Просто друзья?

7

У Гарри перехватило дыхание, а от места коварного удара по телу разлетелась боль. Он согнулся, пытаясь втянуть побольше воздуха. Очки сползли с носа и упали под ноги. — Нравится? — зашипел ему в самое ухо Малфой. Гарри резко дернул головой, чувствуя, как об его висок ударяется нос ублюдка. Малфой взвизгнул и отскочил, а Гарри тут же получил новый удар в живот, сгибаясь еще сильнее. — А он резвый, — хохотнул кто-то слева, разгибая Поттера и прижимая вторую половину его тела к стене. Естественно, Кребб. — Может, наложим на него Петрификус? — пробасил с другой стороны Гойл. — Нет уж! От этого никакого кайфа! Сейчас мы его усмирим! — выплюнул Малфой со злобой. Из его тонкого носа бежала струйка крови, лицо перекосило от гнева. Гарри усмехнулся. — Смотри, Малфой, как бы из тебя вся твоя чистая кровь не вытекла, — бросил он и смог каким-то чудом увернуть лицо от летящего в него кулака. Малфой ударил по стене и взвыл. — Слизеринский принц не может набить мне морду, даже когда его ручные гориллы держат меня с двух сторон — вот смехота! — продолжал потешаться Гарри, понимая, что это выйдет ему боком. Слизеринцы не заставили долго ждать: Кребб швырнул его на пол и начал пинать своими массивными ногами по всему, до чего мог дотянуться. Гарри прикрывал лицо руками, проклиная себя за то, что засунул палочку в сумку, которая сейчас валялась шагах в пяти от него. — Хватит, — внезапно гаркнул Малфой. — Еще угробим Избранного ненароком, и Макгонагалл снимет с нас баллы. Гойл мерзко заржал, а Кребб с особым чувством ударил в последний раз и отошел. Гарри чувствовал, как горят его кости, к тому же он неслабо приложился головой и его тошнило. Малфой вновь опустился перед ним на корточки. Видимо болтать у говнюка получалось лучше, чем драться. — Это только предупреждение, Поттер. — Ты хотел предупредить меня о том, что ты слабак и не способен выяснять отношения один на один? — прохрипел Гарри, сплевывая кровавую слюну. И тут же расплатился за свое остроумие, получив удар по почкам. Пришлось изо всех сил сжать зубы, чтобы не застонать от боли. — Шути, шути, ублюдок, но я тебе объясняю в последний раз: только пальцем меня тронь, и мы переломаем тебе все кости — задолбаешься костерост пить! И в следующий раз мы реально не станем об тебя пачкаться — отведаешь пару заклинаний, которым меня научила тетя Белла, — Малфой поднялся и для верности еще раз лягнул Гарри в лицо. — Держи свой вонючий язык за зубами или в заднице — где тебе больше нравится, и тогда никто не будет тебя трогать, — Гарри отлично понимал, что не стоило этого говорить, но остановиться уже не мог. Малфой повернулся к нему, его губы растянула типичная улыбка. — Я вижу, тебе мало, гнида. Думаю, мы не станем оставлять тебя без десерта. Он кивнул своим дружкам. В ту же секунду громадные ручищи подхватили Гарри с двух сторон, крепко удерживая его на одном месте. — Ну что, паскуда гриффиндорская, выбирай, что тебе хочется получить: сломанный нос, трещину в ребре или, может быть, мне расквасить твои яйца? — Можешь поцеловать меня в задницу или отсосать мне — ни в чем себе не отказывай, Малфой, — улыбнулся Гарри и тут же ощутил, как тупая, всепоглощающая боль охватывает его пах и рассыпается по всему телу. Он снова согнулся и упал на колени, чувствуя, что руки Кребба и Гойла больше не держат его. А в следующую секунду услышал вкрадчивый шепот Малфоя. — Пошути так еще раз, недоносок, и я трахну вашу грязнокровку вместо вас с Уизли. И знаешь, что самое прекрасное? Ей это так понравится, что она приползет ко мне просить добавки. И вот тогда я, возможно, позволю ей отсосать мне! Несмотря на адскую боль, Гарри ощутил вспышку гнева и уже собирался превратить ее в едкий ответ, но в эту секунду ему в лицо прилетел очередной удар. В глазах потемнело, а когда юноша пришел в себя, слизеринцев рядом уже не было. Гарри с трудом поднялся, отыскал свою сумку, очки. Кажется, он получил сотрясение мозга. Однако, несмотря на, прямо скажем, скверное состояние, внутри все еще кипела ярость. Найти Малфоя и убить, убить, убить его! Швырнуть ему Аваду Кедавру в мерзкую рожу! Гарри был уверен — сейчас в нем достаточно злости и желания расквитаться, чтобы заклинание сработало! Он чувствовал, как ненависть, словно кислота, разъедает в его груди огромную дыру. В этот момент в память ядовитыми змеями вползли последние слова Малфоя: "я трахну вашу грязнокровку вместо вас с Уизли... трахну вашу грязнокровку..." Гарри хотелось зарычать, однако боль в ребрах не давала даже нормально вдохнуть. Одно он знал наверняка: за эти слова Малфой заплатит отдельно. Превозмогая боль, Гарри поплелся в башню Гриффиндора. Сейчас ему было наплевать на Филча, наказания и прочую незначительную ерунду. Главное — добраться до своей комнаты и постараться уснуть. Похоже, вселенная решила, что Гарри получил сполна, потому что до портрета Полной Дамы он добрался без приключений. Назвав пароль и проигнорировав возмущения картины, Гарри буквально ввалился в гостиную, чувствуя, как силы стремительно покидают его. Здесь было пусто, хотя в камине все еще ярко пылал огонь. Гарри побрел в сторону лестницы, ведущей в спальню мальчиков, как вдруг... — Гарри? Его словно опять толкнули в спину, только на этот раз нежные тонкие руки. Гарри медленно повернулся и посмотрел на Гермиону, приподнявшуюся в кресле у камина. — Гарри... о боже! Что с твоим лицом?! — на пол полетел тяжеленный том, который Гермиона держала в руках, сама она подбежала к другу, глядя на него растерянно и испугано. — Всё... — Гарри осекся и понял, что он не хочет врать. Устал, просто устал говорить "всё в порядке", когда это не так! Особенно ей... Однако ему все равно хотелось смягчить удар. Шумно втянув воздух, он с трудом улыбнулся, — Гермиона, не переживай, просто небольшая потасовка со слизеринцами. Он попытался улыбнуться шире, тут же почувствовав, как саднит губа. Скривился, заметил, как на это отреагировала Гермиона, и попытался вернуть нормальное выражение. Получалось паршиво — все тело болело, правый бок горел огнем, а в лицо словно навтыкали иголок. — Небольшая?! — Гарри с ужасом заметил, как на глазах его подруги наворачиваются слезы. — Да на тебе живого места нет! — Гермиона... — он не знал, что собирался сказать. Сейчас Гарри просто хотелось отдохнуть. Он готов был лечь прямо здесь, на полу, свернувшись калачиком возле камина. Вместо этого он устало прикрыл глаза. Гермиона все поняла без слов — недаром она была самой умной из всех, кого он знал. — Пойдем, присядешь, а я посмотрю, что можно сделать. Гарри был благодарен ей. За то, что не разревелась, хотя собиралась. Гермиона была удивительно стойкой, это он в ней и любил. Любил, любил, сука! На секунду ему захотелось вырваться из осторожно придерживающих его рук и убежать во тьму коридоров. Возможно, он так и сделал бы, не будь он так чертовски вымотан и вдобавок избит. Гермиона подвела его к креслу, Гарри с тихим стоном откинулся на благословенную мягкость подушек. — Ох, Гарри, кто так тебя отделал? Это Малфой, да? Гарри молчал, но ответ был очевиден. Пару секунд Гермиона пристально смотрела на него, потом на ее озабоченном лице проступила строгость. — Значит, это правда? Малфоя сегодня утром побили, да? Это был ты? — последний вопрос она выплюнула почти обвиняющим тоном. Гарри снова закрыл глаза и отвернулся. — О, Гарри, что за ребячество! Зачем ты полез к этому недоноску! Уверена, он приперся отомстить со своими дружками, я права? И они что... били тебя руками? Он нехотя кивнул, хотя ее удивление по поводу рукопашного столкновения его позабавило. — Слушай, Гермиона, уже поздно и мне немного нехорошо, давай я просто пойду спать. — Тебе нужно в медпункт! — Ой, прекрати, мадам Помфри уже сто раз уснула, к тому же я не хочу больше шарахаться после отбоя — не хватало только, чтобы Филч поймал меня и раструбил всей школе о том, что Поттера избили! Я схожу в медпункт завтра. — Гарри сжал зубы, готовясь отразить очередную атаку, однако лицо Гермионы смягчилось. — Подожди здесь, я принесу кое-какую настойку, обработаю твое лицо. Она ушла в спальню, оставляя после себя свой тонкий яблочный аромат. Гарри втянул побольше воздуха и на пару секунд задержал дыхание. Несмотря на усталость и дичайшую боль во всем теле его радовал этот момент. Страх в глазах Гермионы — страх за него! — дорого стоил. Думать о том, что она переживает за него, исключительно как за друга, в данный момент не хотелось. Легкие шаги возвестили о возвращении Гермионы. Она принесла какой-то невзрачный пузырек и вату. — Что это? — Настойка специально для таких случаев, — улыбнулась Гермиона. — Должна затянуть раны на лице. Куда еще тебя били эти скоты? — Кажется, по ребрам, но это ерунда. — Покажи, — Гермиона посмотрела на Гарри так строго, что сопротивляться расхотелось. Он аккуратно расстегнул мантию, скинул ее, а потом задрал футболку. Даже в неровном свете от камина было видно, как Гермиона вспыхнула при виде его обнаженного торса. На секунду отвела глаза, но тут же взяла себя в руки. — Ну что там, — участливо поинтересовался Гарри. Гермиона сосредоточенно изучала его ребра. — Тут справа огромная гематома, надеюсь, там нет перелома, — пробормотала она. Гарри зачарованно наблюдал за Гермионой, которая аккуратно обводила взглядом каждый сантиметр его тела. Как же хотелось, чтобы она дотронулась. Она, видимо, услышала его мысленный призыв, потому что нерешительно протянула к нему руку. Поймав на себе внимательный взгляд Гарри, замешкалась, однако в следующий момент все-таки легонько коснулась синяка. Гарри будто шибануло током от этого прохладного и одновременно обжигающего прикосновения ее ледяных пальцев. Гермиона аккуратно, без нажима провела по избитому телу одними подушечками. Потом она совершенно очаровательно склонила голову набок и закусила нижнюю губу. Гарри сжал зубы: как же ему хотелось впиться в эту губу, наплевав на то, что его собственные губы разбиты в кровь. Наконец Гермиона убрала руку, отчего Гарри шумно втянул воздух, чувствуя невероятное разочарование. А она, кажется, восприняла это, как реакцию на боль. — С этим моя настойка вряд ли справится, прийдется потерпеть до утра, уверена — мадам Помфри быстро избавит тебя от этого синяка. А вот подправить лицо я смогу. Гарри выдавил из себя вялую улыбку: его ребра горели теперь еще сильнее, особенно в местах ее прикосновений. Гермиона достала палочку, прошептала заклинание очищения, которое удалило с разбитого лица запекшуюся кровь. Затем откупорила пузырек — Гарри в нос ударил резкий запах какой-то травы. — Не морщись, пахнет вполне сносно, главное — это поможет, — Гермиона опустила колени на пуфик перед креслом, промокнула ватку настойкой и поднесла ее к губе Гарри. — Будет немного жечь, — предупредила она, виновато улыбаясь. — Валяй, вряд ли это больнее удара ногой по лицу, — усмехнулся Гарри и тут же пожалел о своих словах: на лицо Гермионы вновь упала тень ужаса, глаза расширились. — Сволочи, — прошептала она, раздувая ноздри и смаргивая подступившие слезы. Гарри не удержался и подхватил пальцами слезинку, скатившуюся по её щеке. Наклонился совсем близко, стирая мокрую дорожку. — Не переживай, мне уже не больно, — так близко к ее губам, что он чувствовал ее теплое дыхание. Гермиона не отстранялась. Просто смотрела на Гарри жалобно, с каким-то бессилием. — Зачем ты это сделал? — вопрос упал между ними, разрушая волшебство момента. Гарри отстранился, рефлекторно потер костяшки правой руки: ссадины были еще свежие, от прикосновений их покалывало. Гермиона перевела взгляд на его руку. — Это... — она шумно сглотнула, — это из-за меня? Из-за того, что Малфой сказал мне в поезде? Гарри внимательно посмотрел на девушку. Она сидела, кусая губу, а на ее лице был и страх, и любопытство. Он невольно улыбнулся. Потом, совершенно не задумываясь о своих действиях, Гарри протянул руки и сжал ладошку Гермионы. Ватка с настойкой упала на пол. — У тебя всегда такие холодные пальцы, что хочется дышать на них, пока они не согреются. — У меня плохое кровообращение, — автоматически выпалила Гермиона и тут же смутилась. — Да, Гермиона, я сделал это из-за тебя. Для тебя, РАДИ тебя! — Бог мой, Гарри, ну что же ты... — она замялась, а ее пальцы почти непроизвольно сжали его ладони. Гарри вздрогнул. Уставился на их руки, как на что-то невообразимое и одновременно такое нормальное. Как будто так и должно быть. Затем аккуратно прижал ладонь Гермионы к своему лбу и почувствовал, как та напряжена: ее маленькая ручка почти вибрировала. Однако она не пыталась вырваться или отстраниться — спасибо и на этом. Пусть это длится вечность, пожалуйста, пусть это не заканчивается! — Гарри, мне нужно обработать твои раны, — Гермиона осторожно, но настойчиво освободила руку, достала новый клочок ваты и смочила его настойкой. Гарри опять поморщился и откинулся в кресле. — Я постараюсь аккуратно, хорошо? — Гарри не ответил, только прикрыл глаза, всем своим видом давая понять, что ему всё равно. Гермиона провела ваткой по его нижней губе, и сразу же начала дуть на ранку. Гарри приоткрыл глаза: ее сосредоточенное лицо снова было лишь в нескольких сантиметрах от него. Если бы не покалывание в губах... Ватка переместилась к брови, Гарри ощущал, как стягивается кожа в местах, по которым проводит Гермиона. Из лица постепенно исчезали раскаленные иглы. Даже ребра, кажется, стали болеть меньше, хотя Гарри знал: утром ему будет сложно даже подняться, что уж говорить о походе в медпункт. Но сейчас его мало волновали такие глупости, был только этот момент, в котором Гермиона с обеспокоенным видом обрабатывала его раны, усмиряя боль своим нежным дыханием. — Ну вот, лицо в порядке, наверное, мадам Помфри даже не придется ничего делать, — довольный голос подруги вывел Гарри из задумчивого оцепенения. — Спасибо, — снова можно было улыбнуться, не боясь, что получится вымученный оскал. Гермиона задумчиво провела пальцем по разбитым костяшкам Гарри, заставляя его закусить щеку. Не от боли, само собой. — Вы, мальчишки, думаете, что все в мире проблемы можно решить дракой. — Ты не хуже меня знаешь, что разговаривать с Малфоем бесполезно! Гермиона посмотрела на Гарри со своим фирменным упрямым выражением на лице. — Не нужно обращать на него внимания! — Но он оскорбил тебя! Гермиона вздохнула, смочила еще одну ватку настойкой и начала протирать костяшки. Кожа заживала моментально. — Я способна пережить тупые слова какого-то недоумка, Гарри. Ты же не будешь бросаться на него всякий раз, когда он скажет обо мне гадость. Буду, еще как буду! Я убью эту ублюдка! Злые слова почти сорвались с заживших губ. Однако Гарри сдержался, накрыл руку Гермионы своей и прошептал: — Я видел твою реакцию: то, что сказал этот урод, задело тебя. А я не хочу, чтобы ты снова плакала из-за него. Или из-за кого-то другого... Гермиона вспыхнула, в ее взгляде больше не было упрямства, его сменила несвойственная девушке нерешительность. — Я... Я плакала... О, боже, Гарри, просто слова Малфоя... — она на секунду зажмурилась, — не могу поверить, что обсуждаю это с тобой! Даже с Джинни не обсуждала... Гарри напрягся. Он редко видел Гермиону в таком состоянии, ей всегда было что сказать, а тут... Сейчас он как будто стоял на пороге чего-то очень личного и не был уверен, что хочет знать какие-то интимные тайны своей подруги. — Гермиона, ты не обязана мне что-то рассказывать, объяснять... — Гарри сжал её руку, чувствуя, как по его телу проходит пульсация. Сейчас больше всего на свете хотелось прижать к себе Гермиону, спрятать ее краснеющее лицо у себя на груди и гладить ее роскошные волосы, пахнущие яблоками. — Ох, Гарри! — она вырвала свою руку и спрятала лицо в собственных ладонях — не совсем тот вариант, который крутился в мечтах Поттера. — Просто его слова, такие гадкие... А ведь я даже ни разу... Гарри понял, что она хочет сказать. И почувствовал крошечный взрыв радости в животе, а дурацкие картинки того, как Рон лапает ее своими ручищами, рассыпались. Он резко схватил Гермиону за плечи и привлек к себе. Одна рука легла на напряженную спину, вторая пробежалась по шее и зарылась в волосы. Гермиона тяжело вздохнула, позволяя Гарри прижать себя, немного помедлив, она несмело обняла его за талию, уткнувшись лбом в его плечо. Гарри не удержался, прижался носом к затылку девушки и шумно вдохнул. — Гарри? — Гермиона в миг отстранилась и вопросительно посмотрела на него снизу вверх. — Прости, — Гарри замялся, — твои волосы так сладко пахнут... Как и вся ты! Боже, как же я хочу поцеловать тебя! Мысль пронеслась в голове кометой, обжигая его изнутри. Гермиона выглядела озадаченной и смущенной, опять смущенной! — Наверное, пора спать, — пробормотала она, отстраняясь и поднимаясь на ноги. — Слишком много событий для первого учебного дня. Подобрав свою книгу и закупорив пузырек с лекарством, Гермиона еще раз посмотрела на Гарри, словно хотела оценить результаты своей работы. — Ран на лице совсем не осталось, пожалуйста, сходи завтра к мадам Помфри, как только проснешься! — Гарри почти машинально кивнул. — Ну всё, спокойной ночи. Гермиона развернулась на каблуках и стремительно унеслась в спальню девочек. Гарри с тихим стоном откинулся в кресле. Она снова удрала от него. Ускакала, словно горная козочка. Кажется, он напугал ее. Еще бы, идиот, зачем нужно было так напирать? "Твои волосы так сладко пахнут" — ты рехнулся? И это после того, как Гермиона почти призналась в том, что она девственница! Так, все, этот день, как и предыдущий, нужно немедленно закончить. А завтра... Завтра нужно придумать, что бы такого сделать с ублюдочным Малфоем. А еще завтра нужно постараться не думать больше о Гермионе и не пытаться прижимать ее к себе при любом удобном случае.