Кривые пути

Диван

Когда бы Снейп не посмотрел на Гарри, серебристая змея всегда была рядом с ним. Большую часть дня Гарри проводил, разговаривая на парселтанге. Иногда Снейп просто садился и слушал звуки этого удивительного языка, правда для прикрытия он всегда утыкался в книгу, иначе это было бы слишком заметно. Похоже змея и мальчик становились друзьями. Именно этого Гарри и не хватало, решил Снейп. Разговаривая с рептилией, Гарри в кои то веки выглядел, если и не счастливым, то умиротворенным. Снейп опасался, что выражения счастья они не увидят на лице Гарри еще очень долго.
Под аккомпанемент тихих шипящих звуков Снейп обдумывал все то, что узнал о Гарри. Который чувствовал во сне чужую боль. Который испытывал вину за смерти окружающих. Которому было всего пятнадцать, а он уже столько пережил.
Который должен был быть слизеринцем.
Снейп всегда думал, что такая редкость, как парселтанг не могла проявиться у гриффиндорца. А теперь он в этом убедился. Гарри должен был учиться в Слизерине. Так почему не учился? Ответ на этот вопрос можно было получить, только напрямую спросив Гарри, а Снейп не хотел этого делать. Во-первых ему жаль было прерывать радостную беседу мальчика с питомцем, а во-вторых не хотелось напоминать Гарри о жестоких словах сортировочной шляпы. Его и так мучило чувство вины.
Так вот оно каково, задумываться о чувствах других, удивился про себя Снейп. Наверное так чувствует себя Альбус, поэтому он так себя и ведет. Сколько времени прошло с тех пор, как его – Северуса – искренне волновало чужое благополучие? За Альбуса не стоило волноваться, тот вполне мог сам о себе позаботиться. Но этот мальчик, такой уязвимый и беззащитный, которого он уговорил ему довериться и который теперь от него зависел. В какой-то момент, сам того не понимая, он начал волноваться о том, что будет с Гарри.

****************
Гарри неоднократно проваливался в сон, наверстывая за прошедшие бессонные ночи. А Снейп сидел рядом и будил его, при первых признаках начинающегося кошмара. Змея оставалась рядом, свернувшись вокруг его запястья. И это похоже тоже помогало Гарри справиться с кошмарами, под негромкое шипение он снова засыпал. Снейп подумал, уж не поет ли она ему колыбельные.

Ближе к вечеру Гарри наконец выспался, напоил змею теплым молоком и уселся рядом с читавшим Снейпом. И начал говорить. Что-то в сердце Северуса дрогнуло, мальчик похоже начал доверять ему. Ему кто-то доверяет. Какая глупость. Снейпа почти пугало, как приятно ему было, что Гарри доверился ему. И прошлым вечером, рассказав о своих страхах. И сейчас, заговорив о своем прошлом. И что ему делать с этим доверием. Меньшее, что он мог, - это выслушать.