The god that failed

глава 5. плачь сирены

Хлынувший ливень прибивает всю трогательность пылью к земле и смывает с глаз лишнюю соль. В полях шляпы накапливаются маленькие озерца, после собирающиеся маленькими ручейками на краю и стекающие решеткой мимо хосокова лица – своеобразный зонтик, на его губах чуть блещет превосходство, пока Чонгук с Тэхеном отплевываются от небесной воды и становятся похожими на мокрых, облезлых шавок. Хлопок моментально липнет к телу и сдирается в ущерб первому слою кожи, а после получасового кочевания под навесом дешевой закусочной, дождь так и не собирается закругляться. 

Чонгук невзначай чихает, разбрызгивая еще больше влаги в радиусе метра, и Хосоку приходится сжалиться. Не скрывая своего недовольства, он нерешительно почесывает затылок и машет рукой, прося следовать за собой – его квартира буквально в ста метрах, располагается над какой-то кафешкой. Лицо Тэхена, еще недавно выказывавшее всю ненависть ко всему живому тяжеловесным взглядом и упавшими веками, вмиг озаряется победоносными лучами зенитного солнца, пока Хосок не видит, он выбрасывает вперед большие пальцы – Чонгук прыскает.

Заходят они через черный вход, оказываясь почти в довоенном темном подъезде, в единственное мутное оконце над лестницей на них смотрит тонна грязно-синих кучевых. Подъем широкий, но крутой, и все сделано из камня, холод перил заставляет отдернуть руку. Ядовито-желтый свет старых лампочек разливается по ступенькам, расчищая от темноты дорогу.

Хосок живет на третьем этаже – под подающей признаки гниения деревянной крышей. Сдаваемая квартирка низкая и сумеречная, больше похожа на чердак, на котором любят резвиться дети втайне от родителей. По дощетчатым стенам гуляют оранжевые языки расставленных всюду свечек, Тэхен обмолвливается, что это хосоков сосед – ему так больше нравится, говорит, огонь помогает обрести вдохновение.

- И что это значит? – зачем-то настороженно шепчет Чонгук. – Хосок живет не один?

- Да, есть один… - Тэхен запинается, раздумывая, как бы лучше выразиться, в молчании проскальзывает неуверенность. – Художник, наверное, так. Хотя он не продает свои картины с тех пор, как ушел с улиц, теперь работает фальсификатором – подделывает паспорта, права, визы и прочее. Но, знаешь ли, Юнги довольно-таки своеобразный и очень дорог Хосоку, поэтому, прошу, отнесись к нему с понима…