Жезл судьбы, или Любить нельзя помиловать 18+ |Лиза Ира|

4 глава

*** И снова…
— Ирина, ты меня за идиотку принимаешь?
— Мисс Андрияненко?!
— Кто из вас, извращенцев, это выдумал? Эксперимент: «Можно ли забеременеть от женской спермы?» Вы совсем ебнулись, товарищи?! Да я Арчи засужу вместе с тобой! Вы никогда больше не сможете ставить свои опыты на людях, вас в шею вытолкают из института! Я не позвонила отцу только потому, что хотела сначала в твои честные глаза посмотреть!!!
Скромная, тихая и очень последовательная в поступках и словах Елизавета Андрияненко никогда и ни с кем так не разговаривала.
Сейчас она выговорилась и тяжело дышала, в тихом ужасе ожидая такой же яростной реакции в ответ. Но Ира стояла бледная, как полотно, и плотно сжав губы, молчала.
— Что ты теперь молчишь? Сказать нечего? А я думала, ты умеешь заговаривать зубы! Вон вы как с ним, с моим «дружком», нашли общий язык! — выплюнула разгневанная девушка, поняв, что возмездия не будет.
— Он не знал, — наконец, выдавила из себя Ира, отводя взгляд.
— Что? Не слышу?
— Он не знал, Лиза. Профессор не знал. Арчи направил меня сюда с тобой, только чтобы наблюдать и помогать, если что-то пойдёт не так.
— Как своеобразно ты мне «помогла». Тебе здесь мужиков не хватало? Вон тренер по туризму Робин как на тебя с первого дня пялится!
— Это не работает, — тихо продолжила Ира.
— Что не работает?
— Никогда не работает… Я бесплодна, Лиза, или, точнее сказать, причина ненаступления беременности не известна. Арчи сказал, мне нужно «чудо», потому что научных обоснований моего бесплодия нет. И когда появилась ты, когда я узнала про тебя, когда профессор мне предложил ему помочь — я сразу согласилась… отчасти потому, что надеялась…
— А ты не думала, что я хотела бы знать, Ира?! Или как минимум что-то чувствовать вместе с тобой?!
— Я этого не хотела, Лиза!.. Я просто хотела ребёнка. Результаты у твоей спермы невероятные… — Ира нервно запнулась, замечая возмущённый взгляд напротив. И задрожав, продолжила, — Что ты сделаешь со мной? — она вела себя собрано, не отрицая вины, но с неимоверным достоинством, готовая принять любое решение Лизы, чем быстро остудила ее пыл.
— Я не знаю, — у Лизы вдруг закончился запал гнева, она словно сдулась. И вернулась к прежней более сдержанной речи. — Ты так мне нравилась. После нашего интима в лаборатории, когда ты… когда ты помогала мне собрать анализы… ты так мне нравилась. Приди ты ко мне ночью, я бы согласилась… – она некоторое время кусала губы, отведя взгляд, а потом словно бы решилась и воскликнула. – Господи, да мне сны с твоим участием снятся с того первого раза, когда Арчи нас познакомил!
Ира выслушала все это, сжав губы в тонкую полоску, и лишь спустя долгие минуты очень тихо спросила:
— Как же ты догадалась?
— Бабушка Лукас…
— В смысле?
— В детстве она мне читала сказку про ведьму, которая выкачивала силы из мужчин по ночам: они думали, будто спят, но она объезжала их, как меринов. Они каждое утро просыпались уставшими и обессиленными. И вскоре, после болезни, умирали.
*(Лиза намекает на панночку из повести Гоголя «Вий»)
Ира, распахнув глаза, пораженно смотрела на Лизу, словно впервые видя. Она явно ожидала какого угодно ответа, но не этого.
— Что? Я настолько попала в цель? Ты ведьма? — усмехнулась Лиза.
— Нет, конечно. Ты могла чувствовать вялость из-за седативных. Угнетение нервной системы… — Ира-было включила доктора, но, встретив очередной гневный взгляд, замолчала.
У Лизы впервые в жизни не было слов.
Ей хотелось разбрасывать вещи и кричать.
Но все, что она сделала вместо ответа, — пожала плечами.
— Пойду надерусь с айтишниками. Это то, что надо…
— Но он скоро появится…
— А мне плевать, хоть сто порций! — выплюнула Лиза. Затем бросила разочарованный взгляд на Иру и пулей вылетела из номера.
...
*** Месяц назад, за неделю перед лагерем.
За неделю перед отъездом профессор поручил Ире «собирать» сперму, чтобы сравнивать анализы Лизы. В течение короткого срока он каждый день менял рацион питания и витамины для испытуемой, с усмешкой называя это «интенсивом». И каждое утро, глядя на новые результаты, задумчиво чесал седые усы или лысину. Лиза пока не выяснила, какое действие что именно означает. И ее абсолютно не интересовало, о чем размышляет Арчи. Она просто начала отлично высыпаться впервые за долгое время. И ей было плевать на все остальное.
Ира приходила каждый вечер. Лиза уже ждала ее в кабинете профессора, который тактично покидал их чуть раньше. Привыкшая за месяц постоянно раздеваться, на корню уничтожив в себе бывшую скромницу, Лиза приняла решение в своем прагматичном стиле: во избежание повторения беспощадного стыда от прошлой экзекуции, она предпочла представить, что это не уютные семейные посиделки на диване, а научный прогресс в действии, так сказать.
Поэтому, пока Ира готовилась в отдельной комнате, надевала свой накрахмаленный иссиня-белый халат, а также медицинские защитные очки (блондинка не хотела размышлять, почему ассистентка профессора предприняла эти «дополнительные меры»), Лиза полностью обнажалась, облачалась в уже привычный полупрозрачный балахон с вырезом в нужном месте и ложилась на койку в ожидании манипуляций.
Когда Лиза уже начинала тихо дремать, а Ира неизменно бесшумно покидала свое укрытие, их «милый друг» уже оказывался во всеоружии, словно поджидая украдкой ровно этого промежутка.
После короткого забытья, Лиза каждый раз встречала первое прикосновение коротким шипом и всхлипом от переизбытка чувств. Все внутри нее в этот миг переворачивалось и закипало, сосредотачиваясь в эпицентре.
Но с их последнего раза Ира вела себя предельно сдержанно. Только небольшая влага на висках от активных действий и ширина зрачков выдавала ее истинное состояние, значение которого, впрочем, Лиза не могла считать правдиво. Все-таки она пока еще была очень далека от языка интимных человеческих отношений…
Лизе, конечно, казалось, что ассистентка профессора касается ее отростка очень трепетно, словно опасаясь поранить, и иногда она ловила в ее взгляде нечто сродни восхищению и… тайной надежде. Но потом ее накрывали лавиной совершенно другие переживания, и она забывала свои пронзительные и не далекие от истины наблюдения…
В любом случае, она больше не выстреливала «мимо», а иногда даже испытывала себя на прочность, оставляя глаза открытыми, прямо смотря в лицо той, что сосредоточенно и настойчиво подводила ее к неизбежному финалу. Ей было приятно отмечать легкий румянец щек напротив или блеск глаз, который пробивался сквозь очки.
Ира никогда не отвечала ей взглядом. Она чувствовала это молчаливое оценочное созерцание, чувствовала буквально всей кожей затылка и шеи, где танцевали мурашки, а короткие волоски вставали дыбом. Она чувствовала, но делала вид, что не замечает. Только ее руки в латексных перчатках каждый раз слегка дрожали, когда закручивали очередную баночку с новой «дозой». Эти лаконичные движения завораживали Лизу так, что она чувствовала, как что-то разгорается в ней с еще большей силой даже после оргазма: что-то мощное и жгучее, от чего начинало щипать глаза. Ей хотелось сделать нечто, о чем она не имела понятия. Нечто спонтанное. Нечто, не имеющее названия. Но так как в картине мира Лизы этого варианта развития событий не существовало — она так ничего внезапного за эту неделю и не сделала…
...
*** Спустя неделю после изобличения Иры в лагере.
Лиза с ней не разговаривала.
В ночь их последнего диалога она вернулась домой под утро пьяная в дым, причем в прямом смысле: от нее за километр несло костром. Пытаясь не шуметь, от чего еще больше происходило грохота, она просочилась в свою комнату и рухнула в глубокий сон.
Ира знала это, потому что не спала. Терпения ей было не занимать. Но она ненавидела ждать своей участи и одновременно понимала, что давить после всего случившегося просто не имеет права… А Лиза все еще не приняла решения относительно ее поступка.
…«Айтишников не зря называют самыми лютыми извращенцами», — подумала Лиза после ночи у костра следующим утром, когда от нее отступило похмелье и она вспомнила все их «разговоры по душам».
Небольшой научный городок располагался в живописном поселке на берегу реки. Студенты, получившие награду за свои «мозги», приехали сюда не на отдых, но на своеобразный творческий мозговзрыв, который включал общение, исследования, оборудование, которое им предоставили организаторы, и, конечно, тимбилдинг. Жили все по-разному: кому-то повезло поселиться в деревенской гостинице, кому-то в туристических домиках. Самые отчаянные предпочли палаточный лагерь. Лиза, отягощенная своей странной проблемой, а также подозрительной сонливостью, побаивалась быть раскрытой. И когда солнце садилось за горизонт, неизбежно исчезала в своем номере. Из-за всего этого ее прозвали Золушкой. Лиза не обижалась. В конце концов, они были не далеки от истины: ее карета, и правда, превращалась после полуночи во внушительный такой кабачок.
Так что после ссоры с Ирой на вечернее «заседание» айтишников она попала впервые. Оказалось, что те надираются до такой степени, что, даже заметив ее магические метаморфозы, наверняка бы списали это на алкогольный бред.
Лиза, впрочем, от них не отставала. С программистом по кличке Крюк, самым адекватным из них, она даже развязала язык и почти проговорилась. Точнее, она рассказала про свое приключение со слов мифического друга.
— …Мой приятель был в шоке! Представь, Джонс: женщина тебя опаивает чем-то и сношает ночью, чтобы забеременеть. А ты ничего не помнишь!
— Я люблю порнушку. Но даже я такого сюжета не встречал! Это же феерично, Андрияненко! Идея – бомба для какой-нибудь компьютерной игры для взрослых!
Он пьяно толкнул ее под локоть, подбадривая.
— Но если серьезно, то это, конечно, жуть. Ладно, дети: если ей нужна моя сперма, а не кольцо на палец — получи и распишись! Но зачем было парня вырубать на хрен? Вообще никакой логики.
Лиза отмалчивалась и тихо сопела, тоскливо глядя на отражение ярко-желтого месяца в реке. Сегодня было спокойно и тепло, ветер только изредка шевелил кронами, нашептывая свои тайны. Но Лиза в ответ по-прежнему отмалчивалась.
— Если он твой близкий друг, — продолжал между тем вещать Джонс, — то, будь я на его месте, я бы ее проучил! Да?! Скажите, мужики?!
Мужики, которые понятия не имели, о чем шла речь, дружно вскинули кружки и хором ответили: «Да-а-а!»
Зеленую тоску Лизы смыло в мгновение ока. Она оторвала взгляд от одинокого злого месяца и уставилась на собутыльника, прислушиваясь к его идеям.
— Я бы с ней поступил точно так же! Я бы ее усыпил и присунул!
— И в чем же смысл, не понимаю? Она бы все равно об этом не узнала, в чем тут урок или наказание?
Крюк неопределенно махнул рукой.
— Ну, или придумай вариацию на тему. Я не знаю, Лиза. Но она точно должна понести наказание…
...
*