Сердце Астории

21

— Нет, нет, нет… Нет! Я кричу изо всех сил, все громче, рискуя сорвать голос, кричу сквозь вырывающиеся всхлипы, машу руками и закрываю ими лицо. — Нет, пожалуйста... Отведя секунду на вдох, я замечаю, что Астория остановилась в пяти ярдах от меня и склонила голову в удивлении. — Ты чего? — Не надо, отпусти меня, я ничего не хочу… Слёзы текут ручьями, руки неуправляемо трясутся, а она лишь шире раскрывает глаза. — Я на пять минут, — как ни в чём не бывало говорит Гринграсс и делает два шага вперёд. Я трижды шагаю назад и начинаю остервенело мотать головой. — Нет, пожалуйста. Спать, просто спать… Астория хмурится. Готова поспорить, она задумывается о том, что ей делать с умалишенной, которая теперь явно не может выполнять условия сделки. — Успокойся. Да что с тобой такое? Вместо ответа я лишь снова делаю шаг назад и обнимаю себя за плечи. Я сама не ожидала от себя такой реакции, но когда увидела её, когда поняла, что снова предстоит пытка, какая-нибудь новая, особенная, захотелось убежать. От этого желания жжёт пятки, но бежать некуда. Она шла ко мне, сияя в простом белом платье, пока я не закричала. И от собственного крика мне становилось только хуже. — Уже утро. — Что? — Ты всё равно скоро проснёшься. Я смотрю на Асторию, не понимая, о чём она говорит. Хорошее настроение Гринграсс как рукой сняло. — Я лишь хочу, чтобы ты довела дело до конца. — Какое дело? — наконец произношу я скрипучим шёпотом. — Это не «дело», Астория, это живой человек. И я живой человек! Она с вымученной улыбкой наблюдает, как я указываю на себя в область сердца, словно пытаясь доказать, что что-то чувствую. — Это не просьба и не совет, дорогая. Это приказ. Мы договорились, — Гринграсс приподнимает брови, как бы спрашивая, помню ли я об этом. Я молча выдерживаю её взгляд. Лицо Астории вдруг приобретает равнодушное выражение, но в глазах плещется раздражение. — Пришла поставить тебя в известность, что пока ты не поговоришь с Драко, я буду рядом с тобой. — Зачем? — резко бросаю я. Уголки её губ поднимаются. — Без меня ты какая-то… бесчувственная. Не успеваю я испытать отвращение от её гордого, самоуверенного вида, как меня выбрасывает в утро. Вышвыривает из собственного сна на собственную кровать. * * * Открывать глаза совсем не хотелось. Я знала, что увижу: сероватый, немного покосившийся потолок. Я натыкалась на него взглядом каждое утро. На кухне что-то громко разбилось, и я вздрогнула, распахнув глаза. Мысль о том, что Малфой уже не спит, что он в соседней комнате, затопила меня беспокойством. Я не знала, чего ожидать от него. Я всегда считала себя сильной ведьмой с хорошей реакцией и знаниями таких заклинаний, которые помогут справиться с одним волшебником уж точно. Однако вспоминая, как Драко буквально несколько часов назад без помощи волшебной палочки сделал меня совершенно беззащитной, лишил возможности двигаться и сопротивляться, я чувствовала, как на смену уверенности в собственных силах приходит неподдельный страх. Все эти размышления приковывали меня к постели. Но выбора у меня не было: Астория требовала разговора, будет ей разговор. Я медленно встала, переоделась в шорты и майку (халат более не внушал мне доверия) и прошла в ванную. Через десять минут я уже заходила в кухню. Я честно старалась даже не смотреть на Малфоя — все для того, чтобы утро началось как можно более мирно. Сделала себе чай и села за противоположную сторону стола. Но я отвыкла от того, что самообладание способно подводить меня даже в таких, спокойных на первый взгляд, ситуациях. Спустя две минуты пребывание рядом с Малфоем я уже с силой сжимала чайную ложку, чтобы не одарить его не удавшейся вчера пощёчиной; при неуправляемо всплывающих воспоминаниях было обидно и больно, а главное — стыдно, ведь если бы я вовремя и правильно среагировала, до дивана дела бы не дошло. В конце концов я поняла, что если не нарушу молчания, то закачу истерику со всеми вытекающими. — Что разбилось? Собственный голос показался мне чужим. Рука Малфоя с чашкой застыла в воздухе на пару секунд по пути ко рту. — Я уже починил. Я кивнула, всё ещё не поднимая головы, но теперь явственно чувствовала, что Драко прожигает меня взглядом. — Надо поговорить, — сказал он. От неожиданности я резко вскинула голову и тут же об этом пожалела. Малфой заглядывал мне прямо в глаза, и от этого взгляда мысли беспорядочно сыпались у меня из головы. Я резко втянула воздух, силясь отогнать новый поток воспоминаний, от которых щёки непроизвольно краснели. К своему ужасу я вдруг поняла, что готова снова стать беззащитной для него, снова, чтобы только увидеть, как темнеют эти глаза. Что не сделаю ни одной попытки к сопротивлению, поцелуй он меня сейчас. Это была самая пугающая мысль за последнее время. Малфой первый отвёл взгляд, сглотнул, глядя куда-то в сторону, и встал. Я принялась судорожно раскладывать непослушные мысли по полочкам в голове. — Я не собираюсь вести с тобой светские беседы, Малфой, — бросила я и вновь уставилась в чашку с остатками чая. Он промолчал, и мне вдруг очень захотелось уйти, однако Драко преградил мне путь в последний момент. — Я хочу извиниться, Гермиона. Извиниться? Гермиона? Я рассеянно моргнула и сделала шаг назад, чтобы не стоять к нему так близко. Запах геля для душа и крепкого кофе настраивал меня точно так же, как взгляд глаза в глаза. Я покачала головой, собираясь сказать, что он не сможет загладить свои вчерашние слова одним «извини», но Малфой опередил меня: — Я вчера перебрал и сорвался. Если быть до конца честным, я очень благодарен тебе за то, что ты делаешь для меня и моей… безопасности. И я чувствую себя абсолютным придурком из-за того, что обидел тебя. Я ценю эту помощь и твои жертвы. Прости меня. Он смотрел на меня с надеждой и настороженностью, а я ещё долго не могла прийти в себя. От такой искренности голова шла кругом. Драко действительно ценил и действительно сожалел? — И моя мама просила передать тебе благодарность от её имени. Вот это был удар под дых, так вовремя для него, и так не вовремя для меня. — Нарцисса? Малфой кивнул и почему-то уставился в пол. — Вчера попросила? Он снова кивнул. — До того, как…? — Да, — нетерпеливо перебил меня Малфой. — Слушай, я… я не хотел, чтобы ты… Он не договорил. Что я не должна была делать? Считать его последним подонком? Обижаться, оскорбляться, чувствовать себя использованной — не должна была? — Знаешь что? — начала я аккуратно. — Я принимаю благодарность. Не ту, что случилась неожиданно вчерашним вечером, а ту, которую ты выражаешь сейчас. Пожалуйста. Я показала, что хочу пройти, и Драко шагнул в сторону. Едва уловимый поток воздуха прикоснулся ко мне и исчез. Астория решила, что мы поговорили достаточно? — Грейнджер, — услышала я у себя за спиной. Опять Грейнджер. Я повернула голову. — Значит, всё нормально? Что я могла сказать? Решить, простила ли я его, совместно со своими чувствами я не успела, а теперь смотрела на явно уязвлённого извинениями Малфоя равнодушно. Передо мной просто стояло знакомое существо, стояло, ожидая от меня ответа на непростой вопрос. Мне было всё равно, что сказать. Какая разница? Астория обещала избавить меня от боли. Поэтому я просто кивнула. * * * — Жаль, что нельзя передать подарок по каминной сети. Должен буду. Малфой сидел у камина, а в огне виднелось лицо Забини. — Зато можешь перебраться сам прямо сейчас, — весело предложил Блейз. Малфой закатил глаза на явную глупость друга. — Нет, не могу. — Ну и дурак, — обиженно пробубнил Забини. В его голосе слышались, если можно так выразиться, градусы праздничного алкоголя. — Всё-таки день рождения лучшего друга. У нас тут море шикарной еды и отличные девчонки. Эх, видел бы ты их… Драко горько усмехнулся. Он, кажется, сильнее обычного жалел, что заперт со мной на неопределённое время. — У Забини день рождения? — шёпотом встряла я. — Передай поздравления. Малфой неприлично долго смотрел на меня с видом, говорящим: «А может, не надо нести чушь?» Я махнула рукой и отвернулась. Он вздохнул. — Моя соседка передаёт тебе поздравления. — Спасибо, — быстро ответил Забини. Он воодушевился: — Значит, всё-таки соседка? А ты с ней уже…? Я не стала дослушивать, понимая, что дальнейшая часть разговора не принесёт мне ничего приятного. Демонстративно заткнула уши и ушла на кухню. На окне сидела неприметная серая сова. Я отвязала от её лапки записку, угостила птицу печеньем и развернула пергамент. «Извини, сегодня не смогу прийти. Но завтра у нас плановый осмотр. Увидимся в шесть. Курт». Ничего, кроме «ладно», в мыслях не возникло. Ответное письмо того не стоило. * * * — Можешь не закрываться в кабинете, — выронила я, делая пометки из принесённой Роном книги в блокнот. Малфой, стоявший в кухонном проёме, приподнял брови. — Вайнел не придёт? Я покачала головой и вывела на пергаменте новую строчку: «Во снах с нами общаются призраки людей, когда-то приковавших самих себя к миру живых», не совсем пока, впрочем, понимая, что это значит. — Я почти счастлив, — протянул Драко и сел обратно на стул. — Что ты ответил Забини? — как бы между прочим поинтересовалась я, когда Малфой лениво настраивал приёмник. — На что? — На вопрос про соседку и «уже с ней». Драко усмехнулся, передвинул радио на середину стола и покрутил ручку. Донёсся тихий голос какой-то молодой певицы. — Сказал, что почти. — Малфой… — укоризненно процедила я, качая головой. — Но ведь это правда, — он виновато пожал плечами. Я попыталась бросить на него гневный взгляд. Не так-то просто это сделать, когда не чувствуешь злости. — Я начинаю сомневаться насчёт прощения. — Да ладно, он завтра уже ничего не вспомнит, — отмахнулся Малфой. — Нам бы так. — Да уж. Понятия не имею, почему это вдруг сорвалось с моих губ. Но ещё более неожиданно оказалось то, что Драко со мной согласился. — Можем устроить, — насмешливо заметил он, многозначительно косясь на единственный стеклянный бокал. — Нет уж, я лучше чаю. — С молоком и без сахара? — Ну… да. И почему я не могла удивляться? Это же одно из самых занимательных явлений в моей жизни: Малфой, готовящий мне чай. Он поставил на стол две чашки, от которых исходил ароматный пар, и сел напротив. — С чего такая забота? — полюбопытствовала я. Затем тщательно осмотрела жидкость. — Должен же я как-то заглаживать свою вину, — сухо улыбнулся Драко. Я покачала головой. — Ну считаешь ты меня, как и большинство девушек, потенциальными подстилками. Горбатого могила исправит. Нужно лишь держать язык за зубами. — Я так не считаю, — резко бросил он. Я подняла голову. Малфой хмурился и выглядел раздражённым. Он действительно так не считал. Теперь оставалось убедить себя в том, что меня это радовало. — Слушай, — Драко методичным движением положил чайную ложку на стол, — в моей жизни сейчас далеко не лучший период. Ты — как бы это банально не звучало — попала мне под горячую руку, когда вся моя ненависть к самому себе достигла своего пика. Я не отводила взгляда, показывая, что жду продолжения. Он вздохнул. — Мама окончательно решила наведаться к отцу в Азкабан. А я ни черта не могу сделать, чтобы переубедить её. — Малфой, это её муж. Нормально, что она хочет с ним увидеться. — Я тоже хочу увидеться с матерью, — возразил Драко, — но я же не назначаю ей встреч в аврорате! — По-моему, ты их переоцениваешь. — Авроров? — Да. Они вряд ли теперь поджидают вас за каждым кустом. Мне кажется, их энтузиазм сходит на нет. — Зачем я тогда живу здесь? «Чёрт». Несмотря на серьёзность разговора, в глазах Малфоя плясали смешинки. — Сходит. Но ещё не сошёл. — Да, конечно. — Хочешь выселиться? — саркастически поинтересовалась я. — Нет, ты же считаешь, что ещё рано. Драко явно смеялся над моей неосмотрительностью в словах. Я вздохнула и опустила голову, помешивая чай старенькой чайной ложкой. — А я, — неожиданно серьёзно продолжил Малфой, — как это ни странно, тебе доверяю. «Ох, зря, Драко. Ох, зря…» Я попыталась улыбнуться, и вдруг Малфой ответил мне усталой, но искренней улыбкой. За окном слабо светила луна, а о сне не заходило и речи. Мы вдруг удивительно легко разговорились: о серьёзных вещах и ерунде, о его жизни, моём прошлом, ужасных рамах наших окон и хогвартских учителях. Потом четырежды варили кофе, соревнуясь, у кого лучше получится, и мне наконец подвернулась возможность разузнать секрет его рецепта. Я несколько раз настороженно прислушивалась к непривычному смеху Малфоя, но с каждым разом улыбка удавалась мне всё сложнее. То ли поэтому, то ли по какой-то другой причине ближе к утру направленные на меня взгляды Драко становились всё дольше и тяжелее. Я не знала, куда мне от них деваться и чего он ждал от меня. И только в половину пятого утра, смеясь, Малфой подсунул мне под нос будильник. Я шутливо оттолкнула его и страдальчески уставилась на чашки с кофейной гущей на дне. — Спокойной ночи, Грейнджер, — выдавил Драко сквозь смех. — Доброго утра, Малфой, — ответила я. Махнув на прощанье, я оставила его в кухне одного.