Быть Северусом Снейпом

Глава 36. Розыгрыш

Ярость Дамблдора была столь сокрушительной, что даже хаффлпаффцы и слизеринцы, довольные победой Диггори, сдерживали ликование. Сам Диггори, в лучших традициях своего факультета, пятнадцать минут под ливнем спорил с мадам Хуч, уговаривая ее не засчитывать им победу. Спраут стояла рядом с кислым выражением лица, явно желая посоветовать своему подопечному замолчать.

Я не испытал ни малейшего удовлетворения, наблюдая, как метлу Поттера — вернее, то, что от нее осталось — собрали по частям и отнесли в замок. Хотя проигрыш Гриффиндора увеличил шансы Слизерина на победу в чемпионате, после дементоров мало что приносило удовлетворение.

Я вернулся в подземелья в мрачном расположении духа, уверенный, что в ближайшее время не понадоблюсь Альбусу. Надеюсь, это происшествие заставит его осознать, чем грозит присутствие дементоров ученикам. Мне до сих пор с трудом верилось, что директор разрешил этим... существам присутствовать в школе. Я вообще не мог понять, какой идиот в Министерстве решил, что эти твари способны нести пользу людям. Высасывая остатки радости и надежды из заключенных, дементоры должны были лишить их способности связно думать и строить планы побега. Однако Блэк дважды сумел обвести их вокруг пальца и сбежать, что доказывало всю безмозглость затеи Министерства, его некомпетентность и примитивность.

Я нахмурился от внезапной мысли. Может, в этом и заключалась задумка Дамблдора? Выставить Фаджа дураком? Лучшей возможности не придумаешь — это жалкое подобие министра почувствует себя виноватым и захочет загладить вину любым способом, что, в свою очередь, сделает его куда более открытым к дальнейшим идеям Альбуса, какими бы безумными они ни казались.

Хороший план. Но ни один план не стоил жизни учеников. Если бы Дамблдора сегодня не было на матче, несчастный случай с Поттером мог получить трагический исход. Никто из преподавателей не успел вовремя среагировать. Я смог, потому что в глубине души ожидал подобного — дня не проходило, чтобы с глупым мальчишкой не случилось беды. Но даже имея в запасе драгоценные несколько секунд, я ничего не предпринял, поскольку появление дементоров повергло меня самого в состояние липкой, удушающей паники.

Как я смогу встретиться лицом к лицу с Темным Лордом, если не в состоянии выдержать дементоров?

Эта мысль еще ухудшила и без того паршивое настроение. Мне не хотелось даже представлять себе сценарий, в котором я не справлюсь с главным заданием своей жизни. В котором я подведу Лили, подведу себя, подведу Альбуса. Худший кошмар сложно было даже вообразить.

Желая поскорее добраться до своих комнат, я завернул за угол и на мгновение остановился, увидев в нескольких шагах Филча, крепко державшего за руку Манцера.

— Что здесь происходит? — ледяным тоном осведомился я, подходя ближе к ним. Если не считать упрямого игнорирования волшебной палочки, мальчик был образцовым студентом, и мне с трудом верилось, что он мог попасть в неприятности.

— Профессор Снейп, как хорошо, что вы вернулись! — довольно воскликнул завхоз. — Я как раз вас искал, уже думал идти на поле. Вы посмотрите, кого я поймал здесь, в подземельях!

— Слизеринца, — произнес я, закатывая глаза. Я неплохо относился к Филчу, но иногда его жажда найти правонарушителей переходила пределы разумного. — Что в этом удивительного? Здесь находятся комнаты его факультета.

— Но профессор, — Филч послал мне почти оскорбленный взгляд, — я поймал его во время матча! Всем ученикам полагается быть на стадионе, никто не должен шататься по коридорам, это противоречит правилам! Я их все читал — хотите, покажу? Список у меня в подсобке, давайте я сбегаю принесу...

— Не нужно! — прервал его я, чувствуя нарастающую мигрень. Дай Филчу волю — и он будет обсуждать правила круглосуточно, рассказывая о каждом пункте, измененном или добавленным за всю историю Хогвартса. — Я сам разберусь. Благодарю за вашу... бдительность.

Сторож тут же засиял, гордо выпятив грудь вперед.

— Вы же знаете, я всегда готов помочь отловить этих маленьких негодяев! Совсем распустились, думают, что им всё можно! Я давно говорю...

Послав Филчу сжатую улыбку, я взглянул на Манцера и жестом указал ему следовать за мной. С ничего не выражающим лицом мальчик подчинился.

В кабинете я кивнул ему на стул и поинтересовался:

— Могу я спросить, что вы делали в школе во время квиддича? Вы же знаете, что всем факультетам в полном составе полагается присутствовать на играх.

— Зачем присутствовать, если и так знаешь результат? — пробурчал он, и я опустил голову вниз, едва сдерживая улыбку.

— Вот как? И кто же, по вашему мнению, выиграл?

— Разумеется, Гриффиндор, — в голосе Алекса зазвучали презрительные нотки. — Они никогда не проигрывают. Я слышал, Поттер сумел поймать снитч даже со сломанной рукой! С ними вообще неинтересно играть.

— Если вы так считаете, мне вдвойне жаль, что вы пропустили матч. Сегодня выиграл Хаффлпафф.

Алекс изумленно распахнул глаза и недоверчиво уставился на меня.

— Правда? — переспросил он. Когда я кивнул, он еще некоторое время продолжал удивленно смотреть на меня, а потом снова нахмурился.

— Ну да, — протянул он, — и что же случилось? Кто-то отправил Поттера в отключку? Он же упустит снитч только без сознания — или мертвым!

— Следите за тем, что говорите, — предупреждающе произнес я, но лицо мальчика тут же озарила довольная улыбка.
— Ха! Я так и знал. Говорил же, Гриффиндор всегда выигрывает, у других команд есть шанс только при особых обстоятельствах. Так что победа Хаффлпаффа не считается.

Я ощутил вспышку раздражения, но поспешил напомнить себе, что мальчику сейчас нелегко, а его внезапные высокомерность и скептицизм лишь защитная реакция.

Вздохнув, я придвинул свой стул поближе к его и как ни в чём не бывало заметил:

— Мне сказали, вы стали неплохо проявлять себя на уроках. Профессор Макгонагалл даже назвала вас своей новой надеждой на первом курсе, так что, как я понимаю, вас можно поздравить?

Мальчик бросил на меня свирепый взгляд.

— Поздравьте себя, — невежливо заявил он, и я едва сумел сдержаться и не отнять баллы за хамство. Если я хотел чего-то добиться, то продвигаться стоило осторожно.

— Себя? Любопытно, с чем?

— Вы же добились, чего хотели! Я теперь пользуюсь волшебной палочкой, учителя меня хватят. Вам больше не нужно выслушивать ничьи претензии, можно обратить внимание на кого-то другого!

— Я не настаивал на том, чтобы вы начали использовать палочку, — возразил я. — Признаться, я даже удивлен этим — после нашей последней встречи мне показалось, что вы категорически против занятий магией, в силу своей веры.

— Я и был против! — Алекс зло прищурил глаза. — Но ведь я уже сделал это. Я уже согрешил. А согрешишь один раз — останешься грешником навсегда, все это знают! Так что теперь какая разница... — Он махнул рукой и угрюмо уставился на стол.

Похоже, мальчик плохо понимал то, о чем пытался рассуждать.
Я какое-то время молчал, обдумывая, что сказать. Мне не доводилось прежде обсуждать маггловскую религию: я изучил немало литературы и кое-что знал, но никогда не относил себя к какой-то определенной конфессии. Религия не вызывала у меня особого интереса, поэтому я плохо представлял, о чём говорить со своим учеником, как попытаться его переубедить. Одно было мне совершенно ясно: фанатизм всегда порождает зло, в чем бы он ни проявлялся. Мало что разрушает сильнее, чем слепая уверенность в правоте своих убеждений.

— Алекс, — мягко произнес я, — скажите, вы говорили с кем-нибудь еще о вашей вере? Может, с кем-то из ваших однокурсников?

— Нет, — нахмурился еще сильнее, — меня и так не особо любят на факультете. Даже приятели подтрунивают. На Слизерине мало магглорожденных, так что легче подружиться с учениками других факультетов.

— И вы подружились?

Я с удивлением заметил, как щеки мальчика вспыхнули.

— Я... познакомился с одной девочкой. Она с третьего курса, с Гриффиндора, и она пытается мне помочь, как может. Она тоже магглорожденная, поэтому мне с ней легко. Она... хорошая, — Он закусил губу, будто опасаясь, что наговорил лишнего.

— Гриффиндор, третий курс? — задумчиво протянул я. — Вы говорите о мисс Грейнджер, не так ли?

— Что? — Алекс отшатнулся. — А вы откуда знаете?

— Удачное предположение, — я пожал плечами. — Мисс Грейнджер любит строить из себя спасительницу — по-другому ей не удается почувствовать собственную ценность. И что она говорит про ваше отношение к магии?

Алекс с подозрением посмотрел на меня.

— Она его не одобряет, — наконец сказал он. — Считает, что я преувеличиваю. Но я не уверен, что это так. Она сама признает, что верит в ад и рай и что разные люди попадают туда и туда, в зависимости от того, что делают при жизни.

— Это вполне возможно, — согласился я. — Но черный и белый — не единственные существующие цвета. Магия сама по себе нейтральна, но она может нести как добро, так и зло. Мы сами делаем выбор. Взять ту же мисс Грейнджер. Вы можете сказать, что она заслуживает наказания?

Манцер негодующе вспыхнул.

— Конечно, нет! Она очень хорошая. Она всегда мне помогает и никогда не злится, даже если я чего-то не понимаю или спорю с ней. Я бы хотел, чтобы она тоже была на Слизерине. Она мой друг.

— И в то же время она пользуется магией. Причем получается у нее лучше, чем у других. Уверен, вы об этом знаете.

— Знаю, — он опустил голову. — Может быть, она будет исключением. Может, именно ее не накажут, иначе... это будет несправедливо.

Я дождался, чтобы Алекс посмотрел на меня, и неторопливо проговорил: