
Безрезультатное, судя по всему.
Июль, двадцать девятое.
«ЕЩЕ ОДНО ЗЛОВЕЩЕЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ!!!»
Август.
«СМЕРТЬ ГУЛЯЕТ ПО УЛИЦАМ!»
Сентябрь. Ничего.
Октябрь.
«МЫ БЕССИЛЬНЫ? Убийца-невидимка после месячного затишья снова выходит на охоту!»
Ноябрь. Стоп!!! С газетного листа маленький мальчик близоруко щурился в объектив фотокамеры. В руке он сжимал черно-серый мяч.
На Нэнси накатила холодная волна... Дыхание перехватило, а перед глазами замельтешили яркие разноцветные пятна.
БАЦ!
Темнота комнаты расцвела красками. Она была там! На своей собственной улице. Парила в холодном ноябрьском вечере. Еще не облетели пожелтевшие листья с высохших тополей, и день только-только начал клониться к горизонту.
Мимо с шумом проплыл темно-синий «корвет», поблескивая никелированными дисками колес. Ветер налетел внезапно. Он подхватил с асфальта сухие листья и погнал по улице, веселясь и переворачивая их в воздухе. В домах зажигали свет.
Она стояла...
- стоял. Маленький и одинокий. -
у калитки соседского двора и оглядывала пустынную улицу, в надежде увидеть хоть кого-нибудь, кто поиграл бы с ней.
- поиграл в мяч. Мяч. Красно-зеленый резиновый мяч, который он прижимал к груди. -
Тишина. И тогда, она, смешно ковыляя, пошла вдоль по улице, прижимаясь изредка лицом к заборам и оградам. Осматривая теряющие в полумраке свои очертания пустые садики.
Может быть, там есть кто-нибудь? Нет. Нет. Нет. Никого.
- Он продолжал идти, все больше и больше удаляясь от своего дома. Отойдя довольно далеко, малыш оглянулся.
Надо возвращаться, а то папа будет ругаться. Он ведь строго-настрого запретил заходить дальше соседского забора. -
- Нэнси секунду постояла на месте, а затем быстро помчалась к дому, где ее ждал -
- папа.
- Эй, Бобби-бой, ты опять заходил слишком далеко?
Папа сердится, а мама почему-то начинает покусывать уголок платка.
- Не ругай его, Билл. Ты же видишь, ему скучно.
- Но ведь это еще не повод, чтобы уходить далеко? Верно, Бобби-бой?
Он кивнет. -
- Темно-зеленый фургон притормозил рядом с ней и медленно покатился, касаясь шинами тротуара.
- Привет, Боб! - поздоровался водитель, опустив стекло на дверце. - Куда торопишься?
- Я? - Нэнси остановилась. Это был не ее голос, но шел он из ее горла. - Я тороплюсь к папе.
- Да? - брови водителя поползли вверх. - А что за спешка, парень?
Ему очень польстило такое обращение. Это не то, что «Бобби-бой», совсем не то. «Парень», это из вестернов, которые он часто смотрит по телевизору. С Клинтом Иствудом в главной роли. Очень уважительное слово. «Парень». От него за километр пахнет горячим солнцем и сухим ветром, выжженными травами и порохом, потом мустанга и чистой озерной водой.
Отличное словечко.
И он не смог бы вынести «Бобби-боя».
Особенно сейчас. -
- Я смотрю, ты очень-очень торопишься? - человек за рулем добродушно усмехнулся. - А я хотел предложить тебе прокатиться на моем фургоне.
- Благодарю Ваш, миштер Крюгер, но папа жапрещяет мне уходить куда-нибудь от дома.
- О-о-о... - разочарованно протянул водитель. - А я-то думал, ты уже взрослый и достаточно самостоятельный парень, Боб. Ну что ж... Видать, ошибся. Извини.
- Я уже доштаточно вжрошлый, миштер Крюгер. Меня мама даже отпушкает иногда шходить в магажин жа продуктами. Тот, что на углу. Где торгуют леденцами.
- А-а-а... - уважительно хмыкнул водитель. - Это меняет дело. Меняет дело. Значит, ты действительно «крутой» парень. Прошу прощения, что сомневался.
«Крутой парень» понравился ему еще больше.
- Ну так как, прокатишься вместе со мной? Зайдем в магазин на углу, а потом я привезу тебя обратно, идет?
Он засомневался. Конечно, мистер Крюгер хороший человек, это сразу видно, но папа... Папа запретил ему даже разговаривать с незнакомыми людьми.
И тут же он отыскал лазейку в словах отца.
Да, но ведь мистер Крюгер не НЕЗНАКОМЫЙ! Он добрый. Вон как улыбается ему. Будто хорошему другу. Ну в самом деле, что плохого может случиться, если они прокатятся до угла и обратно? Ровным счетом ничего. А потом... Так не хотелось, чтобы его называли «Бобби-бой».
- Хорошо, - кивнул он. - Только положу мяч.
- Мяч? Но это займет время, а я тороплюсь, - водитель быстро посмотрел по сторонам. - Бери его с собой, а потом мы, может быть, поиграем в баскетбол, о'кей?
- Нэнси в нерешительности остановилась. Было в голосе мужчины что-то, от чего ей стало тревожно и немного страшно.
Он вдруг расхотел ехать на темно-зеленом фургоне и даже согласился бы на «Бобби-боя».
- Но... он не мог так просто сказать, что боится. Прославиться, как трус. Нет.
Он так и стоял, не подходя к машине.
- Ну, давай, парень, поехали, - еще шире улыбнулся водитель.
- Жнаете, миштер Крюгер, - вздохнул он, - мне очень жаль, но пожалуй, как раж шейчаш я не могу поехать. У меня ешть одно очень важное дело.
- Да ладно, Боб, поехали, - быстро и неожиданно зло выпалил Крюгер. - Поехали, я говорю.
- Нет, не могу, - он был уже рад, что отказался. Очень рад.
Дверца фургона открылась, и мужчина быстро бросился к нему. Так быстро, что он даже не успел закричать.
- А я сказал, ты поедешь со мной, маленький ублюдок! - прохрипел мужчина, зажимая ему ладонью рот. Голос похитителя неприятно дрожал, и ребенку стало жутко.
Он пытался вырваться, но крепкие руки все сильнее и сильнее сдавливали детское тело.
Мяч вырвался из рук и покатился по асфальтовой дорожке.
КАЦ! - Дверца фургона захлопнулась, и он очутился в полной темноте.
- Выпусшите меня! Пожалуйшта, миштер Крюгер, выпуштите меня!!! Ну пожалуйшта!!! - рыдал малыш, ударяя кулачками по жестяной стенке машины.
Крюгер ухмыльнулся. Теперь оставалось одно - подобрать мяч.
Он огляделся, разыскивая глазами кругляш. Где же он, мать его? Крюгер вышел на дорогу. Куда же закатился этот траханный мяч?
Свет фар полоснул его по глазам, словно стальные лезвия.
Мать ее! Попался!
Он чуть не бросился к фургону, но вовремя сдержался.
Спокойно. Спокойно.
Машина приблизилась и остановилась. В вечерних сумерках Крюгер отчетливо разглядел черный капот, белый корпус и голубые огоньки мигалки. За шумом двигателя терялись, приглушенные мягкой обивкой, стуки и крики, доносящиеся со стороны фургона.
- Добрый вечер. - Поздоровался полицейский, опуская стекло.
- Не такой уж и добрый. - Вздохнул Фред Крюгер. - Выронил бумажник, мать его, и никак не найду.
- Помочь? - Томпсон собрался уже выйти, но мужчина вдруг хлопнул в ладоши. - Ах, стерва. Да вот же он. У самой обочины валяется, мать его.
Он широкими шагами подошел к тротуару, и наклонился и поднял что-то с земли.
- Деньги, права... Все здесь, слава богу. - Томпсон наблюдал за ним, не выходя из машины. - Все, спасибо, офицер. Я уже справился. - Крюгер зашагал к фургону, открыл дверцу и забрался в кабину. Он, не торопясь завел двигатель и, опустив стекло, высунулся из машины и крикнул: - Вы, наверное, приносите удачу, офицер.
Томпсону показалось, что Крюгер усмехнулся. Но, возможно, только показалось...
Фургон лихо развернулся и быстро поехал вдоль по улице, подмигивая полицейскому огоньками «стоп-сигналов».
Вот они исчезли за поворотом...
...а Нэнси продолжала вглядываться в старую желтоватую фотографию, не слыша встревоженного голоса Кристофера.
- Нэнси! Нэнси!!! Эй, вы в порядке? Эй!!! - он смотрел в глаза девушки.
Пустые и бездонные, как у человека, находящегося в кататоническом обмороке. Постепенно взгляд ее наполнялся жизнью, словно она выныривала из глубины ледяной черной реки.
Нэнси вздрогнула.
- Вы что-то сказали?
- Я спросил, с вами все в порядке? Может быть, вызвать врача?
- Нет, спасибо. Я уже пришла в себя. Просто задумалась.
- Славно вы задумываетесь. Я пятнадцать минут дозваться не мог.
- Но уже все в порядке...
Парень взглянул на нее.
- Я бы так не сказал.
- Да нет, правда. Все хорошо.
- Я пришел узнать, не хотите ли вы чаю или кофе? - пожал плечами Кристофер.
- Лучше кофе, если не сложно.
- Не сложно, - он пошел было к двери, но вдруг остановился и обернулся к девушке. - Если вам вдруг снова станет нехорошо, зовите меня.
- Ладно, спасибо...
Парень вышел, закрыв за собой тяжелую дверь.
Нэнси посмотрела на часы.
- О, Господи, почти девять вечера.
Она и не заметила, как пролетело время.
Девушка принялась листать газету за газетой, уже не читая статьи, а просто подсчитывая жертвы. Двадцать два ребенка! Двадцать два!!! О, боже...
Нэнси перевернула страницу.
«ПОХИТИТЕЛЬ ДЕТЕЙ ПОЙМАН!» - ликовала газета. - «Фред Крюгер предстанет перед судом!»
Дальше, дальше.
«МОЙ ПОДЗАЩИТНЫЙ НЕВИНОВЕН!» - заявляет адвокат, - «ПРОТИВ НЕГО НЕТ НИ ОДНОЙ ПРЯМОЙ УЛИКИ! ВСЕ ПОДСТРОЕНО!»
Дальше!
«Я НЕ ПОХИЩАЛ ЭТИХ ДЕТЕЙ!» - Говорит обвиняемый.
Дальше!!!
«МЫ ДОБЬЕМСЯ СМЕРТНОГО ПРИГОВОРА ДЛЯ ЭТОГО ЧУДОВИЩА!»
Дальше!!!
Ничего.
Нэнси лихорадочно перелистнула газету назад.
«МЫ ДОБЬЕМСЯ...»
И больше ничего!
Следующий номер датируется неделей позже.
- Крис! Криииииис!!!
Парень влетел в комнату с таким видом, словно здесь произошла вселенская катастрофа.
- Что случилось?!!!
- Крис, где газеты за эту неделю?
- Чего-о-о? - Ламберт от удивления даже открыл рот.
- Где газеты? Здесь не хватает газет за неделю!
- О, Господи... Ты так кричала... Я подумал, что на тебя потолок свалился, - он даже рассмеялся от облегчения.
- Крис, это очень важно! ГДЕ ГАЗЕТЫ ЗА НЕДЕЛЮ?
- Нет. Я их не смог найти, - Ламберт пожал плечами. - Мне, конечно, очень жаль, но ничего не поделаешь. Я искал эти газеты четыре года. Как видишь...
Нэнси закрыла папку.
- Спасибо. Вы мне очень помогли. Крис, - но в ее голосе настолько сильно сквозило разочарование, и девушка выглядела такой расстроенной, что парень тут же спросил:
- А что вас интересует в этих газетах? Может быть, я и так смогу рассказать?
Нэнси подняла глаза.
- Крис, вы случайно не знаете, чем закончился процесс Крюгера? На сколько его посадили?
- Ммм... - Ламберт с интересом посмотрел на нее. - А его вовсе и не посадили.
- Как?.. - шок, который испытала Нэнси, был настолько велик, что парню показалось, она упадет в обморок.
- Очень просто. Меня, правда, в те годы не было в городе - я учился в Чикаго - но кто-то мне рассказывал, что Крюгер был оправдан! Скорее всего, он и убил этих детей, но у полиции не было прямых доказательств. И суд его оправдал.
- Этого не может быть! - потрясенно прошептала Нэнси.
- Факты - штука упрямая, - снова пожал плечами Ламберт. - Нравится нам это или нет, но мы обязаны принимать их как истину. Я даже специально интересовался. Ему, действительно, не могли вынести приговор. Строго говоря, его даже судить не имели права на основании только косвенных доказательств. Вот так.
- Что с ним стало? Где он теперь? - голос девушки неуловимо изменился. Кроме растерянности и потрясения в нем зазвучали новые ноты. Упрямство, густо замешанное на злости.
- Этого я не знаю. Да и не только я, - спокойно констатировал Крис. - Этого, похоже, вообще никто не знает. Возмущение было таким сильным, что Крюгер предпочел скрыться. Скорее всего, это так и было. По крайней мере, его больше не видели в городе.
Нэнси покачала головой.
- Спасибо. Я отняла у вас много времени.
- Да ничего.
- Мне пора. Еще раз спасибо.
Она аккуратно закрыла папку, вставила, не без помощи парня, в ячейку и пошла к выходу.
- Эй, постойте, а кофе? - окликнул ее Ламберт. - Вы же хотели выпить кофе.
- Нет, спасибо. - Нэнси остановилась. - Мне действительно жаль, что я доставила вам столько хлопот. Всего доброго.
- Ну, не хотите кофе - не надо. В конце концов, это ваше дело. Но... у меня к вам просьба.
- Конечно.
- Если вы еще раз когда-нибудь надумаете почитать газеты, прихватите с собой Деми. Идет?
- Хорошо, - Нэнси улыбнулась. - Я постараюсь дожить до этого дня.
