Детские глаза свели меня с ума

Мафия

В светлой пелене радости и счастья, мы забыли про одну важную деталь — Мафия.

Акутагава быстро отстранился от Ацуши и Гин. Не жаловал он телячьи нежности, особенно в людном месте. Однако же сестра не разделяла его точку зрения, и ещё как минимум минут десять сжимала Накаджиму в своих крепких объятьях. Ацуши, не заметно для Гин, стал жестикулировать Рюноске, что еще немного, и она его задушит. За этим было забавно наблюдать.

— Ладно, пойдемте домой. Мы же здесь не будет целый день стоять. — наконец отлипнув от Накаджимы, констатировала Гин. Парни кивнули.

— Конечно нет. Пойдемте. — взяв сестру и Ацуши под руку, ответил Рюноске. Так они и дошли до дома Акутагавы старшего.

Шли дни, недели. Настал последний месяц каникул Ацуши. Всë это время он беспрерывно общался с Рюноске. Они постоянно гуляли вечером в парке. Иногда, Накаджима оставался у него дома на ночь. Они смотрели фильмы, готовили вместе, потом отмывали всю кухню, потому что повара из них такие себе.

Дазай, по началу, переживал за Ацуши и относился к его с Акутагавой посиделкам плохо. Но потом понял, что даже его слова ни Накаджиму, ни Рюноске не остановят. Вскоре у него появились свои дела и проблемы, которые надо было срочно разрешать. Ацуши счастлив в общении с его бывшим учеником, поэтому препятствовать им Дазай больше не смеет.

***

Утро четверга — прекрасное время для Ацуши. Хотя, сейчас для него все дни прекрасны. Каникулы же, всë-таки. Но не из-за этого он такой счастливый. Парень решился признаться — признаться себе и Рюноске — в любви к нему. Причем, эта была не просто любовь к человеку, с которым он с детства знаком, а в другом плане. В плане романтических отношений. Он знает, что Рюноске отвергнет его чувства, сославшись на несколько вещей. Первая: он не гей, вторая: парень ещё слишком мало, чтобы вступить в отношения с человеком, который на десять лет его старше.

Знает ли о чувствах Ацуши Дазай? Да, знает. Нужно быть дураком, чтобы не заметить изменение в человеке, которого сам воспитывал столько лет. Хотя, под конец, Накаджима сам сознался Осаму во всем, при этом краснея то ли от смущения, то ли от стыда. Он уже готов был, что Дазай начнет его ругать, но реакция опекуна ошарашила Ацуши:

— Я так и знал. — строго начал Дазай.

— Дазай, прости что не сказал. Но, мне он правда очень нравится. И плевать, что он парень. Плевать, что он старше меня. Я просто… люблю его, понимаешь? Если ты плохо относишься к людям… нетрадиционной ориентации и… — Ацуши стало трудно говорить из-за накатившего страха и паники. Он вздохнул, пытаясь успокоится, но ничего не выходило. Сердце стучало быстро и громко, эхом отдавая в ушах. Мозг готов был треснуть и взорваться от боли. — и если ты не хочешь меня больше видеть из-за этого, я п-пойму…