Пойти успокоительного вколоть, что ли? Ещё один сумасшедший день.
Нужно бы просмотреть скачанную информацию, но как-то у меня сил нет на это. А мысли о том, что всё может быть напрасно, вообще заставляют сложить секретные приборы в сейф. Завтра гляну, за день ничего не изменится.
Спать не могу, кручусь в кровати, включаю-выключаю свет. Не выдерживаю, снова иду к горю моему в комнату, поднос так и стоит нетронутый, мороженое растаяло... Кажется, спит. Беспокойно вздрагивая во сне, но всё-таки спит. Провожу рукой по волосам, уношу еду.
Вспоминаю про босоножки, ползаю по полу собираю камни. Моя б воля – никогда б их не надевала. Если бы не они – успела бы пульт отобрать. Но ведь придётся... Заткнись и работай. И думай, что сказать Антеру, а то ведь это же пережить невозможно – когда кажется, будто тебя предают...
Возвращаюсь к себе.
Не успеваю слегка забыться, как слышу крики, подхватываюсь, врываюсь к нему, едва-едва включаю подсветку. Мечется по кровати, уже на спине, выгибается, что тут от нервной системы останется, с такой жизнью, наверное, снова всё по кругу переживает...
Подхожу, сажусь, пытаюсь разбудить, дёргается ещё сильнее, трясу, хватаю за руки – вырывает, открывает глаза – но будто не видит меня.
– Не надо! – кричит.
– Антер... – зову, – всё хорошо...
– Уйди!
– Тише, это я, это я, успокойся... – шепчу, но он выдирается, выгоняет, не могу успокоить, господи, а вдруг он и правда именно меня видеть сейчас не хочет?
– Простите, госпожа, – слышу глухое.
– Тебе кошмар приснился, – говорю. – Прошло?
– Всё в порядке, госпожа.
– Можно я с тобой побуду?
– Разве я могу вам запретить?
– Я спрашиваю, не будешь ли ты... не помешаю ли тебе. Или хочешь, чтобы ушла. Скажи, пожалуйста, как есть.
– Не знаю, – отвечает честно. – Не хочу, наверное.
– Спи... – говорю. – А я просто посижу.
– Зачем вам... – начинает.
– Давай завтра поговорим, – вздыхаю. Что я могу ему сказать.
– Какие будут приказания... – приподнимается.
– Ну какие приказания, – останавливаю. – Спи.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
РАБ. Книга 1. Чужая боль
Science FictionПока человек чувствует боль - он жив. Пока человек чувствует чужую боль - он человек. Я встретила его на самом сложном задании из всех, что довелось выполнять. От четкого соблюдения инструкций и правил зависит не только успех моей миссии, но и жизнь...