Под дождём(►Bleach)

Идти на риск

Холодно. Темно. Тихо. Одиноко.

Тёмные волны окутывали всё пространство, не давая хотя бы лучику света пролиться сюда. Здесь никогда не бывает светло. Даже если самим принести свечу или фонарик, то всё равно будет темно. А всё потому что тьма была и воздухом, и светом, землёй и небом. Она была здесь главная. Даже человек, который её породил, не мог ничего видеть.

Этим человеком был Ичиго, некогда подросток-синигами с силой пустого. Где-то в этой гуще тьмы находилось его подсознание. Такое уже было один раз, когда его грудь пробило серо Улькиорры. Та же тьма, та же тишина и холод — всё уже было. Но даже тогда он умудрялся всё ощущать: каким-то образом видеть то, что происходит снаружи, слышать то, что происходило, и даже думать об этом. Это была не смерть, мертвецы ничего из перечисленного не могут. Его внутренний мир защитил от смерти.

Сейчас было тоже самое, но всё происходящее отличалось от прошлого раза. Он плохо видит то, что происходит снаружи, ведь его глазами смотрел пустой. Он слышит всё, что говорят, но не может разобрать слова. Словно все звуки пробиваются к нему через плотную пелену, и лишь изредка получается понять хотя бы слово. Тело практически полностью ему отказало, но когда его пустому начинало надоедать всё происходящее снаружи, то и глаза, и слух, и тело возвращались, но такой шанс выпадал всё реже и реже. Он понимал, когда его тело движется. Когда пустой совершал резкие движения, используя способности синигами, то во внутреннем мире проходила вибрация, как рыбы чувствуют движения в воде на расстоянии с помощью вибрации. Но ему трудно было определить, что за часть тела сейчас выполняет действия.

Ичиго с трудом вспоминает произошедшее до того, как пустой захватил его тело и душу. Промелькали лишь размытые картинки, не позволяющее разглядеть что-либо. Если вдруг появлялось неожиданное желание увидеть всё своими глазами, зашевелить своими конечностями, ощутить всё так, как раньше это ощущал он, то по всему пространству пробегал ехидный смех, и, словно стоит у самого уха, пустой шептал: «Король лишился своего престола». И парень этого не отрицал, но ему хотелось, чтобы всё стало как прежде. Но пустой по неизвестной причине иногда сам начинал разговаривать с ним.

— О чём задумался, напарник? — стальной голос так и звучал эхом в голове. Хоть Ичиго и не двигался, и не говорил сам, не мог показать своё выражение лица, пустой всегда знал, что он делает.
— Я не расслышал её имени.
— Ты про ту девку? Если тебе интересно, то знай, что её зовут Эн.
— Эн... Кажется, я слышу иногда её голос.
— Верно. Ты ей приглянулся, напарник.
— На что ты намекаешь?
— А почему, по-твоему, она приходит к тебе каждый день? Уже вторая неделя так. Она глупа, потому что считает, что может вернуть тебе тело, и, как на зло, упёрта.
— Странно то, что она ещё жива...
— Просто за ней любопытно наблюдать. Но не переживай, напарник, я уже продумываю то, как она будет умирать.
— Не трогай её! Она дружит с моими сёстрами. И у тебя пока нет повода, чтобы навредить ей.
— Думаешь, что твоё решение повлияет на мои идеи? Неужели ты настолько глуп, Ичиго, что до сих пор не знаешь меня?

Снова наступило молчание, которое ещё один раз прервал ехидный смешок.

— Мне не нужен повод.