Быть Северусом Снейпом

Глава 27. Возвращение

В общей гостиной Слизерина стояла гробовая тишина, на лицах большинства учеников читались потрясение и страх. Даже Драко, куда бледнее обычного, судорожно сжимал кулаки и не решался поднять глаз.

— Но... Уизли ведь чистокровные, — наконец заговорил Роувелл. — Всем известно, чего именно хотел добиться наследник Слизерина — очистить школу от тех, кто, по его мнению, не имел права здесь находиться. Тогда как в его схему вписывается этот последний случай? Зачем нападать на представительницу уважаемого чистокровного семейства?

— Это Уизли-то уважаемые? Не смеши меня, — презрительно фыркнула Кэрроу, и Роувелл смерил ее ледяным взглядом.

— Многие хорошо относятся к Уизли. Смерть их дочери приведет к скандалу, в котором наш факультет опять будет полит грязью и атакован каждым желающим расквитаться за старые обиды.

— Я думаю, это предупреждение всем остальным, — подала голос одна из шестикурсниц. — Нечего якшаться с врагами, да еще и демонстративно.

Некоторые одобрительно зашумели.

— Хватит, — мрачно сказал я, и тут же снова повисла тишина. Убедившись, что все слушают, я продолжил: — Не имеет значения, кем именно была жертва. Для школы это трагедия, и ее последствия неблагоприятны прежде всего для вас. Завтра утром прибудет экспресс, который увезет вас домой.

— Но ведь учебный год еще не закончен! — воскликнула Паркинсон.

— Да, и что насчет экзаменов? Мы же не можем их не сдавать.

— Насколько мне известно, самостоятельное обучение никто не отменял, — заметил я, — поэтому не столь важно, будут проводиться уроки или нет, вы в любом случае продолжите заниматься по программе. В ваших интересах добиться в этом успеха и получить высшие баллы.

Никто не стал возражать, однако от многих волнами исходило недовольство. Я и сам прекрасно понимал, что шансы получить качественное образование вне школы есть не у каждого: магию могли незаконно, но без риска обнаружения использовать только те несовершеннолетние студенты, у которых дома жил хотя бы один взрослый волшебник. Вот у чистокровных не должно возникнуть проблем, а как справятся магглорожденные, мне было трудно представить.

— Предлагаю всем немедленно начать паковать вещи. Если вы что-то забудете, маловероятно, что потом это можно будет забрать, так как когда снова откроется Хогвартс — и откроется ли он вообще — неизвестно. Вы, — я кивнул старостам, — проследите за тем, чтобы никто не выходил за пределы гостиной. Если я увижу хотя бы одного человека бродящим по замку, проблемы будут у всех вас, — в последний раз окинув своих учеников предупреждающим взглядом, я вышел за дверь, и только там позволил себе сделать глубокий вдох.

Больше всего я ненавидел чувство беспомощности, которое, похоже, охватило всю школу. Казалось, все настолько зациклились на своем трауре, что никому и в голову не приходило попытаться сделать хоть что-нибудь, чтобы исправить ситуацию.

Что ж, так дальше продолжаться не будет. Невозможно всё время жить в страхе, это сводило меня с ума еще во время войны, и проходить через подобный, до сих пор не забытый ужас снова я не был намерен.

Уверенный, что могу положиться на своих старост, я решительно покинул подземелья и последовал на второй этаж.

Я должен попытаться найти Комнату, особенно если существует шанс, что девочка еще жива. Необходимо хотя бы попробовать ее спасти или... забрать тело оттуда. Родители имеют право похоронить своего ребенка, увидеть его в последний раз. При мысли, что чудаковатый, добродушный Артур и его жена могут лишиться даже этого, мне становилось физически плохо.

В коридоре царила абсолютная, неестественная тишина. Свет от факелов казался более тусклым в этой части замка, но я не знал, было ли так на самом деле. Рубиновые буквы, намертво въевшиеся в стену, насмешливо изгибались, и это только усилило мой гнев.

Трансфигурировав один из мелких камешков в зеркало, я приблизился к заброшенному туалету и аккуратно заглянул внутрь. Судя по всему, помещение было пустым, не считая томно вздыхающего приведения, парящего у самого потолка.

Я подошел ближе к давно не работающим кабинкам, пристально рассматривая каждую из них. Ничего необычного на первый взгляд заметно не было, поэтому я сосредоточил внимание на привидении.

— Ты. Сколько ты уже здесь находишься?

— Хогвартс — мой дом, — с достоинством отозвалось оно, подплывая ближе. — Я живу в этом туалете. А вот вы не девочка, так что вам здесь делать нечего. И что это всем в последнее время не терпится сюда попасть? То целую вечность варят какую-то вонючую гадость, то бросаются в меня книжками, теперь вот снова зачем-то пожаловали... Надоело! Хоть кто-нибудь бы зашел просто так, спросил, как дела, но нет! Всем не до этого!

— Замолчи, — раздраженно приказал я. — Твои проблемы интересуют меня в последнюю очередь. Ты сказала, сюда часто заходят. Когда был последний раз?

Привидение яростно сжало прозрачные кулаки, и его лицо исказилось злобной гримасой.

— Я знала! — завопило оно так громко, что я невольно поморщился. — Вам всем нужно только одно!

— Когда был последний раз? — повторил я ледяным голосом, но привидение лишь презрительно фыркнуло:

— Вы не директор Дамблдор, я не стану вам ничего отвечать!

С этими словами полоумное создание, показав напоследок язык, нырнуло прямо в унитаз, и я от злости швырнул вслед несколько заклятий.

— Чёрт! — выругался я вслух. Что теперь?

После того как область поисков сузилась до размеров этого туалета, задача перестала казаться невыполнимой. Но у меня по-прежнему не было ни единой подсказки, как попасть в Комнату.

Я медленно, шаг за шагом, повторно исследовал кабинки и стены. Место было старым, отвратительно грязным, но на этом — всё. Ни следа, указывающего на вход в Комнату, ни признаков, что сегодня здесь был кто-то еще. Однако девочка исчезла, значит, я что-то упускаю из виду. Подсказки есть всегда, их просто нужно найти.

Я подошел к умывальникам и неспешно обошел их, разглядывая трубы, уходящие в пол, и краны. Возле одного из них я резко остановился, чувствуя, как сердце учащенно забилось в груди.

На медной поверхности была нацарапана маленькая, едва заметная змейка.

Я тут же схватился за ручку крана и начал крутить ее в разные стороны. Когда ничего не произошло, вытащил палочку и пробормотал «Алохомора», ни на что особо не рассчитывая.

Кран не сдвинулся с места.

От разочарования и бессильной ярости я был готов разнести это чертово место на части. Меня останавливало только опасение, что разгромленный вход выпустит разозленного шумом василиска, и это поставит под угрозу жизнь уже не одной девочки, а всей школы.

Я на мгновение прикрыл глаза, старательно пытаясь вспомнить все команды, отданные Лордом на змеином языке. Должно же было хоть раз встретиться слово «откройся»?

Но — нет, в голову ничего не приходило.

Не в силах поверить, что даже моя находка оказалась напрасной, я еще некоторое время стоял у крана, бессмысленно разглядывая змейку. Где же Дамблдор? Возможно, ему бы удалось разобраться, как попасть внутрь и спасти девочку, пока еще не поздно.

Если еще не поздно.

Борясь с тошнотой, я наконец покинул туалет, добрался до своих комнат и некоторое время молча разглядывал пламя в камине, пытаясь понять, что именно я упускаю из виду.

Оставался только Люциус, который не раз хвастался своей блестящей идеей избавиться от Дамблдора. Мне не верилось, что он мог зайти настолько далеко. Или мог? Теперь, после всего, я уже ни в чём не был уверен.

Однако принимать решение без Дамблдора было опасно — я не мог до конца поверить в то, что он действительно допустил такой промах, и часть меня надеялась, что это какой-то очередной безумный план, который я мог испортить своими поспешными действиями. Но всё равно неясно, почему директор до сих пор не дал о себе знать — ему ведь наверняка известно о случившемся.

Мое уединение нарушил осторожный стук в дверь.

— Войдите, — сказал я, выпрямляясь и напряженно всматриваясь в ту сторону. Внутри промелькнула надежда, что это Альбус, но я тут же одернул себя.

— Северус, я могу составить вам компанию? — На пороге стояла бледная и явно уставшая Минерва.

Я неопределенно пожал плечами и перевел взгляд на камин. Приняв это за приглашение, Макгонагалл тихо прикрыла за собой дверь и опустилась в кресло рядом с моим.

— Хотите что-нибудь выпить? — поинтересовался я. Минерва, помедлив, кивнула.

— Да. Чаю, если можно.

Пока я занимался приготовлениями, она молчала. Я не торопил ее, предоставляя право первой начать разговор.

— Как вы думаете, Северус... — наконец начала она, — был ли хоть один шанс предотвратить то, что случилось?

— Конечно, был, — холодно ответил я, чувствуя новый прилив ненависти к себе. — Мы могли бы прислушаться к собственным инстинктам, а не к тому, что нам говорил директор. Мы могли бы ввести еще более жесткое дежурство, куда такие, как Локхарт, без сопровождения бы не допускались. В конце концов, мы могли бы запросить помощи у Министерства, но после того, как они убрали Дамблдора и бросили Хагрида в Азкабан, мы решили поставить свою гордость выше безопасности учеников и пренебречь возможностью дополнительной охраны.

— Вы правы, — Макгонагалл судорожно вздохнула. — Столько упущенных шансов, столько времени, потраченного впустую... Что же нам теперь делать, Северус? Как мы сможем смотреть всем в глаза, понимая, что нам был известен масштаб опасности, но мы выбрали бездействие? Я просто... я... не знаю. Я не могу поверить, что мы допустили подобное. А Молли и Артур... — она покачала головой и закрыла лицо руками. — Что сказать им? Как сообщить, что теперь, когда война много лет как закончилась, мы не уберегли их дочь?

Я встал с кресла, шагнул ближе и неуверенно провел несколько раз рукой по плечу Минервы, пытаясь принести ей утешение, которого не испытывал сам. Мне хотелось что-то сказать, ободрить, но едва ли существовали слова, способные ослабить саморазрушающее чувство вины и бессилия, медленно сводящее нас обоих с ума.

К моему смущению, Минерва с готовностью приняла поддержку и крепко сжала мою ладонь в своей.

— Чего я не могу понять еще больше, чем допущенную нами халатность, — это отсутствие Альбуса. Я бесконечно ценю и уважаю его как человека, волшебника и директора, но почему его нет рядом? Вдруг еще есть возможность всё исправить, так где же он? Он не может не знать, что случилось, только не сегодня.

— Думаю, у него, как всегда, есть свои причины, — осторожно предположил я. — Он обязательно появится — ему просто нужно дать немного времени.

— Да. Да, конечно, вы правы, но это так ужасно — мучиться неизвестностью. Кто знает, может, если бы Альбус лично контролировал ситуацию, всё обернулось бы иначе? Может, это мы с вами не справились?

Я не нашел, что сказать. Разумеется, мы с Минервой были виноваты... но всё же вина Альбуса — не меньше нашей. Произошедшее — общая ошибка, и если она непоправима, нам всем предстоит за нее расплачиваться до конца жизни.

— Думаю, мне нужно вернуться к себе в кабинет и написать заявление об уходе, — наконец произнесла Макгонагалл. — Всё равно это только вопрос времени...