Быть Северусом Снейпом

Глава 30. Люпин

— Директор, вы хотели меня видеть? — Я посмотрел на Минерву, сидящую в глубоком кресле с чашкой в руках, а затем перевел вопросительный взгляд на Альбуса. — Я могу зайти позже.

— Нет, Северус, проходите, присаживайтесь, — Дамблдор послал мне теплую улыбку и кивнул на второе кресло. — Нам всем необходимо обсудить кое-какие школьные вопросы.

Молча кивнув, я приблизился и опустился рядом с Макгонагалл, которая тут же смерила меня предостерегающим взглядом. Я едва подавил желание бросить какую-то саркастическую реплику. Что случилось на этот раз, если она заранее остерегается моей реакции?

— Дело касается одной из наших учениц, — сообщил директор, придвигая ко мне большую синюю кружку с чаем. — Мисс Грейнджер...

— Альбус, я прошу прощения, но не кажется ли вам, что лучше было бы вначале связаться с Министерством? — напряженно проговорила Макгонагалл, нервно сцепив пальцы.

— Ну-ну, Минерва, — Дамблдор укоризненно взглянул на нее, — перед тем, как принимать такое важное решение, мы должны обсудить его со всеми членами преподавательского состава.

Та сдержанно кивнула и, казалось, выпрямилась еще больше. Мои подозрения усилились. О чём бы они ни хотели со мной поговорить, я этого явно не одобрю.

Любопытно.

— Почему бы нам не перейти к делу? — холодно предложил я, даже не пытаясь сделать вид, что хоть в малейшей степени заинтересован стоящим передо мной напитком. — Что такого могла натворить летом мисс Грейнджер, что теперь нам не обойтись без Министерства?

— Мисс Грейнджер — чрезвычайно старательная и исполнительная ученица, — сухо сказала Макгонагалл. — Неужели вы и правда считаете, что она в состоянии совершить серьезный проступок?

— Учитывая, с кем она водит дружбу? Элементарно. Стоит только вспомнить прошлый год, когда они вместе с Поттером и Уизли нарушили все существующие школьные правила.

— Хватит, — довольно резко прервал нас Дамблдор. — Надеюсь, вы оба согласитесь, что, учитывая ситуацию, сложившуюся в нашем мире, времени для бессмысленных споров у нас нет. К тому же мне по-прежнему предстоит найти преподавателя по защите от темных искусств, чем я планирую заняться в ближайшие несколько дней. Однако перед этим мы должны утрясти менее важные школьные вопросы, и чем быстрее мы это сделаем, тем эффективнее сможем подготовиться к началу учебного семестра.

Макгонагалл бросила на меня последний неодобрительный взгляд, а затем сконцентрировала всё свое внимание на Альбусе. Я последовал ее примеру.

— Мисс Грейнджер, — продолжил тот, — попросила разрешения посещать больше занятий, чем позволяет школьная программа. Разумеется, просьба необычная, к тому же — трудновыполнимая, но я не думаю, что мы имеем право в ней отказать. Жажду учеников к знаниям следует поощрять, никак не игнорировать.

— Но ведь это физически невозможно, — не удержался я. Моя неприязнь к и без того нахальной девчонке возросла еще больше. Посещать больше занятий, чем предусмотрено, — что и кому она хочет доказать? Даже для такой заучки, как Грейнджер, это слишком. — Сомневаюсь, что преподаватели захотят проводить для нее отдельные, индивидуальные занятия. Я точно не готов жертвовать свом временем только для того, чтобы польстить ее раздутому самолюбию.

— Мисс Грейнджер — образцовая студентка, Северус, — возмутилась Макгонагалл. — Наш долг — предоставить всё необходимое для ее дальнейших успехов!

— Она прекрасно справляется с учебой самостоятельно. Пусть читает дополнительную литературу в свободные часы.

— На самом деле, есть еще одна возможность, — произнес Дамблдор. — Учитывая небывалые достижения девочки, мы можем сделать исключение и позволить ей пользоваться хроноворотом.

— Хроноворотом?! — Какое-то время я пребывал в уверенности, что это не более чем шутка, но, видя серьезное выражение лица Альбуса и то, как подобралась Макгонагалл, я перестал надеяться на рациональную беседу. — Поверить не могу, что вы даже рассматриваете подобный вариант. Хроноворот — опасная и редкая вещь, которая часто попадала в руки идиотов и приводила к непоправимым последствиям! А вы планируете отдать его в пользование тринадцатилетней необразованной девчонке, чьи лучшие друзья — Поттер и Уизли?! Это абсурд!

— Сначала я тоже не был склонен давать свое согласие, — признал Альбус, — но Минерве удалось убедить меня. Думаю, вам также стоит выслушать ее доводы.

Чувствуя, как кипящее внутри раздражение поднимается на поверхность, я глубоко вздохнул и крепче сжал кулаки, пытаясь хоть немного успокоиться. Чужая глупость всегда выводила меня из себя, а сейчас ее количество превышало все мыслимые пределы. Позволять ребенку пользоваться хроноворотом, подвергая опасности как его самого, так и окружающих людей? Неужели они не понимают, насколько велик риск? И ради чего — только чтобы удовлетворить эго всезнайки?

— Мисс Грейнджер показала себя с превосходной стороны за эти два года, — уверенно начала Макгонагалл. — Она добилась очень высоких результатов, доказала, что на нее можно положиться во всех вопросах. Ни один учитель — смею заметить, даже вы, Северус, — ни разу на нее не жаловался. Уже сейчас можно сказать, что в будущем девочка станет преуспевающей, сильной волшебницей. Она из тех людей, что могут повлиять на ход истории, изменить ее в лучшую сторону — у Гермионы для этого достаточно знаний и настойчивости, не говоря уж о трудолюбии и усидчивости.

— Идеальные качества для Рэйвенкло, — язвительно протянул я. — Даже удивительно, за что же ее в таком случае сослали на Гриффиндор.

Минерва негодующе вспыхнула и уже открыла было рот, но Альбус поспешил опередить ее:

— Я уверен, мисс Грейнджер не станет злоупотреблять оказанным ей доверием, и конечно, ей будет строго запрещено делиться этой тайной с кем бы то ни было, даже с ее ближайшими друзьями. Девочка действительно ответственная, Северус, вы должны это признать. Под пристальным контролем своего декана она всё сделает правильно и сможет посещать столько занятий, сколько считает нужным. Да, от нее потребуется крайняя осторожность и секретность, но думаю, она с этим справится.

— Мне казалось, вы упомянули, что хотели «обсудить» этот вопрос со мной. Но — очевидно, что решение уже принято, вне зависимости от того, что я скажу. А спешу заверить — я нисколько не поддерживаю вас в этом сумасшедшем плане. Однако к счастью, Грейнджер учится не на моём факультете, так что проблемы с хроноворотом, успеваемостью и ее физическим состоянием будут не моими. Сразу считаю нужным оговорить: я не намерен давать ей никаких поблажек...

— Как будто это когда-то случается, — пробормотала Минерва.

— ...и мне наплевать, сколько предметов она решит посещать. Я буду оценивать ее так же, как и других учеников — в соответствии со знаниями. А если она не сможет успевать за программой, я не стану выслушивать ни ее жалобы, ни жалобы ее декана, — я бросил ледяной взгляд на Макгонагалл.

— Никто не ждет, что вы измените свою систему оценивания из-за того, что девочка будет заниматься куда больше своих сверстников, — мягко заметил Дамблдор. — Но я рад, что вы приняли предложение с хроноворотом, Северус.

От негодования я лишился дара речи.

— В ближайшее время я сообщу об этом другим преподавателям. Думаю, можно считать вопрос закрытым, — подытожил директор. — Минерва, подготовьте документы для Министерства. Я приложу свои рекомендации к вашему письму, — дождавшись, чтобы декан Гриффиндора кивнула и покинула кабинет, он повернулся ко мне: — Северус. Я хотел спросить — у вас ведь есть все основные запасы ингредиентов?

— Практически, — осторожно ответил я, мгновенно отвлекшись от хроноворотов, несносных учениц и прочих предлогов для реализации безумных идей. — Вам нужно какое-то зелье? Что-нибудь случилось?

— Не совсем, — уклончиво ответил Альбус, глядя на меня очень странным взглядом. — Я просто поинтересовался.

Подозрительно прищурившись, я решил не уточнять и, поднявшись, тоже направился к двери.

— Северус, — остановил меня голос Дамблдора, — убедитесь, что у вас достаточно волчьего корня, ладно? — Когда я повернулся, недоуменно глядя на него, он лишь загадочно улыбнулся и пожелал: — Хорошего вам дня.



* * *

Слова Альбуса, какими бы обычными на первый взгляд они ни казались, преследовали меня еще несколько дней. Возможно, я преувеличивал их значение — но кому, как не мне, было знать, что этот человек никогда не говорит ничего просто так. Если он упомянул волчий корень, на это должна быть четкая причина.

Больше всего меня раздражало то, что какие-то смутные догадки то и дело вспыхивали в сознании, но были слишком мимолетными, чтобы я мог вынести из них смысл. Неоднократно мне казалось, что еще немного — и всё резко встанет на свои места, но ответ продолжал ускользать, усиливая и без того бушующую внутри злость. Я бы многое отдал, лишь бы наконец догадаться, о чём может идти речь.

И вот сегодня, как раз когда я возвращался из Запретного леса с аккуратно сложенным в специальную емкость волчьим корнем, я увидел его.

И всё стало сразу понятно.