Магнолия Вирджиниана

Болезненное осознание

Ребекка

– Ты сказала что? 
Натаниэль чуть не свалился с забора, на котором сидел. Ребекка мрачно повторила, не глядя на него:
– Что она не знает обо мне ничего и что разговор окончен. И ушла. 
Парень цокнул:
– Ну ты даёшь. Тактичность на высоте. 
Девушка огрызнулась:
– Думаешь, я не понимаю? Не знаю, что со мной случилось. Почему я сразу не могла ей сказать, что хотела? Зачем развела на диалог?

Натаниэль соскочил с заборчика, подошёл к ней и заключил в уютные, раскачивающие объятия:
– Ты же знаешь, я тебя люблю, но мне кажется, что тут напрашивается интересный вывод. 
Она нехотя отстранилась:
– И какой? Что-то мне подсказывает, что я уже знаю, что ты скажешь. 
– Ты заинтересовалась девчонкой. И когда она начала настойчиво добиваться твоего общения, ты попросту струсила. 
Ребекка закатила глаза:
– Я так и думала. Слушай, мне правда не нужно общение с ней или с кем-то другим, и я не сбегала, поджав хвост. Я злилась. 
– Да брось. Если бы ты хотела разорвать общение раз и навсегда, ты бы сказала это в начале встречи или, на крайний случай, когда она обвинила тебя в заинтересованности. Сказала бы, что она себе напридумывала, а тебе плевать. 

Он катал ногой скейт туда-сюда, глядя только на подругу. Ребекка вздохнула, слушая шуршание колёс по асфальту:
– Я не знаю, что в ней такого, что постоянно выводит меня из спокойного состояния. У неё будто есть влияние на меня, хоть это и глупо. Наши энергии вместе слишком восприимчивы друг к другу, как взрывчатка и огонь. И мне это не нравится. Черт, лучше бы я не подходила к ней в баре. 
Натаниэль хмыкнул, раздумывая: 
– А ты не думаешь, что она сможет ограничиться общением? Можно же разговаривать, не превращая все в файер-шоу. 

Ребекка невесело усмехнулась:
– Если бы все было так легко. Посмотри на меня: разве я перестала любить Анжелу, сказав всему миру, что мне достаточно дружеского общения? Ты и сам знаешь, что это великий самообман, который никогда не сработает. Ей лучше держаться подальше от меня. А то влюбится ещё. Я не хочу быть причиной чьего-то разбитого сердца. 

– Тогда тебе придётся сказать ей это. Спокойно, без попыток наслать на неё порчу и этих твоих испепеляющих взглядов. 
Ребекка кивнула, прекрасно понимая, что друг прав:
– Я должна. Пойдем за хот-догами? 
Она сменила тему, откладывая мысли о Тее как можно дальше. "В конце концов, это можно будет обдумать потом. А сейчас я голодная, как собака". После работы, всё ещё разозленная, она зашла в скейт-парк, чтобы выплеснуть эмоции на лучшего друга. И голод давал ей о себе знать тихим, но надоедающим урчанием в животе.