Не удерживаюсь, лезу в холодильник, мороженое... Как маленький, честное слово. Даже полегчало.
Выхожу.
– Антер... – зовёт, откладывая в сторону неразлучный сетевик. Останавливаюсь. Покусывает губу. Напрягаюсь.
– Послушай. Пока я буду на занятии, погуляй с Анитой, пожалуйста...
– Зачем... – сердце обрывается.
Тамалия
– Ну просто...
Не могу я при тебе, не могу!
– Ей же нельзя, – пытается выкрутиться. – Она же охраняет...
– Со Свеллой я договорюсь.
Да что ж тебе так не хочется-то? Ничего же не требую...
– Свести решили? – мрачно.
– Боже, ну зачем ты... – закусываю губу. – Я же не говорю... просто прогуляйся!
– Госпожа... – взгляд такой... господи, ещё не хватало, чтобы он на коленях меня умолял не заставлять гулять с Анитой...
– Ладно, ладно, – поднимаюсь, подхожу, беру за руку. – Не хочешь с ней – не надо. Просто сам погуляй. Только не знаю, как это организовать... В магазин сходи, что ли.
– Зачем вам... – не понимает. Вздыхаю:
– Мне сложно, когда ты на занятии присутствуешь. Только поэтому. Ни с кем я тебя сводить не собираюсь!
– Простите, госпожа.
– Как-то же можно тебя одного отпустить?
– Дома лучше оставьте, – бурчит.
Вот поэтому я и хотела, чтобы ты с Анитой пошёл, чтобы всё естественно смотрелось... Чёрт! А теперь выкручиваться придётся.
– Хочешь – оставайся, – говорю. – Просто странно будет, что я без раба пришла. И тебе, наверное, погулять не помешало бы. Или это невозможно?
Антер
Что это у неё за блажь...
– Один из хозяев надевал камеру, которая передавала всё ему на компьютер. И чтобы ко мне никто претензий не имел, и чтобы я глупостей не делал.
– Камера... – бормочет, кивает, вроде понравилась идея. Молчу, что эта камера не помешала мне попытаться сбежать. Там не Тарин был, но далеко от космопорта жили. Почти до корабля дошёл, неделю ловили.
От тебя всё равно убегать не буду... да ещё и на Тарине.
Так за руку и держит, интересная привычка, чуть что – за руку хватать. Но мне нравится... Самому же нельзя прикасаться, перестроился уже, не забываю. А иногда ужасно хочется... Ну хоть так.
– Иди одевайся, – отпускает, – будет тебе камера.
Одеваюсь, спускаюсь. Надо же, где она такую штучку взяла? Маленькая, на отворот прикрепляет.
– Госпожа, – говорю, – лучше ошейник надеть.
– Думала, ты захочешь как вольный погулять...
– Очень захочу, – соглашаюсь, – но здесь же везде сканеры чипов. Вам же потом меня из участка забирать и объясняться.
Кивает.
– Нет у меня ошейника, – отвечает. Достаёт из шкафа какой-то кожаный поясок, свой наверное, обрезает наскоро. Ткань сама к себе липнет, в цельный круг превращается, без застёжек.
Вздыхает, подходя.
– Ты уверен? – спрашивает. – Если что... уж ладно, сиди на занятии.
– Погуляю, – пожимаю плечами. Надевает, мягко, прямо как галстук. Такое впечатление, что сейчас расплачется. Чего она? Прикрепляет камеру.
За эти шесть лет я хорошо, если дней пять гулял. Сам. Поводок со всеми сопутствующими не считаю... Кажется, желание почувствовать себя почти человеком начинает перевешивать страх встретить Амиру или кого-то подобного ей.
– Кнут брать? – спрашиваю.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
РАБ. Книга 1. Чужая боль
Science FictionПока человек чувствует боль - он жив. Пока человек чувствует чужую боль - он человек. Я встретила его на самом сложном задании из всех, что довелось выполнять. От четкого соблюдения инструкций и правил зависит не только успех моей миссии, но и жизнь...
