Если...

- 15 -

«Каждый в этом мире несёт какую-то цель. - Так считают многие. – Кто-то «призван» сюда, чтобы изменить этот мир в худшую или лучшую сторону. Кто-то, что бы повернуть ход событий. А кто-то просто существует на этой земле, являясь неким паразитом, питающимся «соками», её дарами. Вот этим паразитом и являюсь я.» - Размышления такого рода не в первый раз появляются в голове Юнги. Он довольно продолжительное время считает себя «паразитом». Хотя, впрочем, так оно и есть. Лишь единицы, одни из миллиардов, являются теми самыми «носителями» целей, которые способны что-то изменить в этом мире. Изменить не только свою жизнь, а кардинально изменить жизнь других. Изменить ход установившихся событий. Изменить всё. Хотя бы некую часть того «большого», что окружает нас, того, что нам неподвластно.

Размышления подобного рода даже в некоторой степени полезны для Юнги. Занимая себя всеми этими «целями» и «паразитами», он отвлекается от того, что на самом деле важно для него, но в тоже время губительно. Эти размышления, хоть и убеждают Мина в его «ничтожности» и «никчёмности», но уверенно оттягивают его начавшийся самораспад. Юнги клеймо на себя вешает, хотя сам ненавидит ярлыки. Он уверенно впечатывает в своём подсознании «морально мёртв», продолжая отрицать свою «пригодность». Мин Юнги – это человек по натуре своей упёртый и горделивый, если он вбил себе что-то в голову, то это «что-то» уж если и выведешь, то только с огромным трудом.

Безделье – самое непригодное для «жизни» Юнги время. В периоды своей «свободы» и «незанятости», он продолжает свои самокопания, которые к правильным и нужным выводам, к сожалению, не приводят. Безделье для Мина самый лёгкий способ убийства. Он пусть и медленный, но безболезненный. В такие моменты, он не погружается в поток своих воспоминаний, которые пусть и размытыми пятнами, но продолжают в нём жить. Юнги начинает искать в себе те минусы, на которые указывали ему «родители», те минусы, которые он продолжает уверенно такими переименовывать. Его бледность, отчуждённость, грубость, внешность, голос – всё это, даже ещё больше, являлось для его родителей клеймом порочащих их семью. Сам Юнги являлся для их семьи «уродом» - тем, кто не вписывался в установленные рамки, тем, кто упорно продолжал гнуть свою линию, настаивать на том, что так было ему необходимо. Он являлся тем, кого не понимали, тем, кто не понимал сам себя. Он и сейчас таковым является, но привязанное расписание его, Юнги, жизни, что так упорно пытались привить ему родители, сейчас не существует, как, впрочем, и они. Мин отказался от навязанного ему плана, в ответ отказались от него. И это неплохо. Неплохо. Даже хорошо, наверное. Но неприятное ноющее чувство, что всё ещё живёт в нём, иногда напоминает ему о своём существовании. Как бы рьяно он не настаивал на том, что ему не нужна та его семья, та «ненастоящая», он всё равно отчего-то надеется на их любовь. На то, чего был лишён всю свою жизнь. Был лишён того, что смог обрести лишь с появлением Кима и Чона – его «настоящей» семьи.