Вчера меня не стало

Часть 13

Я стояла, раскрыв рот, не зная, что ей сказать.

Марина подошла к мольберту, присела на корточки и внимательно вгляделась в портрет.

- Классно рисуешь. Ты где-то занималась?

Я с трудом разлепила пересохшие по волнения губы.

- Самоучка. Мои родители считали рисование пустой тратой времени и денег.

Марина хмыкнула.

- Странно. Обычно родители поощряют увлечения своего ребенка.

Перед глазами встала картинка: я вернулась домой из школы и не обнаружила своих любимых масляных красок. Я копила на них пять с половиной месяцев и купила всего несколько дней назад, а отец выкинул их точно какой-то ненужный мусор из-за того, что я получила тройку за итоговую контрольную по математике. У меня всегда было плохо с точными науками, но отец считал, что всему виной не вылезающее у меня из головы рисование. К тому же, папа просто не любил искусство, и, кажется, я уже об этом говорила. Мне было четырнадцать лет, переходный возраст расцветал во всей своей красе. Я не разговаривала с родителями едва ли не две недели.

- Мое увлечение не поощряли.

Марина дотронулась до рисунка, а затем поднесла к глазам пальцы.

- Это угольный карандаш, - пояснила я. – Он пачкается.

- Вижу, - Марина лизнула испачканное место и растерла слюну подушечками большого и указательного пальцев.

Я наконец-таки нашла упаковку «Клинекс» под «Сумерками Богов» Фридриха Ницше и тщательно вытерла руки.

- А на кого ты учишься? – спросила Марина, не отрывая взгляда от портрета. – Ты же уже в институте? Или все еще в школе?

- В универе. – Я огляделась, схватила лежащее на краю ангелининой кровати сложенное вчетверо клетчатое покрывало, расправила его и накинула на мольберт. Край пледа задел Марину прямо по носу. – Учусь в МГУ и, если бы не умерла, то стала филологом.

- Вау. Родители должны были тобой гордиться.

Я невесело усмехнулась.

- Уголь быстро стирается, а я дорожу своими работами. Не хочу, чтобы рисунок испортился.

Марина кивнула и тут же сменила тему.

- Так тебе надо объяснять?