Куб [Редактура]

Часть 23

           

    Он меня покормил. Вернее, ела я сама, но под его внимательным надзором. Пару раз меня чуть не стошнило, но я всеми силами старалась сдерживать рвотные позывы, потому что знала, что ему это точно понравиться не должно. К тому же, если я начну блевать, то мне придется опустить голову. А если я опущу голову, то встречусь взглядом с ней, и мне этого ой как не хотелось.

    Зловоние постепенно расползалось по подвалу. Каша, которую предлагал мне Эдуард, была не менее омерзительна, чем этот запах, но на сей раз я слишком хотела есть.

    Как в фильме «Ад каннибалов». Не в старом, а в новом, куда меня неделю пыталась затащить вездесущая Ленка, и только в воскресенье, помню, я в конце концов согласилась. По сюжету группа людей, решивших привлечь общественное внимание к проблеме вырубания деревьев в джунглях Амазонки, наткнулись на древнее племя, оказавшееся каннибальским. Индийцы (или кем они там были) захватили главных героев фильма в плен и заставили их поедать друг друга. Скорей всего, сейчас я чувствовала подобное - будто бы меня заставляют есть то, что есть в принципе невозможно, но я все равно это ем, потому что желудок готов сожрать самого себя, одновременно вывернувшись наизнанку, и другого выхода не существует.

     Я съела все до последней ложки, под конец уже не ощущая самое себя - мне казалось, что я стремительно отключаюсь, теряя связь с внешним миром. Эдуард помог мне лечь на раскладушку и накрыл одеялом.

- Осталось совсем чуть-чуть, - прошептал он мне на ухо и вышел из комнаты, увезя за собой лязгающую об пол тележку и поставив ее куда-то в угол.

    Я закрыла глаза и постаралась усилием воли привести себя в чувство. У меня не было сил даже на то, чтобы дрожать, я и дышала-то с трудом, но при этом знала - если потеряю сознание сейчас, эта тварь вылезет из своего убежища и раздерет меня на мелкие кусочки. Даже если она всего лишь плод моего воображения, это ничего не меняет. Наоборот, значит, мой разум окончательно повредился, и я в любой момент могу причинить боль самой себе.

- Олеся? - послышался тихий голос из угла. - Олеся? Что с тобой?

- Уйди, - едва слышно пробормотала я себе под нос и зажмурилась еще сильнее. Вслед за сорвавшимися с языка словами до меня с опозданием дошло, что не стоило бы подобного говорить. Я вообще не должна ее замечать. Ее не существует. Это моя галлюцинация.