Золотой дракон

2

Блэковский Омут памяти оказался более внушительным, чем тот, которым пользовались в Хогвартсе. В нем сама чаша не была съемной и составляла единое целое с белоснежным мраморным постаментом. Руны и волшебные знаки, изящной лентой замкнутые в круг, светились, словно в желобках, вырезанных искусным мастером прямо в камне, постоянно полыхало голубое пламя.

— Красивый, — Гарри медленно, словно лаская, провел рукой по краю подставки, украшенной изображением виноградных лоз.

— У благородного семейства Блэк все артефакты лучшего качества, — донесся бубнеж Кричера, пришедшего к Омуту памяти следом за хозяином.

— Я уже почти готов с тобой согласиться, — усмехнувшись, заверил Гарри, а затем решительно заклинанием извлек из головы легкую серебристую нить воспоминаний и опустил ее в чашу, где та тотчас закружилась, словно очень медленный и ленивый смерч. — Полагаю, мне не опасно им воспользоваться? Голову не оторвет или еще что-нибудь плохое не случится? Ты ведь не надеешься на подобное? — все же перестраховался Гарри, хоть беглая проверка и не выявила никаких вредящих чар. Он пристально уставился на домовика.

— Кричер не может навредить хозяину. Кричер обязательно предупредил бы! — вскинулся эльф, напоминая об очевидном. — Омут памяти неопасен.

— Хорошо. Тогда пожелай мне удачи, — Гарри было немного боязно погружаться в собственные воспоминания. Уж перед самим собой он никогда не притворялся. Если дракон — лишь его фантазия, то он сейчас не увидит его. Магическая субстанция не воспроизводит сны и выдумки.

Стоило Гарри окунуться лицом в волшебный серебристый туман, и тот мгновенно перенес его на ступени Гринготтса. Он увидел себя, выходившего из банка, и тут же заметил, как двойник из воспоминания покачнулся, а его взгляд расфокусировался, становясь пустым и невыразительным. Гарри-наблюдатель непроизвольно дернулся, когда рядом сверкнул бледно-сиреневый след заклятия, выпущенного невидимым противником прямо в грудь временно одурманенного Поттера. Так как у Империуса и Конфундуса, следы воздействия которых выявили в больнице Святого Мунго, нет выраженного внешнего проявления в виде окрашенного в какой-либо цвет луча, то можно было предположить, что использовались еще какие-то чары для подчинения жертвы, которую планировали увести в уединенное место, где и собирались разобраться с ней окончательно. Гарри стало жутковато от запоздалого осознания, что он мог сегодня и не выбраться из той переделки, но пара глубоких вдохов-выдохов помогла взять себя в руки и приняться за оценку ситуации с позиции стороннего свидетеля. Он, конечно же, был в курсе, что в воспоминании, извлеченном с помощью специального заклинания, можно увидеть лишь то, что происходило в реальности — никакие галлюцинации здесь не отобразятся, поэтому старался не упустить детали, которые ушли от его внимания раньше. К сожалению, из-за воздействия чар подчинения и дезориентации, часть воспоминаний оказалась словно окутанной густым туманом, поэтому то, как преступники вели его в глухой безлюдный тупик, расположенный за зданием Гринготтса, увидеть практически не удалось, просто спустя какое-то время картинка прояснилась, и Гарри вдруг очутился на месте дневного нападения на него.