Желание волка

30 часть

Чонгук и Лиса остались одни. С минуту они оба молчали, наблюдая за тем, как пустеет переулок. Лиса, переминаясь с ноги на ногу, негромко произнесла:
— Я хочу вернуться домой, к бабушке. Ты меня не проводишь?
Чонгук, хмуря брови, ответил:
— Больше не будешь убегать?
— Нет. Ты же все равно догонишь…
Он кивнул:
— Догоню.
Лисс, больше не чувствуя обиды, покачала головой.
— Чон Чонгук, почему с тобой так трудно?
Мужчина пожал плечами:
— Не знаю. Сам не могу разобраться в причинах. Говорю совсем не то, что думаю.
Они не спеша вышли на дорогу и двинулись в сторону дома бабушки.
— Что ты имеешь в виду?
— Лиса, я не хочу выяснять отношения на улице. Если пригласишь в дом, буду благодарен.
Девушка обратила внимание, что Чон говорил лаконично, продолжая хмуриться. Поняла, что он думает над словами молодого оборотня.
— Приглашу, — выдохнула, ругая себя за то, что не хочет с ним расставаться. Как бы ни горячилась, какие бы слова ни произносила в запале, она быстро отходила и понимала, что ей снова хочется быть рядом с ним. И волчица, все это время молча наблюдавшая, тоскливо подняла мордочку и несколько раз ударила хвостом, подтверждая, что и она сильно скучает по черному волку. — Надеюсь, бабушка не будет против.
Красивые губы Чона скривились в чуть ироничной усмешке.
— Не будет. Кстати, как вы с ней поговорили?
— Мы подружились. Но сам понимаешь, наше общение только начинается, и мне бы не хотелось с ней разлучаться.
— Тогда вам нужно жить в одном месте.
— Нужно, — согласилась Лиса. — Я думала об этом и пока, к сожалению, не нашла решения.
— Решение всегда есть, — грубовато заметил Чон. Он шел рядом с ней, не пытаясь дотронуться.
— И какое же?
— Думаю, завтра все будет ясно.
Лисс тоже нахмурилась.
— Чонгук, я правильно поняла, что ты всерьез размышляешь над словами того парня?
— Правильно.
Неожиданно Лисс разволновалась, у нее резко участилось сердцебиение. Он может стать альфой ее стаи! С одной стороны, это сразу изменит финансовое положение сородичей в лучшую сторону, с другой — он станет и ее непосредственным альфой!
— Разве такое возможно? Я имею в виду слияние двух стай.
— Возможно. Но я сейчас не хочу принимать решение. Все необходимо взвесить как следует. И поговорить со старейшинами. — Они свернули к дому. — Лиса, и если честно, меня сейчас мало волнует слияние стай. Я беспокоюсь о другом.
— О чем? — девушка, поддерживая разговор, открыла дверь.
— О нас.
Она замерла и на мгновение прикрыла глаза. Ничего не успела сказать, как Чонгук продолжил:
— Давай поговорим. Без криков. Без ссор. Я пытался поговорить вчера, но, видимо, еще не до конца созрел. Сегодня понимаю, что разговор необходимо закончить. Иначе я и тебя дальше продолжу терзать, и сам изведусь.
Лиса порадовалась, что он не может видеть сейчас ее лица. Наверняка в глазах отражается боль и робкая надежда. Да, вчера, когда она увидела его сидящим у кровати, промелькнула мысль, что между ними не все потеряно. Она прикусила губу и кивнула.
— Поговорить надо.
Они прошли внутрь. Лиса ожидала, что к ним выйдет бабушка, но в доме стояла тишина.
— Бабушка наверное, спит, — догадался Чон о ее мыслях. — Или делает вид.
— Скорее всего, второе.
— Где будем беседовать?
Хороший вопрос.
— Кухня? — предложила Лиса, замявшись в прихожей.
Чонгук снова усмехнулся.
— Знаешь, я бы предложил спальню, но тогда мы точно не поговорим.
Лисс, покраснев, кивнула.
— Давай в гостиной, а то что-то в последнее время все мои разговоры происходят или в спальне, или на кухне. Пора сменить обстановку.
— Гостиная так гостиная.
И Чонгук, хорошо ориентируясь в доме, прошел в гостиную. Лиса последовала за ним.
— Ты не будешь преследовать Намджуна? — задала она вопрос, который продолжал беспокоить. — Он зарвался и сам не понял, что наделал!
— Лиса! Сколько раз я говорил тебе, что неадекватно реагирую, когда ты говоришь о других мужчинах?!
Лиса решила присесть на диван. Ей необходимо было небольшое личное пространство. Стоять рядом с Чоном чревато в том плане, что сильно хочется прижаться к его груди. Просто так, чтобы почувствовать, что он рядом.
— Поняла. Не буду.
— Умная девочка.
Она удобно устроилась на диване и стала наблюдать за мужчиной. Тот молчал. Встал напротив нее и некоторое время рассматривал, отчего она занервничала. Что он пытается высмотреть?
— Чонгук… — Она не выдержала первой.
— Можно я начну со вчерашнего дня? — хрипло спросил он. — С того момента, как вы с Дженни ушли в лес? — Лиса кивнула, и Чон заговорил: — Мне важно, чтобы ты поняла… Узнала, что я чувствовал… Я никогда не бегал так быстро, как вчера. Я знал, куда вы с Джен отправились гулять. И запах охотников учуял именно с вашей стороны. — Он сглотнул, точно ему было больно говорить. — Когда увидел ружье, направленное на тебя, у меня внутри все перевернулось. Звучит пафосно и мелодраматично? Плевать! Говорю как есть! Парная метка жгла точно огонь. Я понял, каким был идиотом! У меня не хватило духу признать, что весь мой выверенный план мести летит в тартарары! Да и какой, к черту, план! Он разрушился, как только я остановил внедорожник на трассе и вдохнул твой запах! Уже тогда понял, что ты моя. — он говорил быстро, отрывисто, а сейчас и вовсе засмеялся, только в смехе не было веселья. — Но я же не мог отступить от задуманного! Не мог смириться с мыслью, что Луна отлично развлекается за счет нашей семьи! Говорил себе, что ты не можешь быть моей парой! Что так не бывает! А оказалось…
Он замолчал, пристально глядя в лицо девушки. Лиса прикусила нижнюю губу, боясь не совладать с ураганом эмоций, обрушившимся на нее.
— Оказалось, бывает? — шепотом спросила он, чувствуя, как стремительно меняется настроение. Комок в горле мешал говорить, а предательские слезы подкатывали к глазам.
— Да. Одним словом, я… — Чонгук запнулся. — Черт, чувствую себя реально по-идиотски! Никогда не думал, что просить прощения так сложно. Не поверишь, никогда в жизни не делал этого. Я ведь родился сыном альфы, и по определению всегда прав. В отношении тебя я накосячил столько, что не перечесть! И нет чтобы прислушаться к своему зверю, который сразу потянулся к твоей бурой… Вместо этого решил озвучить план мести и приступить к его осуществлению! Видел, что делаю тебе больно! Видел и не мог остановиться! Не знаю почему! Из-за упрямства? Из-за жизненной позиции, где привык, что не ошибаюсь, делаю все правильно? И ты… Постоянно спорящая со мной! Маленькая, слабая, отличающаяся от других самок! Безумно притягательная и сексуальная! Лиса, я хочу тебя с такой силой, что у меня внутренности выворачивает от одной мысли, что я буду прикасаться к тебе! А ревность? Никогда не думал, что способен ревновать к бете! Когда Хосое хотел просто пожать тебе руку, думал: порву его! Лис… — он снова замолчал, взяв небольшую передышку. — Прости меня. Прости. Понимаю, что это сложно, но прошу, прости. Давай не будем поступать, как родители… Не пойдем на поводу гордости и еще там черт знает чего. Ты пометила меня, признала парой. Я тоже хочу… оставить метку на твоем теле, чтобы все знали, что ты моя, что ты со мной…
Лиса прикрыла глаза, не в силах больше смотреть в лицо Чона. То, что испытывала в этот момент, сложно передать словами. Собрав остатки воли, открыла глаза и ответила:
— Нет, я не прощу тебя.
До конца жизни Лиса будет помнить гримасу боли, исказившую красивое лицо Чона, и отчаяние, застывшее в его глазах. Услышав ответ, мужчина поник, сгорбился. Лицо заострилось, точно он получил наисильнейший удар под дых.
— Я… принимаю твое решение, — выдавил, наконец.
Из глаз Лисы хлынули слезы. Она подалась вперед, протянула руки к Чону и поспешно заговорила:
— Чонгук, ты неправильно меня понял! Мне не за что тебя прощать! Слышишь, не за что! Я… Да обними ты меня… Пожалуйста!.. — Она тоже сорвалась, не в силах продолжать говорить.
Чонгук сорвался с места. Сделав всего два шага до дивана, оказался рядом, обнял сильными дрогнувшими руками и ее плечи и талию. В этот момент Лиса поняла, что счастье в жизни есть. Счастье — чувствовать его рядом. Слышать его дыхание… Вдыхать его запах…
— Волчица… Отшлепаю тебя, честное слово, отшлепаю. — Голос мужчины сорвался на хриплые нотки. Руки нежно и одновременно сильно прижали к обнаженной груди, хранившей запахи леса. — Вот теперь точно накажу…
Лиса всхлипнула и уткнулась ему в ключицу, как раз над меткой, что инстинктивно оставила в порыве страсти.
— За что?
— За то, что показала, что ад может быть и на земле.
— Чонгук! В тебе умер романтик! — она хихикнула.
— Почему умер? Еще ничего не потеряно! Все впереди!
Его губы принялись жадно целовать ее макушку, а руки гладить по спине.
— Моя… Слышишь? Моя!..
— Знаю, злой черный волк, знаю и не отрицаю…
В какой момент Чонгук отстранился, захватил лицо Лисы в ладони и негромко приказал:
— А ну перестань плакать!
— Уже. — Она громко шмыгнула носом.
— Лиса!
— Я пытаюсь успокоиться! Честно, пытаюсь! Но твое признание… Чонгук, если бы ты только знал… Если бы ты только знал…
— Узнаю, обязательно узнаю… Ты же мне расскажешь? — Его глаза снова загорелись, но не негодованием, а новым огнем, огнем счастья.
— А у меня есть выбор?
— Нет.
Лиса улыбнулась:
— Мне даже начинает нравиться, что ты постоянно командуешь!
— Право, данное от рождения. — он провел пальцами по ее щеке. — Помнишь, ты как-то в порыве гнева сказала, что если бы я не сглупил и не рассказал о мести, тебе бы не составило труда влюбиться в меня… Ты не изменила своего мнения?
У Лисы возникло такое чувство, что сейчас снова расплачется.
— Чонгук, я же пометила тебя!
— Просто скажи! — настаивал он, наблюдая за выражением ее лица.
— Не изменила, — с готовностью уступила она. — Более того, моя влюбленность переросла в любовь! Ты прав! Невозможно противиться тому, что предначертано свыше! Вот видишь, какая я романтичная дура!
Чонгук перестал дышать, наслаждаясь восторгом, которым наполнилась его кровь.
— Если бы ты знала, как я раскаиваюсь! Прости меня еще раз! За все! За грубость! За жестокие слова! За то, что насильно удерживал!
— Я бы все равно сбежала, — сделала осторожное признание девушка.
— У тебя ничего не получилось бы.  — Я бы пресек все твои попытки!
— Не знаю, не знаю. — Она тихо засмеялась.
— Я знаю.
Внезапно Чон напрягся.
— Что-то не так?
— Откинься на подушки, — попросил он.
Лиса чуть прищурилась, не понимая, к чему такая просьба. Спрашивать не стала. Доверилась.
Бурая волчица была в полном восторге. Она ликовала. Ее черный зверь теперь будет рядом. Всегда.
Чонгук снова посерьезнел.
— Я хочу тоже оставить парную метку. Позволишь?
Они оба разом перестали дышать. Лисс невольно вспомнила случайно оброненные матерью слова о том, что когда оборотень просит разрешения оставить парную метку, это равносильно предложению выйти замуж у людей. Она кивнула. Так и не найдя нужных слов. Да Чону они были и не нужны…
Он с трудом, но устроил крупное тело на узком диване, вытянувшись вдоль тела девушки. Улыбнувшись и не пытаясь скрыть волнения, позволил волчьей стороне взять верх, выпустил острые клыки.
— Будет немного больно, — предупредил он, и его забота вызвала у нее смешок.
— Потерплю.
— Точно накажу.
Заявив это, он наклонил голову и приблизил ее. Когда клыки вонзились в кожу, прорезая нежную плоть и позволяя слюне попасть в кровь, связывая их воедино, Лиса глухо застонала. Этот стон был вызван не болью, скорее, осознанием важности происходящего. Услышав его, Чон успокаивающим движением погладил ее бедра и оторвался от ключицы.
— Вот и все, — произнес он и поймал затуманенным взглядом ее теплый взгляд.
— Да? А я только приготовилась…
Чонгук добродушно усмехнулся и прищурил глаза:
— Ну а теперь, маленькая вредная волчица, ты вытащишь спираль?
Лиса откинула голову и, зажав рот рукой, чтобы не рассмеяться в голос, кивнула.

Вот и последняя часть🥰😇
Счастливая концовка!
Спасибо всем кто читал, читает🥰💜💜🙏