You're just a sad song with nothing to say.

epilogue

Парень в персиковом свитере так заинтересованно, с неприкрытым удивлением, о чём говорят сведённые к переносице густые брови, читает очередной роман, сидя прямо на асфальте возле здания школы.

Теперь Джерард Артур Уэй официально ученик выпускного класса. Двенадцать лет школы, может быть, научили его не многому в плане знаний физики или истории, но за последние два года он познал вещи куда важнее. Те вещи, которые не помогут вам сдать экзамен по математике, но помогут жить.

Тихий, немного тёплый ветер, пропитанный запахом яблочного штруделя, шоколада и кофе, который выпускают на улицу двери кафе неподалеку от учебного заведения, приятно окутывает всё такие же спутанные чёрные волосы парня. Листья, словно отрывки старой книги под названием «прошлое», вихрем вертятся неподалеку. И всё вокруг говорит о том, что наступила осень. Пускай это самое нелюбимое время года для парня, некоторые вещи скрашивали сентябрьские будни. И, возможно, даже вероятно, что эта осень станет для него любимой.

Время летит быстро. И как бы он ни хотел этого, но минуты не похожи на тягучий и сладкий мёд. Время даже не сравнимо с водой из быстротекущего ручья. Оно, скорее, как воздух — быстро уносит за собой остатки воспоминаний. И уже через три часа после закрытия кафе на углу улицы, запах яблочного штруделя развеется по ветру, слово никогда его и не было. Время линейно, оно никогда не возвращается. И мы никогда не сможем прожить те моменты, которые были вчера. И даже Джерард, после загруженного психотерапией лета, постановкой других диагнозов, а после — прощание с Мисс Кроуфорд, дамой, которая бережно и трепетно помогала парню пережить наконец своё смутное, приправленное известью и пеплом прошлое, чувствует, что двигается вперёд.

Время. Оно беспощадно.

Так и Джерард, которому иногда минуты казались долгими годами взаперти, а иногда часы проносились как листья вдоль бордюра.

Сейчас, прямо в это время, только роман Мидлмарч скрашивал пять минут ожидания. И то тепло, похожее на горячий шоколад, в его сердце согревает лучше, чем новый свитер.

История Джерарда Уэя, которую читатель смог осилить, началась с цитаты Оскара Уайльда: «Жизнь — самое редкое, что есть на свете. Большинству людей знакомо только существование»

И, к сожалению, найти подходящую фразу из Портрета Дориана Грея, которая не стала бы омрачать своим скептицизмом всё в округе, я не смогу. В конце концов, даже если изначально подразумевалось, что Уайльд будет сопровождать всю эту историю своими меткими фразочками, я всегда могу заявить, что ничего никогда не идёт по плану.