13 часть

4.7K 207 6
                                    

Все естество Лисы завопило о несправедливости, о том, что зверь поступает неверно, унижая ее! Она собралась с силами, намереваясь перехватить инициативу и обернуться человеком, но в последний момент передумала. Одежда осталась во дворе Чона. Разгуливать же голой по лесу, кишащему волками, в высшей степени безрассудно.
Чонгук, заметив маневр волчицы, самоуверенно усмехнулся.
— А в образе волчицы ты мне больше по душе! Не споришь и не отрицаешь очевидное. Покорная и послушная. Жаль, что сейчас нет времени, а то бы плотно занялся тобой. Но пора продолжать путь. Я и так вернулся с полдороги, когда почувствовал твой запах! — Чонгук грязно выругался и со злостью посмотрел на распростертую у его ног самку. — Вот какого… я чувствую тебя даже на расстоянии нескольких километров?!
Естественно, волчица ничего не ответила, лишь снова заскулила и потянулась носом к мужчине. Теперь морда зверя едва не касалась кожаных туфель альфы. Тот снова выругался.
— Так, Лиса, перекидывайся! — приказал он. — Твоя волчица действует на меня… неправильно. Перекидывайся, я сказал!
Волчица, озадаченная тоном, подняла морду.
— Перекидывайся! — сорвался на крик Чон.
Волчица, испугавшись интонации, вскочила на лапы и кинулась прочь с поляны. Но пробежала недолго — по телу прокатилась волна сильнейшей парализующей боли. Споткнувшись о первую же корягу, волчица, то ли скуля, то ли воя, упала на землю и принялась кататься по ней. В тело одновременно словно вонзились тысячи игл, заставляя корчиться. Но уже в следующее мгновение боль схлынула, накрыв сознание волной облегчения и ощущением присутствия чужой воли…
Лиса сама не поняла, как перекинулась. Почувствовала прохладное щекотание зеленой травы и распахнула глаза. Она лежала, уткнувшись лицом в землю.
Да что ж это такое?! Разочарование, злость и обида пришли одновременно. Как он посмел причинить ей боль?! Кто она для него? Подопытный кролик?! Она не из его стаи! Значит, не обязана подчиняться их дурацким законам! Лиса свободный человек! ЧЕЛОВЕК! Она не желает больше быть волчицей! Никогда!
Ярость захлестнула. Кое-как оттолкнувшись от земли, Лиса поднялась на ноги. Больно уже не было, и обида придавала сил.
— Мерзавец! — закричала и, не думая о последствиях, набросилась на Чона с кулаками.
Тот не ожидал нападения и пропустил несколько ударов. Но сориентировался быстро — перехватил руки и дернул ее на себя.
— С ума сошла?!
— Пусти! — закричала Лиса не своим голосом и лягнула его в область коленки.
— И не подумаю!
— Пусти, я сказала! Негодяй! Сволочь! Как ты посмел?! Как ты посмел?! Ты псих! И вся твоя стая — психи! Вас судить надо!
Со стороны они, наверное, смотрелись комично — невысокая обнаженная девушка с разметавшимися волосами и высокий мужчина с фигурой боксера-тяжеловеса, одетый в джинсы и рубашку.
— Успокойся! — Чонгук фыркнул и в очередной раз увернулся от удара.
— Ненавижу! — буйствовала Лиса, не обращая внимания на его слова.
Ее переполнял гнев. Несмотря на то что большую часть жизни провела в бегах и были моменты, когда ее обижали физически, рождая желание ответить, еще никогда она не испытывала ярость, смешанную со стыдом. С ней поступают, как с никчемным человечишкой, которую можно пихать, пинать, а при необходимости раздавить! Он посмел использовать силу альфы, чтобы подчинить! Не задумываясь о том, что Лисе будет больно! И обидно… И ей было больно! Но физическая боль ни в какое сравнение не шла с душевной!
— А ну хватит! — гаркнул Чон и пресек дальнейшие попытки ударить себя. Быстрым движением развернул Лису спиной и прижал к груди. — Прекрати! Иначе снова…
Он не договорил, она прервала его:
— Иначе что? Снова сделаешь больно?! Снова парализуешь?! Снова покажешь, какой ты сильный и всемогущий?!
— Женщина, замолчи! Ты хотя бы понимаешь, что за нападение на альфу тебе другие сломали бы шею!
— А ты, хочешь сказать, хороший?! — съязвила и снова в ярости ударила пяткой по его голени.
Чонгук глухо зарычал.
— Раз ты не понимаешь слов…
Последующие меры были радикальными. Нет, он не применил силу альфы, не постарался успокоить. Приподнял за талию и перекинул через плечо.
— А-а-а-а-а! — заголосила Лиса и вцепилась в рубашку, стараясь удержаться на плече и не упасть. Земля задвигалась перед глазами.
— Вот так-то лучше. — Показалось или в голосе Чона послышались довольные, едва ли не игривые нотки?
— Чонгук! — запаниковала она, чувствуя, как злость и агрессия испаряются. Только сейчас осознала, что обнажена и что ее ягодицы находятся на уровне лица мужчины.
— Вспомнила, как меня зовут? — усмехнулся он.
— Это не смешно! Поставь меня на землю!
Ощутимый шлепок обжег ягодицы. Сейчас он шлепнул сильнее, чем утром, заставив невольно сжаться. То есть ему было недостаточно недавней атаки?
Уже хотела снова обрушить на него упреки, но тут представила, как выглядит со стороны, и зажмурилась от ужаса и стыда. Господи! И это она! Голая, в лесу, висит на плече у мужчины-оборотня, который поклялся отомстить ее семье! И несет в неизвестном направлении!
Незваные слезы выступили на глазах, Лиса быстро-быстро заморгала, желая их прогнать, но куда там. Они потекли по лицу, оставляя за собой влажные дорожки.
Прикусила губу и задержала дыхание, подавляя эмоции. Еще не хватало, чтобы Чон глумился над ее слезами. Поняла, что он бессердечный и жестокий человек, требующий беспрекословного подчинения. Она вспылила, напала на него, и теперь он отомстит. Скорее всего, жестоко.
— Лиса, у тебя изменился запах. — Если бы Лиса была меньше поглощена внутренними переживаниями, то уловила бы толику беспокойства в голосе мужчины. Чонгук повел ноздрями, втягивая запах. — Ты напугана?
Она подавила истерический смех. Он издевается?! Минуту назад говорил, что за подобную выходку ей надлежит сломать шею и никто и слова не скажет. Теперь же, как ни в чем не бывало, интересуется, не напугана ли. Да она, заехав на территорию оборотней, только и делает, что боится! Ее постоянно пугают! Причем намеренно!
— Лиса, я задал вопрос, — требовательно сказал он, не сбавляя темпа. Он нес ее, ловко маневрируя между деревьями, так, чтобы ни один сучок не поранил нежную кожу.
— Оставь меня… в покое… — Не сдержалась и всхлипнула.
Чонгук резко остановился.
— Ты плачешь? — задал риторический вопрос.
— Нет.
Лиса снова всхлипнула, размазывая слезы по щекам. Мама оказалась права: она навсегда останется слабохарактерной. Права была и в том, что увезла от сородичей, — Соне не место среди оборотней с их волчьими законами. Они ее сломают. Сначала морально, потом и физически. Она не может им противостоять. Тем более альфе. Не стоило и пытаться.
Чонгук ничего не сказал, лишь ускорил шаг. Не прошло и минуты, как Лису небрежно сняли с плеча и усадили на заднее сиденье внедорожника. Чонгук сел рядом.
— Посмотри на меня, — последовал очередной приказ, и Лиса вновь не заметила проскользнувшей нотки робости.
— Зачем? — выпалила и по-детски шмыгнула носом. Сжалась на кожаном сиденье, подтянув колени к груди, пытаясь хоть как-то прикрыть наготу.
— Я тебе уже не раз говорил, что мне не нравится, когда ты меня боишься, — резюмировал Чон и принялся расстегивать рубашку.
У Лисы все оборвалось внутри.
— Что… Что ты делаешь?
Он рыкнул и посмотрел на нее, пытаясь заглянуть в глаза. Но она опустила голову. Лиса не любила плакать, а при мужчинах и подавно. Большинство женщин считают слезы мощным рычагом давления на сильный пол, но Лиса не из их числа. Мать всегда говорила, что слезы — это слабость. И сама никогда не плакала ни при Соджуне, ни когда тот уходил.
— Хочу дать тебе рубашку, чтобы прикрылась, — вспылил Чон и рванул последнюю пуговицу. Та с глухим стуком упала на коврик. — Мне безумно нравится твое тело, я бы даже не отказался от быстрого секса. Но не тогда, когда ты плачешь!
Лиса вздрогнула и все-таки подняла лицо.
— Неужели в тебе проснулось элементарное сочувствие? Знаешь, Чон, если бы ты принудил меня сейчас к интиму, я бы не удивилась! — выплеснула она на него негативные эмоции.
Чонгук замер. Его глаза в салоне внедорожника казались черными, полноватые губы сжались в тонкую линию, а вены на висках вздулись. Тяжелое дыхание нарушало тишину.
— Лиса… — Голос охрип от внутреннего напряжения. — Сейчас не время и не место, чтобы и дальше продолжать линчевать меня! Я на взводе. На сильном взводе. Мало того что ты ослушалась и сбежала, что, в принципе, я предвидел… Так еще и один из моих людей наглядно показал, что желает тебя! А завтра полнолуние! И мне не нужна головная боль в виде сексуально озабоченного волка, шныряющего вокруг моего дома!
По мере того как мужчина говорил, голос становился глухим. Лиса взглянула на него исподлобья, и ей показалось, что мышцы Чона увеличиваются в размерах. Это означало одно — он на грани перекидывания.
Оказаться в замкнутом пространстве салона авто с большим черным волком — незавидная перспектива. Лиса резко сказала:
— Чонгук, пожалуйста, только не перекидывайся! Я больше и слова протеста не скажу… Только не перекидывайся!
— Все-таки боишься, что я возьму твою волчицу в облике волка? — прерывисто дыша, спросил Чонгук и одним рывком стянул рубашку.
Но отдавать не спешил. В его глазах промелькнуло сомнение, точно внутри происходила ожесточенная борьба.
— Боюсь, — честно призналась Лиса и отодвинулась, вжавшись спиной в дверцу машины. — Я не готова…
Взгляд потемневших глаз прошелся по ее телу, задержался в области бедер и на сомкнутых на коленях изящных руках.
— Ты никогда не будешь готова. Отношения между нами не те.
— Не те, — согласилась Лиса и добавила: — Мне далеко до контроля зверя.
Она потянулась за рубашкой Чона. Сам он остался в белой спортивной майке. Лиса помимо воли отметила налитые мышцы его тела. Интересно, у Чона от природы спортивное телосложение или много времени проводит в спортивном зале?
— Самкам редко удается контролировать зверя в волчьей ипостаси, — заметил Чонгук и протянул рубашку.
Лиса ухватилась за ткань и потянула на себя, но Чон не спешил отдавать одежду.
— Чонгук? — спросила она, опасаясь, что мужчина передумает и оставит обнаженной. С него сбудется!
— Ты очень сексуальная, — хрипло пробормотал он и подался вперед. — Я… ничего не могу с собой поделать. Не ожидал, что твое тело вызовет во мне столь бурный отклик. Хочу тебя до ломоты в чреслах! А сейчас, когда увидел, что тебя желает другой самец… — Из его горла вырвался угрожающий рык, черты лица заострились, в них промелькнуло нечто звериное, яростное. — Я едва не набросился на своего! И все из-за того, что он захотел тебя! А если бы я появился пятью минутами позже?.. Он бы заставил тебя перекинуться и увидел твое тело!
Его голос завибрировал от внутреннего напряжения. Чонгук придвинулся ближе, едва не касаясь обнаженного тела девушки. Она тоже шумно задышала и почувствовала, как заныла грудь, а соски напряглись, превращаясь в две горошинки.
— Чонгук, не приближайся… И перестань… перестань говорить глупости! — вскричала Лиса и выставила вперед руку.
Это было ошибкой — обнажилась одна грудь. Взгляд мужчины метнулся к ней.
— Дай пососать, — хрипло сказал он, не отрывая взгляда от упругой вершинки. — Я только один раз коснусь губами, и все…
— Чон! — В голосе Лисы послышалась паника. Знала: стоит ему прикоснуться к ее телу, и снова пропадет, растает под его ласками, забудет, кто она и что их связывает. А их связывало одно — его жажда мести. — Не надо! Не трогай меня! Ты куда-то спешил! Отпусти меня и езжай!
Напоминание о срочной встрече возымело действие. Чонгук нахмурился и отстранился.
— Я все равно тебя не отпущу, не для того… — Он оборвал сам себя.
— Похищал? — закончила за него Лиса и выхватила рубашку из расслабленных пальцев мужчины. Тот не препятствовал. Лишь с легкой иронией наблюдал, как Лиса судорожно натягивает ее на голое тело.
— Думаешь, моя рубашка меня остановит? Особенно когда ты сама меня хочешь?
Лиса ничего не сказала. Знала, что это не будет насилием. Уже поняла, что, когда дело касается  Чонгука, перестает быть хозяйкой собственного тела. Снова прижала колени к груди, натянув на них полы рубашки. Сразу почувствовала себя увереннее. Все-таки она не привыкла щеголять перед мужчиной обнаженной.
— Не остановит. Знаю. Также знаю, что тебе плевать на мои желания, но… Прошу, перестань наседать. Не сейчас. Я напугана твоими людьми. Расстроена, что не удалось убежать. И у меня… Я правда морально истощена. Дай мне хотя бы небольшую передышку.
Лиса понимала, что раскрывает перед ним душу и чувства. Что он может использовать эти слова против нее же. Но она действительно устала.
На лице Чона промелькнуло сомнение, а затем оно опять показалось непроницаемой маской. Он кивнул и взялся за ручку двери.
— Хорошо, — сказал с нажимом, точно это простое слово далось с трудом. Отодвинулся от Лисы и провел рукой по коротким волосам. — Вот скажи, Лис, куда мне тебя теперь девать? Не запирать же в машине!
У нее вырвался истерический смешок.
— Ну да, не хватало еще, чтобы запер в багажнике.
Чонгук хмыкнул:
— Про багажник я как раз и не подумал. А что, это неплохая идея!
— Ага, еще скотч на руки и кляп в рот.
— Твой ротик я предпочел бы занять кое-чем другим. — Лицо мужчины побледнело, он мотнул головой, словно прогоняя наваждение. — Ладно, что-нибудь придумаю. В городе мне надо встретиться с одним человеком, это займет около часа, потом я освобожусь.
Лиса обратила внимание, что он предусмотрительно заблокировал двери. Она со злостью уставилась на его профиль, словно желая прожечь в нем дыру.
— Чонгук, ты же на самом деле не оставишь меня в машине? — возмутилась, понимая, что он с легкостью это сделает.
— Почему бы и нет? — Их взгляды встретились. Лиса заметила в его глазах искорки веселья. По крайней мере, они безопаснее огня желания.
— Я буду кричать и бить по окнам, — предупредила, полная решимости не допустить заточения.
— Это будет забавно.
— Чонгук, не смей…
— Лиса, я, кажется, говорил, чтобы ты не говорила мне «не смей».
— Говорил, и что? — Когда он находился на расстоянии, в Лисе просыпалось чувство протеста.
— И знаешь почему?
— Почему?
— Не потому, что я альфа и не приемлю подобного тона, хотя с другими именно так. — Чон снова встретился с ней взглядом. — А потому что твое «не смей» я расцениваю как вызов. Ты пробуждаешь во мне инстинкты зверя. И мне хочется доказать, что я как раз таки смею…
Лиса отвернулась. Бывают моменты, когда лучше оставить последнее слово за противником.
Пока они ехали до города, прикидывала, какие у нее шансы выбраться из машины. Если сможет выскочить отсюда и броситься в толпу с криками о помощи, то кто-нибудь обязательно обратит внимание. И, возможно, вступится.
Хотя… Тут возникали сомнения. Выглядела она не лучшим образом. Обнаженная, в одной мужской рубашке, с криками, что ее удерживает в плену оборотень. Так недалеко и до дурдома! Ей бы до полиции добраться…
Снова поймала настороженный взгляд Чона. Тот, словно прочитав ее мысли, напряженно проговорил:
— Лиса, не пытайся и дальше делать глупости. Ты планируешь убежать от меня, возможно, обратиться в полицию. Сразу говорю: многие наши сородичи служат в органах, начиная от рядовых полицейских и заканчивая высшими чинами ФСБ. Хочешь позориться — позорься. Но уже через пять минут после обращения к ребятам в форме я узнаю, где ты находишься. И, поверь, тогда не буду столь щепетильным и добрым, как сейчас.
Лиса вспыхнула.
— Чонгук, твоя месть… Она… — Поморщилась, а потом грустно улыбнулась. — Ты ведь от нее не откажешься?
Мужчина перестал смотреть в зеркало, его плечи заметно напряглись.
— Нет.
— Но почему?! — воскликнула она. — Зачем она тебе?! Неужели нельзя…
— Нельзя! — отрезал он, давая понять, что разговор на эту тему продолжать не стоит.
Облизнув пересохшие губы, Лиса отшатнулась.
— Куда ты меня везешь? Неужели на самом деле оставишь ждать в машине?

Желание волкаМесто, где живут истории. Откройте их для себя