Жезл судьбы, или Любить нельзя помиловать 18+ |Лиза Ира|

42 глава

Поход «Три дня без магии»
- ...Также на теггитории лагегя есть водопад «Девичьи слезы» и небольшая купальня под ним, - вещал Арчи на всю огромную карету, запряженную пегасами, которых заставили скакать по дороге как каких-то лошадей. - Газумеется, этого мало на целую академию. Поэтому мы заганее ездили на место с некотогыми волшебниками, чтобы найти и другие источники воды. У годителей из группы сопговождения есть кагта, где видно гганицы газмагиченной зоны. Если вы ее пегесечете, то услышите звон колокольчиков, что означает, что вам нужно вегнуться на теггиторию. И на кагте видно, как отыскать подземное озего и несколько годников.
- Но в них же ледяная вода? Как этим можно мыться? - уточнил кто-то из родителей.
- Как сказал бы один мой дгуг с дгугой земли: «А вы думали, вы в сказку попали?», - в ответ раздался невесёлый смех, - вы были на моем семинаге и должны помнить, что для наггевания воды у вас будут котелки, хвогост и костег.
- А чем же это зажигать?
- В этом миге нет пгоизводства спичек, поэтому в помощь вам жуки-самоубийцы, котогые воспламеняются пги касании...
- Но это же так нецелесообразно сложно и долго? - раздался сзади занудный гнусавый голос. - Зачем вообще это нужно!
- Полагаю, на огганизационном собгании с дигектором академии по прибытии на место вы сможете задать этот вопгос...
- И вообще долго нам ещё ехать? Почему нельзя воспользоваться телепортацией?
Арчи только закатил глаза, но решил просто перевести тему.
Ира, разумеется, слышала эти диалоги, сидя в другом экипаже, поскольку между каретами была установлена магическая связь: в конце концов, безопасность никто не отменял, а иных немагических средств организовать такой быстрый обмен информацией у волшебников пока что не было. Но она никак не реагировала на недовольства родителей или шутки Арчи и задумчиво смотрела в окно, глядя, как проносятся мимо очертания сельских домиков, силуэты городских замков и крепостей, поля и реки.
Лиза, что сидела рядом, испытывала острое чувство дежавю, которое затмевалось тем, как ее бедро прижималось к ноге Рони. Внутри повозки было нестерпимо душно, тесно и нервно, ее кожа горела от любого соприкосновения, но Андрияненко не могла себя заставить отстраниться, а директор вроде бы и не возражала. Это было их тайное негласное соглашение - постоянно друг друга касаться. Учитывая, что директор Квин не стремилась никогда к сокращению дистанции с людьми, этот контакт стал бы заметным, если бы не казался таким спонтанным, естественным и неуловимо чувственным...
Лиза изредка озиралась на Генри, который без умолку болтал с одноклассниками чуть поодаль, и ощущала себя от этой близости родных людей практически счастливым человеком. Практически - потому что сомнения все ещё холодили ей душу, Рони вела себя до странности тихо, и Лизе приходилось терпеливо ждать, пока она соизволит открыть, что же у нее на уме. Догадку о том, что Ира вернулась, Андрияненко так и не решилась озвучить, вполне оправдано считая, что оттолкнет этим королеву, - если это действительно она...
Ей так много хотелось спросить у Иры - о потустороннем мире, о том, как и зачем она стёрла память, и куда теперь делась Рони, и что она теперь к ней, Лиза, чувствует. И ее извилины попросту кипели от внутренней работы, а сердце испуганно леденело, что неизменно отражалось на ее озабоченном и озадаченном лице.
Рони как будто ощущала смятение Лизы, и иногда дарила ей молчаливую улыбку и пронизывающий ободряющий взгляд, от которого сердце ухалось в низ живота и колотилось, будто бешеное... Но чаще просто позволяла себя украдкой касаться. И Андрияненко цеплялась за эти моменты, словно утопающий за соломинку, и млела и таяла от них безвозвратно и безнадежно.
И несмотря на привычную и отчасти приятную Лизе обстановку «без магии», магия все же стала происходить сама собой, начиная с момента, как огромная делегация принялась размещать палатки, изучать местность и организовывать костровые места.
Для начала их с Рони палатка (и да, у них была общая, одна на двоих - как у всех в лагере, потому что Генри уже взрослый и хочет ночевать со своим приятелем) чудесным образом оказалась прямо под вишней. На ней висели несколько одиноких забродивших плодов, похожих на земной гранат, но это без сомнения была волшебная вишня, и ее алый дурман сочился своим темно-розовым нектаром сквозь толстую кожицу плодов, завлекая...
Полная дневных забот по организации обеденного места, поиску воды и дров, Лиза только к вечеру заметила густой вкусный аромат, который разносился по всей костровой поляне: это безусловно тот самый суп, который она бы не смогла спутать ни с чем!
Как только глиняная тарелка с ее горячей двойной порцией оказалась у нее в руках, она быстрым взглядом метнулась на неподалеку стоящую Рони, которая отстраненно наблюдала за своими воспитанниками и коллегами. Щурясь, Лиза долго и пристально изучала ее заостренные огненными бликами черты, пока глаза не стали слезиться, но та не подавала виду, что замечает, и ее тело, грациозно изогнувшись, продолжало стойко выдерживать обстрел обжигающих взглядов.
Когда кто-то взял в руки музыкальный инструмент, похожий на смесь гитары и виолончели, весь испещренный незнакомыми этническими узорами, Андрияненко на миг отвлеклась, замечая, как потемнел вечерний лес, наполнившись глубоким фиолетовым оттенком, и как восходит над остроконечными вершинами экзотических деревьев, которые словно бы подпевали людям тихим жужжанием и скрипом, полноокая золотистая луна.
Ошибки быть не могло: королева говорила с ней - вот таким странным языком метафор!..
И когда она опустила встревоженный взгляд полного осознания обратно с небес на землю, то Иры уже и след простыл. Лиза заозиралась, встречаясь с вопросительным взглядом Генри, сидевшего напротив с другой стороны костра, и пожала плечами, натягивая маску невозмутимости. Но вдруг поняла, что дерево, под которым все это время стояла ее женщина, было серебристым тополем - очередная подсказка от королевы, которая всячески избегала откровенной беседы...
Она жестом показала сыну, что ей нужно отлучиться, и исчезла в сумраке. Организовать светлячков для освещения пути без волшебства было невозможным, так что она спешно смастерила себе импровизированный факел и направилась на поиски, прихватив на всякий случай карту из палатки.
Единственное, что она знала точно - ей нужно идти к воде, где всегда находились все сокровенные ответы. И она интуитивно брела, пока не заметила в отдалении мерцание. А еще через пару шагов услышала звон сизых от мрака колокольчиков, которые оглашали окончание размагиченной зоны. Окутанная темнотой и полная алчного намерения настичь свою потерю, она кралась, пьяная от мучительного, тяжелого ожидания, с трудом уворачиваясь от любопытных веток. И, наконец, пришла.
Из освещенной зыбким дрожащим светом, до боли знакомой пещеры густо валил белесый пар и ненавязчиво пахло маслом, сероводородом и мокрым камнем. Словно бы попав в свой самый желанный сон, Лиза на трясущихся ногах, потушив ненужный факел, сделала несколько шагов, чтобы заглянуть внутрь, оставаясь невидимой в ночи. И зрелище, открывшееся ей, хоть и прежде виденное не раз, выбило весь дух из ее легких. Потому что смуглое тело с блестящей в тумане кожей было столь завораживающе и томительно прекрасно в своей чистой наготе, что она почти превратилась в ту самую робкую Лизу, которая когда-то подглядывала за Ирой из леса, полная нереализованных порочных желаний...
И как же было хорошо, что она той Лизой больше не была...
- Ира?!
Она сделала шаг под своды каменного укрытия, и ее голос прозвучал гулко и высоко, и с такой беззащитностью, мольбой и надеждой, что даже каменное сердце бы оттаяло. Но это сердце уже давно каменным не было...
- Это ведь ты, да? Поэтому мы в нашей пещере?.. Поэтому - вишня, тополь, полная луна и твое «зелье»? - Лиза помолчала, делая еще один шаг к женщине, которая теперь взволнованным и почему-то извиняющимся взглядом смотрела на нее. Ее черные локоны цвета воронова крыла бликовали синим и слегка вились от влажного тумана. Лиза едва удержалась, чтобы их не коснуться... - Никто не мог знать все эти вещи, которые нас связывали, так подробно и так детально. Кроме Иры...
Ира прикусила губу, все еще не отвечая. Но ее глаза были полны такого ошеломляющего и глубокого чувства в застывшем зеркале слез, что слова казались ненужными...
Лиза совершила последний шаг, разделяющий их, и нагое прекрасное нежное тело порывисто прильнуло к ее грубой походной одежде всеми впадинами, округлостями и изгибами, сливаясь в тесном объятии и приникая так сильно, так крепко, словно они не виделись целую вечность...
Постепенно объятие переросло в безудержный хаос поцелуев, начавшихся с ключиц и шеи, и неряшливое расстегивание пуговиц. Ира несколько раз безуспешно дернула отвороты ее красной куртки: Лиза вцепилась в ее руки, словно боялась вновь упустить, - так что после нескольких попыток королева просто окутала ее своим золотым свечением, избавляя от всей одежды и уравнивая их...
- О, нарушаете магический целибат, моя королева? - улыбаясь сквозь поцелуи, прошелестела Лиза, одновременно создавая с помощью своих послушных лиан ложе из мягких цветков хлопка, чтобы дальше поступить совершенно не так, как ожидалось. Крепко обхватив Иру за ягодицы и принудив ее начать отступление, она, шатко покачиваясь, оттеснила ее к источнику, падая в него прямо с лестницы в брызгах и окуная их обеих буквально в омут с головой.
- Андрияненко, что ты творишь! - мгновенно выныривая, но не пытаясь поменять их сцепленной позы, возмутилась Ее Величество королевская задница, выглядя при этом гневно и горячо...
- О! Да у тебя, оказывается, все-таки есть голос? - колко парировала Лиза, ухмыляясь и встречая в наказание острый отрезвляющий хлопок по плечу.
- Заткнись, Андрияненко!
Терзающие ненасытные укусы королевы вперемешку со сладкими поцелуями незамедлительно заполнили ее рот, лишая всякого желания говорить снова. А Жезл торжественно и упрямо уперся в разверстые над ним бедра, и Лиза радовалась, что вода делает смуглое гладкое желанное тело практически невесомым в ее руках...
Какая-то отдаленная мысль из поучительных бесед то ли с Руби, то ли с Крюком о том, что «в воде может быть некомфортно без смазки» улетучилась вместе с тем, как Ира легко и плавно нанизала саму себя на ее член, опираясь на Лизины плечи. И может, дело было в магии, а может, в маслянистом составе самой жидкости вокруг, но она никогда прежде не ощущала себя такой вожделенно мокрой - во всех смыслах! И спустя минуту легких плавных покачиваний уже казалось, что маленькое озерцо вокруг них, которое от движений плевалось рябыми волнами на каменистый берег, стало будто бы родным, словно бы это они с Ирой сами затопили пещеру своими вязкими соками, выделениями, стонами и вздохами, и своими мокрыми грязными поцелуями, которые превратились в одно непрерывное страстное слияние и борьбу языков за власть...
- Ох, Лиза, я... Так. Хочу. Тебя! Я. Так. Скучала. По. Тебе, - в такт их размеренному ритму и в промежутках между засосами на шее, выталкивала из себя Ира сумбурный шепот...
- А как же - вчера... Моя королева?
Движение на миг остановилось, и Ира, саркастично и порочно подняв в притворном возмущении бровь, уставилась на Андрияненко, сощурив глаза.
- Только не говорите, что вы сравниваете эту невзыскательную и непритязательную Рони со мной, мисс Андрияненко!
- Хм... - губы Лизы растянулись в непроизвольной нежной улыбке: Лазутчиковой даже удалось выдать это предложение без ошибок... Но тут же пожалела о своей вольности, потому что Ира соскользнула с ее длины, уверенно становясь на ноги, и надменно ткнула указательным пальцем в ее грудь, молчаливо повелевая выходить из воды...
Не успев даже испугаться вечерней прохлады, которая лизнула ее кожу дуновением из распахнутого черного входа пещеры, она оказалась опрокинутой навзничь на хлопковую мягчайшую постель, и Лазутчикова нависла над ней подавляюще властно и тяжело, пожирая взглядом розоватое и разгоряченное источником поджарое тело с небольшим округлившимся животиком...
- Разве твоя разомлевшая от твоего спасительного Жезла и податливая Рони могла бы сделать такое, Ли-за? - отчеканив опасным, низким и хриплым голосом резкую фразу, Ира незамедлительно наклонилась и полностью вобрала в свой грешный рот горящий огнем и пурпуром возбужденный хуй вместе с огромной головкой, тут же заглатывая его до середины и находя языком чувствительную точку...
- О-о-о, Господи! Ира! Ты чертова ведьма! Да! Возьми его! Ебаный! Блять! В рот! А-а-а-а-а!
Пошлый чмокающий звук заполнил гулкие своды пещеры, и вместе со следующим стоном Лиза ощутила, как ее соблазнительница медленно вставила в ее давно никем не тревоженное влагалище свои длинные изящные пальцы. Сначала два... Затем три... Затем согнула их, чтобы точно упереться в точку G, и начала долбить в нее прицельно, агрессивно и нарочито истязательно, заставляя тело под собой кричать, дёргаться и выгибаться, и смачно хлюпать соками... А потом взяла вторую руку и, обмочив указательный перст слюной, стала ласково круговыми движениями распечатывать ее вторую девственность...
- О, нет! Умоляю! Не надо! Нет! Стой! Чертова ведьма!!!
И Ира, как всегда, лучше многих знала, как свести с ума. И остановить ее было бы возможно так же, как бронепоезд на всех парах. Она непреклонно и мучительно дразнила накрепко запакованное колечко мышц ануса, которые от такой медовой неги опешили и сперва сильнее сжались, а потом внезапно расслабились. При этом она вынула пальцы из вагины и аккуратно обхватила ими пенис под напряженной, звенящей от натяжения кожи красной головкой. Она перестала его активно засасывать и одним только кончиком языка едва касалась плачущей узкой дырочки на его конце.
То, что происходило потом, Лиза помнила с трудом. Потому что все ее грязные, адские, вызывающие резкий прилив крови королевские ласки с эффектом прижимающей к земле тяжёлой бетонной плиты так резко сменились едва заметным подрагиванием ладони, утонченно окольцевавшей член под его грибовидной головой, и острым, чувствительным щекотанием ануса с погружением одной фаланги, что мозг просто отключился!..
Когда Лиза попыталась увеличить амплитуду, потому что уже была на грани, она с удивлением обнаружила, что двигаться не может из-за магических пут на всех конечностях, и из ее легких при этом вырвался такой отчаянный, дикий и протяжный рев, словно где-то рядом медведь завалил ольху. А Ира, облизывая мокрые губы и изогнувшись змеей над раскрытым навзничь телом, с коварной ухмылкой на устах продолжила свои проникающие в дырочку на головке уколы языка и изуверски короткие подрагивания пальчиков, иногда сокращая площадь соприкосновения с кожей до краешка злого ноготочка такого микроскопического размера, что это ощущалось на разгоряченном грубыми ласками теле как ядерный нановзрыв.
Этот граничащий с исступлением садизма эксперимент оказался настолько сокрушительным, что Лиза в какой-то момент потерялась между мирами: ее тело пронзили конвульсии и адские судороги. Ее затрясло в состоянии тотального, сметающего разум космического катарсиса. Ее голос от крика треснул и рассыпался седыми хрипами. И вот именно в этот момент Ира в одну секунду сместилась над своей жертвой и с размаху вонзила в свое текущее, капающее от соков похоти лоно раздраженную, вздыбленную в болезненном натяжении алую плоть, которая сразу же взорвалась фонтаном огня. Лизе почудилось, будто лопнули ее барабанные перепонки, - такой грохот сопроводил ее оглушительный длинный стон освобождения. И сноп искр посыпался откуда-то из самого нутра, скатываясь и разлетаясь по блестящему от пота, воды и слюны розоватому телу прямо в воду. Ее пригвоздило к земле этим возвращением королевы из грешной преисподней так, как заключённого на распятии, которого ждала медленная неминуемая смерть под палящим солнцем.
Спустя тридцать сиплых вздохов ее чугунные веки все ещё не открывались, а ноздри забил какой-то острый запах паленой кожи. Но сил разбираться, в чем дело, не было. Краешком сознания она только чувствовала, как Ира проскользила по ее влажному телу вверх, аккуратно ложась на нее чуть сбоку, чтобы не давить на живот, и шепнула:
- Ну, здравствуй, Елизавета Андрияненко! Скучала по своей королеве?..
И потом - блаженная пустота...
...
***Пещерные люди...
Жезл исчез...
Спустя долгие три часа в объятиях Иры, которая требовательно вцепилась в нее, будто ленивец в ветку дерева, Лиза очнулась и поняла, что у нее внизу все блаженно гладко, сладко и элегантно кучеряво.
Она, конечно, подумала, что и слава богу! А то как-то стремно носить на себе мужское начало при заполненной матке, которая неумолимо росла. И все же тоненький голосок лёгкого сожаления шелестел ей в уши...
Ира, почувствовав пробуждение своей любовницы, потянулась, разминая мышцы, и собственнически прошлась ладонью по всему телу, наслаждаясь почти прозрачной белоснежной кожей, поднимаясь от коленей сквозь темный аккуратный островок волос на лобке через округлый живот прямо к набухшей груди... Она сыто и довольно улыбалась, как кошка, и лукаво смотрела на Лизу.
- Ты сожалеешь, что он исчез, Лиза? - Андрияненко испуганно посмотрела в ответ, не зная, стоит ли реагировать на такую прозорливость. - Не жалей! Все дриады гермафродиты! Любая их часть тела, включая клитор, может значительно трансформироваться в момент соития, - с порочной ухмылкой интимно прохрипела Лазутчикова, обдавая ее ухо жарким влажным дыханием. - И мы ещё так многого не попробовали...
Лиза нахмурилась, старательно отодвигаясь от источника соблазнения, насколько это было возможно на этом узком ложе. Ей вспомнился их последний день перед тем, как Ира спустилась в ад. И перспектива повторить тот изломанный болью опыт самоуничижения в роли дриады ее не воодушевляла.
Ком сковал ее горло, так что она попыталась уйти от темы, пока Ира не начала волноваться о том, что происходит.
- Как давно ты вернулась?
Ира мгновенно стала серьезной, присев на постели, чтобы было удобнее смотреть в глаза.
- Утром после нашего свидания на пегасе...
- И?
- Что и?
- И почему ты не сказала мне?
- Лиза, я была в таком раздрае, не понимала, кто я... Меня мало того что лишили повторно девственности, так я еще и очнулась с тонной чужих воспоминаний. А тут ты еще со своим умоляющим щенячьим взглядом!
- Хей! И ничего мой взгляд не умоляющий!
- Умоляющий, - упрямо повторила Ира, а затем наклонилась ниже к тонким губам и прошептала в них. - Умоляющий и влюбленный...
И едва коснулась губами приоткрытого в ожидании рта, чаруя изысканной лаской. У Лизы закружилась голова, и она не захотела на этот раз спорить...
- Если бы ты не влюбилась в Рони, я бы ничего не вспомнила, Лиза...
- Но я же призналась в любви ей многим позже?..
- Да, но у тебя такие чистые, честные и прекрасные глаза, в которых все можно прочесть и без слов!.. Ты никогда не умела прятать чувства, моя дорогая.
Она снова наклонилась и легко поцеловала ее, будто случайно положив ладонь на округлость живота, и в ее руку сразу же толкнулись...
- О! Привет, малыш! Твоя вторая мама вернулась!
Она нагнулась ниже, чтобы изнежить поцелуями пупок, который сразу же покрылся мурашками...
Пытаясь преодолеть смущение, которое разрывало ей сердце своим прямым и неприкрытым чувством с негой ванили, Лиза продолжила болтать:
- Я просто решила, что все дело в потере девственности. Что это разрушает заклятие забвения...
- Ох, Лиза, дело всегда было только в чувствах! Даже твой Жезл был бы бесполезен, если бы ты не смогла меня полюбить!..
Она спустилась с интимными щекочащими поцелуями на ее мягкий пах, вызвав судорожный вздох и останавливающее движение руки.
- Тшшш, Лиза, позволь нам познакомиться поближе...
- С кем, с ребенком?!
- Хм, нет. Это произойдет чуть позже, - хмыкнула королева. - С твоей чудесной спрятавшейся под капюшон жемчужиной... с красной фасолинкой... назови как пожелаешь... Мы же с ней так и не познакомились за все это время, помнишь?
- Ты думаешь, я буду способна при этом вести светскую беседу? - выдохнула она, когда Ира обдала ее тонкую кожу лобка жарким прикосновением мокрых губ.
- Не узнаем, пока не попробуем...
Лиза зажмурилась от мучительного наслаждения, сдаваясь настойчивости её женщины, и с паузами спросила:
- А где была ты...все это время...пока Рони жила здесь?.. ох!
Лиза изогнулась от того, как упруго и искусно язык пробежался по ее сомкнутым нижним губам, прежде чем Ира ответила:
- Я всегда была внутри нее, но... как будто за стеклом... Мы с Рони были разделены, но я все видела... И чувствовала... Ещё как чувствовала, Лиза!..
Полная отчаянной благодарности за все сразу, Ира присосалась к ее сокрытому бутону плоти, открыв его миру пальцами одной руки, и вбирая в себя искренний стон несдержанной страсти.
- Мне всегда было интересно, Лиза... - Смачные звуки вылизывания огласили гулкие каменистые своды. - Минет сильно отличается от кунилингуса по ощущениям?
- О-о-о! Ты и вправду хочешь моей смерти? - не в силах думать и рассуждать на подобные темы, вскрикнула Андрияненко, широко раскидывая бедра и подставляясь под язык всем светящимся от влаги пурпурным нутром...
Ира ухмыльнулась, поняв, что игра закончена и пора приниматься за серьезное дело. Так что она придвинула подбородок к темному мерцающему входу, запирая его им, и приникла губами к пульсирующему пучку нервов в неотрывном, поглощающем, интенсивном французском поцелуе.
Лиза пришла к оргазму очень быстро и почему-то тихо. Словно не успела понять, как взобралась почти на самую вершину - а ее уже накрыло мягкой, пушистой и покоряющей лавиной удовольствия. Ее и без того огромные глаза на пике внезапного экстаза распахнулись ещё сильнее, и она с раскрытым в удивлении ртом встретила эту волну, задыхаясь под ней со сжатым в спазме горлом. Ее не отпускало с этого пика добрую минуту, чего она не испытывала ни разу. И ещё долго ощущение полной уязвимой обездвиженности и покалывающей немоты во всем теле не проходило.
Однако первое, что она произнесла на выдохе, обретя дар речи, было:
- Женский оргазм определенно дольше... Менее острый, но захватывающий все тело целиком, а не только одну его...часть...
Ира рассмеялась, уткнувшись носом в мягкую расслабленную белоснежную грудь, но ничего на это не сказала... И следующий вопрос уже прозвучал, когда дыхание обеих стало ровным и бесшумным, и тишина наэлектризовалась новым напряжением:
- Зачем ты стерла себе память?
Ира долго и настороженно молчала.
Но к изумлению Андрияненко, все же заговорила.
- Прости меня, Лиза... Но ты заслуживала кого-нибудь получше, чем та Ира, которой я была...
Лиза досадно цыкнула на этот позабытый уже приступ самоуничижения, но продолжила:
- Ты сама пришла к Аиду и попросила об этом?!
- О, не совсем. Мы прежде долго беседовали и он отговаривал меня...
- Хоть один разумный человек!..
- Лиза! - с упреком ответила Лазутчикова. - Дослушай же!..
- Извини...
- Так вот, он отговаривал, потому что были возможны побочные эффекты от заклятия забвения. Например, ты могла не вернуться вовремя. Или вообще не прийти... Я бы встретила кого-то другого. И Ирина Лазутчикова канула бы в Лету навсегда...
Женщина помолчала, уткнувшись носом в плечо Лизы и вдыхая тонкий ванильно-цитрусовый аромат кожи, который ее успокаивал...
- Это был риск, я знаю. Особенно из-за Генри. Мое сердце разрывалось, поверь! Хоть я тогда ещё не знала о твоей беременности... Но если бы мы начали с прошлых отношений, с той старой боли, - ничего бы не вышло. Это бы никуда не привело... И дети так или иначе остались бы несчастны - между своими несчастными родителями... Так что я считаю, это был оправданный риск...
- А можно... более личный... вопрос?..
- Любой, Лиза, - усмехнулась Ира, оценивая ее расширенные в изумлении глаза.
- Если ты тридцать лет отмаливала души тех, кого ты убила... Разве это уже не сделало тебя другой? Более... чистой... Или как это выразить...
Ира поняла, что Лиза все ещё не до конца смирилась с ее поступком и тяжело вздохнула...
- Понимаешь, я хотела побыть с тобой такой, какой бы я была без груза прошлого... Ирина всегда жила на войне, она бы не справилась... Рони стала райским островом в этом хаосе. Нетронутым уголком чистой души, который мне захотелось обрести в себе заново... Я желала, чтобы ты ощутила себя по-настоящему любимой в этом сокровенном месте...
Она помолчала, поджимая и нервно кусая губы...
- Хм, знаешь, что интересно, - задумчиво добавила она, - сам Аид мне твердил, что поступок - это не воля судьбы, это ежедневный выбор. После ночи всякий день начинается с нуля, потому что сон - это всегда обнуление, как маленькая реинкарнация. Но я не могла поверить, что так легко могу стать свободной от прошлого в своей новой жизни... Я не доверяла Ире...
- И, вполне возможно, что зря? - грустно улыбнулась Лиза. - Получается, мы все-таки могли обойтись без потери твоей памяти и найти вместе другой путь?
- Этого мы уже никогда не узнаем. Зато теперь наше будущее - это чистый лист. Все будет так, как мы захотим...
Лиза тревожно замолчала, погружаясь в свои мысли... Но Ира вернула ее лёгким прикосновением к щеке, и Андрияненко снова заговорила:
- То есть ты не... Ты помнишь вообще свое давнишнее прошлое? - обтекая острые углы, аккуратничала Лиза.
- Мне сложно это описать. Да, я все помню. Но так, как будто это случилось не со мной - вся та жизнь, где была моя мать, и король Леопольд, и все те мужчины... И мой шрам, которого нет... Я помню, как я его получила, но не чувствую боли. Она словно бы в отдалении и больше не мучает меня. Но зато я очень отчётливо помню Елизавету Андрияненко...
Королева снова посмотрела тем нежным, печальным и отчаянно влюбленным взглядом, которым выматывала её душу последние три дня...
- Я каждый день наблюдала за тобой из-за своего зазеркалья и спрашивала, за какие заслуги ты мне досталась? Мне до сих пор тяжело поверить, что ты пошла в другой мир за женщиной, которая мучила тебя так бесконечно долго, а в итоге и вовсе сбежала, заперев себя в аду...
- Я вернулась только потому, что забеременела, - уколола ее Лиза, насупившись, что вызвало у Иры тихий смех и согласный вздох:
- Что ж ладно, поделом мне...
Она ещё некоторое время молчала, собираясь с духом и набирая в лёгкие воздух. И, приподнявшись повыше, чтобы заглянуть прямо в чистые, влюбленные зелёные глаза, произнесла:
- Я люблю тебя, Лиза!.. Я люблю тебя так, как не думала, что способна! Я все эти три дня постоянно думала, как же тебе об этом сказать? У меня немел рот и все время казалось, что слова так... ущербны. И они никак не компенсируют всего, что между нами произошло!.. Но потом я подумала о том, как бы поступила Рони. И ей бы точно не было стыдно или совестно, или неудобно за свои чувства. Ей бы не казалось это недостаточным... И она бы не стала себя осуждать за то, что любила раньше как-то не так, неправильно или разрушительно. Она бы просто порадовалась, что теперь научилась любить тебя иначе!..
- О, Ира! - с придыханием ответила Андрияненко, втягивая её в мокрый, соленый от текущих по щекам счастливых слез поцелуй.
Она смогла продолжить говорить, только когда сердце перестало надрывно рваться из клетки ввысь...
- Я тоже тебя люблю, вас обеих! И мне кажется, Рони была с тобой рядом всегда, как твой ангел-хранитель, и направляла тебя. Возможно, всё это приключение было нужно больше тебе, чем кому-то еще. Именно затем, чтобы этого ангела внутри себя обрести... И если так подумать, то вы идеально дополняете друг друга. Я счастливейший человек! Со мной рядом женщина, в которой собрано столько личностей, что просто невозможно заскучать!
Ира от смущения опустила голову, краснея и все еще не умея принимать искреннее восхищение. И со слабым притворным недовольством пробурчала:
- Тебе говорили, что ты не умеешь льстить?..
- А у тебя нет кнопки выключения королевы? - парировала Лиза, заставляя Иру резко вскинуть подбородок и посмотреть на нее со знакомым огоньком азарта в потемневших, блестящих от застывших слез глазах.
- Вообще, я думаю, у меня эта кнопка есть...
Лиза заметно оживилась.
- Какая же? Где?
- О, Лиза, поверь, ты знаешь!..
Андрияненко помолчала, позволяя осознанию затопить ее замутненный счастьем разум. Улыбка сползла с ее лица, и в груди все похолодело. Она опять вспомнила, как Ира провоцировала раз за разом ее дриаду распустить свои щупальца, что для нее означало, что какая-то саморазрушительная часть королевы все еще внутри нее...
- О чем ты думаешь? - Ира не позволила ей замкнуться в себе. И видя уязвимость и смелость королевы, Лиза тоже рискнула открыться:
- О том, почему... почему ты снова просишь тебя связать во время секса? Это пугает меня до ужаса, - призналась она. И обретя уверенность, продолжила. - Не проси меня, пожалуйста, об этом. Я больше не хочу возвращаться в тот БДСМ-ный кошмар! Не призывай мою дриаду для этого...
- Ладно, хорошо...
И к вящему удивлению Лизы, Ира уступила и прильнула обратно к ее плечу смиренно и тихо. Прямо как Рони...
- И все?
- А что еще? - глухо отозвалась Ира, уткнувшись носом в мягкое основание её нежных полушарий...
- И ты не будешь спорить? И не сбежишь в испуге куда подальше?
Ира снова приподнялась, собирая всю свою решимость.
- Рони не сбегает, - она вымученно улыбнулась. - Если честно, Лиза, я не учла, что для тебя вся эта история с Грэмом, Грейс и тем... случаем в моей спальне, - она споткнулась, пытаясь сформулировать, - произошла всего четыре месяца назад, а не тридцать лет, как у меня. И тебе точно нужно больше времени, чтобы ее пережить... Обещаю, я больше не подниму эту тему!..
Лиза оценила ее оптимизм скептическим выражением лица, но промолчала, натянуто улыбнувшись. Ира было нагнулась к ней за утешающим поцелуем, но раздался звон колокольчиков, заставив обеих насторожиться.
- Кто-то пересек зону.
- Кто-то идёт, Боже!
В лесу раздались голоса целой толпы и неясный шум.
Они не сговариваясь, вскочили с постели, принявшись искать одежду. Лиза, поняв, что ее походного костюма простыл и след, возмущенно развернулась к Ире, разводя руками.
Та с невозмутимым выражением лица взмахнула ладонью, наколдовывая своей возлюбленной новый наряд. И пускай даже Генри это заметит и спросит, когда она успела переодеться, - созерцание испуганной и требовательной Андрияненко определенно того стоило...
И уже через минуту они шагнули наружу.
___________________________
Так,ребятки,у меня зачет через 20 минут. Если сдам на 5 выложу все оставшиеся части сегодня(еще 4).)) И главу нового фф. Если нет,то половину на завтра оставлю.Поэтому ждите