5 часть

5.9K 240 40
                                    

Лиса вдохнула и забыла выдохнуть. Незнакомец был чрезвычайно откровенен. Одновременно его слова будоражили и шокировали. А еще она отчетливо поняла, что услышь нечто подобное от кого-то из знакомых — давно бы развернулась и ушла, одарив презрительным взглядом. Ее же волчица приходила в дикий первобытный восторг от его слов.
— Время позднее, и я не хочу вас обременять. — Не обращая внимания на протест внутреннего зверя, Лиса сохраняла дистанцию.
Первое мнение о ночном спасителе оказалось верным — он очень опасен. Для ее душевного спокойствия.
Чонгук одним прыжком преодолел расстояние, отделяющее от стола, и встал напротив девушки.
— Лиса… Давай сделаем следующее. Я хочу, чтобы ты осталась в моем доме. Очень хочу. Приставать не буду. Пугать тоже. Сейчас я тебя познакомлю с еще одной стороной жизни оборотней. Если твоя волчица не откликнется и ты все равно захочешь уехать, вызову такси.
Соблазн был слишком велик. Лиса, почти ничего не знавшая о жизни сородичей и их взаимоотношениях, кивнула.
Глаза мужчины торжествующе блеснули. И он одним движением сбросил с себя тенниску. Лиса осталась. Наверное, сошла с ума, но она осталась.
А теперь лежала на широкой кровати на шелковых простынях и пыталась уснуть. Сон не приходил. Она несколько раз меняла положение тела: переворачивалась на спину, зарывалась лицом в подушку, натягивала одеяло на голову — все бесполезно. Возбужденное присутствием самца сознание отказывалось подчиняться.
Лиса привыкла спать в чужих кроватях, за свою жизнь она делала это довольно часто. Иногда думала, что ее жизнь — бесконечные дорожные сумки, машины и поезда. Лишь бы убежать… Лишь бы затеряться. Как-то постаралась припомнить, сколько они с мамой поменяли городов. Получилось больше двадцати. Мужчина-зверь каждый раз находил. Мама с горечью шутила, что волчье чутье никогда его не подводит. Он преследовал их с маниакальным упорством.
В возрасте пятнадцати лет Лиса поинтересовалась у матери, почему они не могут договориться, чтобы он оставил их в покое. Мама подошла к окну и уперлась лбом в стекло.
— С Соджуном невозможно договориться. Думаешь, я не просила оставить нас в покое, не преследовать? Мои слова его не волнуют. Только собственное желание, тяга. Этим все сказано.
— А если ты и он… — робко начала Лиса. Мать резко обернулась, ее глаза заполнила ненависть.
— Никогда! Ни за что! — с жаром воскликнула она. — Он меня не подчинит! Не заставит прогнуться под него! Лучше сдохну, чем соглашусь с ним жить! Пусть бегает за мной по стране! Рано или поздно устанет!
С губ Лисы рвалось замечание, что она не маленький ребенок и знает, чем заканчиваются их встречи. Ругань и рычание всякий раз сменялись стонами наслаждения. Промолчала, потому что знала: мама разозлится, если она скажет нечто подобное вслух.
— Мама, я устала от переездов. Я ни в одной школе не задерживалась даже год. Не верю, что Соджун когда-то оставит нас в покое.
— Оставит, Лиса. Непременно оставит.
Мужчина-зверь пропал три года назад. А через полгода умерла мама. И Лиса видела, как она тосковала. На лице все чаще появлялось сожаление, глаза, раньше пылавшие огнем яростной борьбы, потухли. Мать все чаще смотрела на дверь, озиралась. Точно ждала. Он не приходил.
Если бы мама была помягче, Лиса непременно бы спросила, почему та не радуется долгожданному освобождению? Больше не надо паковать сумки и искать очередное съемное жилье. Она свободна! Только… хотела ли этой свободы мама? Не привыкла ли она за долгие годы к обжигающей страсти Соджуна? К его охоте на нее? Одержимому влечению?
Лиса снова перевернулась на бок. Почему она вспомнила о матери и Соджуне? Их отношения были сложными, не поддающимися логическому объяснению. Но это были их отношения! Ей бы в своей жизни разобраться! А именно: в том, что происходит сейчас.
Лиса зажмурилась, вспомнив сцену на кухне. Как нелепо она себя вела! Точно школьница, впервые увидевшая полуобнаженного мужчину. Когда Денис сказал, что хочет показать еще одну сторону жизни оборотней и стал раздеваться, на нее точно наваждение нашло. Замерев, смотрела, как обнажается натренированное тело. Рельефный живот, грудная клетка с тремя глубокими полосками шрамов, широкие атлетические плечи.
У Сони пересохло во рту, несмотря на то, что она только что выпила кофе. Тело Чона было безупречным. Красивым. Диким. Мощным.
Волчица взбунтовалась. Заметалась. Пожелала вырваться на свободу. И увидеть его волка. Ощутить. Увлечь.
Лису затрясло. Заколотило. Волна дрожи прокатилась по телу. Произошел взрыв ощущений, о существовании которых даже не подозревала. Чем обусловлена столь бурная реакция — непонятно. Обычно она спокойно реагировала на мужское тело. Любовалась им, оценивала как эстет, отмечая физическую силу или, напротив, немощь, но никогда не попадала в зависимость от него.
Сейчас же… Сейчас пришлось сжать руки в кулаки, спрятав их под столом. Лиса опустила взгляд и негромко спросила:
— Зачем вы разделись?
— Соня, не опускай глаза. Мне нравится смотреть на твое лицо. Ты забавно смущаешься. Еще я знаю… Вернее, мой волк чувствует твою волчицу, ее волнение. А разделся я по простой причине — привык ходить дома полуобнаженным. Это естественно для оборотней.
Мужчина выдержал паузу, ожидая ответа. Но она молчала. Да и что могла сказать? Что чувствует себя полной идиоткой? Что готова пялиться на его обнаженный торс, точно никогда не видела полуголого мужчину? Что между ног стало влажно при одной мысли, что он может прикоснуться к ней? Или что сама может коснуться его?
Он же зверь… волк… Для него человеческая мораль — ничтожная преграда.
— Ты останешься на ночь? — продолжал давить на нее Денис. Все же подняв голову, она увидела, как он прищурился, взгляд стал колким, нетерпеливым. — Мои слова остаются в силе. Я тебя не трону.
И Соня осталась. Убеждала себя, что сделала это в целях безопасности. Да-да, именно так! Где гарантия, что, отправляясь с таксистом в гостиницу, снова не столкнется с сексуально озабоченными оборотнями, для которых напасть на беззащитную девушку — плевое дело? И гостиница, расположенная в краю оборотней, тоже могла оказаться небезопасной. Все-таки надо было выбрать другое время для поездки к бабушке. После полнолуния.
Соня откинула покрывало и встала с кровати. Все равно не уснет. Не стоит себя мучить.
Она вспомнила волков с дороги, и снова вернулся страх. Если бы не появился Денис, что бы они с ней сделали? Изнасиловали — это самое малое. Воображение нарисовало картину, как с нее сдирают одежду, швыряя от одного мужчины к другому; жестокие руки с когтями царапают нежную кожу; члены — грубые, отвратительные — жестоко врываются в лоно, разрывая его.
Соня поежилась и шумно задышала. Прочь! Прочь подобные мысли! Все обошлось!
Чтобы сгладить неприятный осадок, возникший в душе, она подошла к столику, стоящему у окна. Поставила на него бутылку с минеральной водой, которую любезно одолжил Денис. Именно любезно. С легкой ироничной улыбкой.
Как только она решила остаться в его доме на ночь, сразу же сказала, что устала и хотела бы лечь спать. Он проводил до спальни, расположенной на втором этаже, и в той же ироничной манере пожелал спокойной ночи. Какая уж тут спокойная ночь! Поскорее бы утро!
Соня открыла бутылку и прямо из горлышка сделала несколько жадных глотков. Она стояла рядом с окном, выходящим во двор, и ей показалось, что там, снаружи, мелькнула тень. Сердце пропустило удар. Соня встала на цыпочки и вплотную прижалась к стеклу. То, что увидела, заставило волчицу жалобно заскулить.
На кафеле рядом с бассейном, в одних белых боксерских плавках, качал пресс Денис. Его движения были быстрыми, уверенными. Он с легкостью опускался и поднимался, сложив руки за головой. Лунный свет падал на его тело, играя бликами на увитых мышцами руках и отбрасывая причудливые тени.
Кровь ударила в голову Сони, по коже точно пробежал электрический разряд, в области затылка возникла пульсация. Еще немного — перекинется в волчицу и выпрыгнет прямо в окно. Часто задышала и сконцентрировалась, чтобы удержать зверя внутри. Весь ужас ситуации в том, что Соня, когда обращалась, потом почти ничего не помнила. Может, еще и поэтому опасалась выпускать внутреннюю сущность наружу. А уж в данных обстоятельствах…
Волчица внутри бесновалась, и Соня не могла найти причину ее поведения. Нет, сама эта причина более чем понятна. Она, вернее, он, сейчас совершенствует свое и без того совершенное тело. Загадка в том, почему волчица реагирует на него столь остро…
В голове мелькнула сумасшедшая мысль. А вдруг он ее пара? Не потому ли волчица так отчаянно рвется к нему? Страстно желает прикоснуться… Да чего уж скрывать — отдаться? Хочет снова почувствовать, как напрягшийся член упирается в ее ягодицы.
И Соня не выдержала. В конце концов, она не девочка. Пусть ее сексуальный опыт невелик, но сейчас не те времена, когда секс на первом свидании порицается. Хотя какое тут свидание! В принципе, можно даже найти себе оправдание — луна и отсутствие морали в среде сородичей!
Больше Соня не раздумывала. Уже потом, оглядываясь назад, она пыталась понять, что же с ней происходило в тот роковой день. Пришла к выводу, что руководствовалась инстинктами. Самыми древними. Основными. Звериными.
Волчица утробно заурчала, осознав, что Соня, как была в майке, одолженной Денисом, спускается вниз. Шлепая босыми ногами, бежит по деревянной лестнице и устремляется к двери, ведущей во двор.
Денис ждал.
Когда Соня появилась на улице, он уже стоял на ногах и неотрывно смотрел на дверной проем. Знал, что она идет. Его глаза горели неистовым огнем. Грудь ритмично вздымалась и опускалась, выдавая бешеное дыхание. В свете луны Соня отчетливо видела, как рот мужчины искривился в диком оскале, словно он из последних сил удерживает зверя внутри себя.
Соня замерла в паре метров от него. Раздирали самые противоречивые чувства — страх перед большим зверем и жажда обладать им — необъяснимая, пылкая, грозящая выжечь изнутри, если не удовлетворить ее.
— У тебя есть минута, чтобы подумать. — Голос Дениса в ночной тишине прозвучал напряженно. — Я даю тебе возможность уйти. Хотя обычно этого не делаю. Останешься… Никаких сожалений, упреков. Я дам тебе то, чего хочет твоя волчица. Но по моим правилам. Правилам сильнейшего.
Соня сглотнула образовавшийся в горле ком. Денис открыто сказал, что она должна будет подчиниться ему. В обычной жизни Соня сочла бы такое заявление абсурдным и поспешила уйти. На территории же оборотней… Сильнейшая волна жара и предвкушения разлилась по телу, собравшись тугим узлом внизу живота.
— Я… не могу уснуть, — глухо ответила и сделала шаг навстречу.
Шаг, который решил все.
Денис, продолжая неотрывно смотреть в лицо Сони, двинулся к ней. Его движения были плавными, скользящими, обманчиво медленными. Она понимала, что, если сейчас, в эту самую секунду, сделает шаг назад, он настигнет и возьмет то, что так опрометчиво предложила.
— И, боюсь, не уснешь до утра, — сказал Денис, останавливаясь напротив, чем вызвал судорожный спазм внизу живота.
Крупицы благоразумия, пульсирующие в воспаленном разуме, подсказывали, что ее действия продиктованы животными инстинктами. Но сейчас они казались естественными, жизненно необходимыми. Остальное отступило на задний план.
— Твой запах нельзя спутать ни с чем. Ты боишься и хочешь меня. Я пугаю тебя?
Обнаженная фигура Дениса подавляла мощью и ощущением силы. Соня видела, как капельки пота выступили на груди мужчины, поблескивая в курчавых черных волосах. Да, она испытывала легкий страх, но для нее он был естественным. Никогда раньше Соня не отдавалась волку.
После встреч с Павлом на теле матери всегда оставались многочисленные царапины и синяки. Животная страсть, хождение по лезвию ножа, игра на выживание. Именно так воспринимала их отношения подросшая Соня.
Сейчас она стояла перед властным, не менее жестким мужчиной, готовая ему отдаться. И от одной мысли, что руки Дениса прикоснутся к коже, а губы вопьются в рот, волчица поджимала хвост в предчувствии чего-то нового, ранее не испытанного.
— Меня пугаете не вы. — Она по-прежнему обращалась к нему на «вы». — Меня пугает моя вторая сущность…
— …которая стремится к моему зверю, — рокочущим голосом продолжил ее мысль Денис и сделал едва уловимое движение. Теперь он стоял почти вплотную. Сделай Соня вдох поглубже — и ее грудь, облаченная в мужскую футболку, под которой нет бюстгальтера, скользнет по обнаженной груди мужчины.
— Да, и я…
— Выпусти ее! — яростно выдохнул Денис и, подняв руку, захватил затылок Сони в плен. — Отпусти на свободу. Позволь вести тебя, и ты поймешь, каково это — быть свободной!
— Денис, вы… — Соня задохнулась. Его хватка была жесткой, властной, но одновременно вызывала желание подчиниться. Потребность принадлежать ему.
— Перестань выкать мужчине, который собирается заняться с тобой любовью, — обдав горячим дыханием ее лицо, выдохнул Денис и прижался бедрами, давая понять, что его слова не расходятся с делом.

Желание волкаМесто, где живут истории. Откройте их для себя