Скрижали

10.

           
«Нужно как можно дальше кинуть ингалятор, — пролетали мысли в уме со скоростью шальной пули,— бросить как можно ближе к ней». Параллельно я боролся с дрожью, пробирающей до самого костного мозга и с приступом тошноты на фоне лютой паники, умудряясь философствовать на тему: «Где же я так облажался, или за какие грехи Дамоклов меч завис над моей головой?» И самое страшное, что это, на хрен, не было метафорой!

Сам я уже не владел своей жизнью и понимал это предельно чётко, так пускай хоть с ней всё будет в порядке. Осторожно опускаясь на колени, ибо выбора мне никто не предоставлял, полностью игнорировал чувство унижения и приподнял руки, показывая, что я безоружен. Чтобы навредить кому-либо ингалятором, нужно очень сильно ухитриться, мне лишь требовалось кинуть его Юле. Всё — вот и весь гениальный план.

Сэла, вышагивая из-за моей спины, свободно держала клинок остриём вниз. Она рывком отняла ингалятор. Я только и видел, как на середину тротуара, перед скамьёй, приземлилась трубка, сливаясь со снегом в скудном свете фонарей. Намеренно это было сделано или нет, меня уже не волновало. С моих плеч действительно свалилась гора, и как бы ни хотелось умирать, но, по крайней мере, где-то на задворках сознания зарождались мысли, как следствие мировоззренческого переворота о том, что совесть моя стопроцентно чиста, авось, где и зачтётся.

— Извините, что нарушаю эту идиллию, — несколько встревоженно обратил на себя внимание Валах, косясь по сторонам и будто бы сверяясь с чем-то в светящейся сфере. — Но так не должно быть. Мирта не отслеживает наши перемещения.

— Да что ты говоришь... — мрачно отозвался Жнец, опуская лук и подступая ко мне; я заметил странную манипуляцию: ангел будто вытянул из рукава неоновую нить и, протянув через всю ладонь, закрепил на пальце. — Давайте решать проблемы по мере их поступления.

Пар — я не обратил на это внимание в свете дня! Но как бы я не был напуган и растерян, сейчас чётко это видел, и противоречие было воистину паралитического эффекта. От их дыхания поднимались клубы пара. Что было просто невозможно, немыслимо, ведь по идее ангелы — бестелесные духи! Визави общепринятой догме, Жнец грубо схватил меня за запястье. Хватка была столь мощной, что хрустнул сустав, и руку пронзила острая боль. Вздрогнув, зажмурился до красных вспышек и крепко стиснул зубы, сдерживая болезненный стон, а в голове монотонно зашумело. Боль смешалась с покалыванием кожи, и очередной, тяжёлый от страха, вдох не достиг лёгких. Послышались звуки: то ли стрекот насекомых, то ли приглушенная птичья трель, а может, всё разом. Заместо темноты с рубиновыми всполохами увидел песок под ногами, хотя мгновение назад стоял на коленях в снегу.