Когда сгорают мечты.

7.

Глава седьмая: обещания

Чирк-чирк-чирк. Карандаш возится по бумаге, стучит о подложенную книгу. Шаркает ластик, подтушевывая погрешности. Кэт обожает рисовать меня, когда я сплю: «Не шевелишься, не почесываешь нос, не поправляешь челку. Идиллия!» Первое желание - попросить не шваркать - меркнет в сравнении с дубинным толчком боли приблизительно в область темени, как подкравшийся из-за угла бандит. Думал, притупится? Держи карман шире! Ломает, будто по мне танк прокатился, да так и завис над останками, придавив гусеницами, облепленными костным мозгом и раскисшими органами. Доброе утро. Удачного дня.

- Ты вообще сегодня спала? - Ворочаюсь, приноравливаясь к разбитости, но глаз не открываю.

- Полчасика, наверное. - Хрипло так, прокопченным голосом. Плакала? Курила? Дымом не пахнет, но она могла и выходить. - У тебя губы разбухли и на шее синяки. Подходящий сюжет для Гойи.

- Ага. - Бурчу. - Тебе видней.

Скрежет прекращается. Всей шкурой ощущаю ее пристальный взгляд.

- Скажи честно... - Мнется. - Он и ты... ну... вы с ним... вернее, он - тебя...

- Да. - Отрезаю. - Блять. - Подвожу итог.

- Пиздец. - Подтверждает Кэт.

Вот и поговорили.

Раскрываю веки навстречу нечеткому силуэту, интенсивно грызущему нечто красное, продолговатое. На прикроватной «пристройке» - кружка с остывшим чаем, около, на блюдце, выложен улыбающийся смайлик из сырных крекеров. Щурюсь, разбирая чувство за пологом волос: тревога. Пантомима - невозмутимость.

- Спасибо. - Говорю ей. Еще не рассвело, свет за окном - рассеянный, белый, фонарный. В спальне тускло горит ночник, мебель отбрасывает гигантские тени. Она закатывает глаза, так что белки оголяются: не признает «церемоний». - Который час, не подскажешь?

Из-под кровати - облатку аспирина, выдавить, заглотить, опалив покарябанные миндалины.

- Около четырех. Рань несусветная. Можешь еще поваляться, если хочешь.

Сгорбливаюсь в кокон, натягивая одеяло по самые уши. Дудят евстахиевы трубы. Мышцы гнутся под меткими очередями диафрагмической шрапнели; расслабляюсь, купаясь в заслуженной боли - так мне и надо. Большего я не стою.

- Если тебе что-нибудь нужно, я рядом. - Сквозь гул доносится до меня голос Кэт.

Убаюкивающе скребет карандаш по бумаге. Я снова проваливаюсь в забытье.