Тайные потомки

8

Все, кого ты любил, или бросят тебя, или умрут.
Чак Паланик

В допросной было холодно и сыро. Капли непонятной липкой субстанции стекали по стенам камеры. Кристофер сидел уже около часа в пустой комнате и не мог осознать происходящее. Лейтенант полиции скрутил его без единого объяснения, сыпал обвинениями и огрызался. Пока они ехали в машине до участка, Эрик Дюран молча подглядывал за Серенаком, его пугали огненные искры в глазах.

«Странный тип, у них вообще вся семейка странная», — думал лейтенант, но сразу же отмахнул эту мысль. — «Ежедневно сталкиваюсь с маньяками, вот и чудится в каждом преступник. Они просто дети, у которых были проблемы в семье. У нас нет ничего конкретного на него, мотив для задержания и то слабый».

В участке с Кристофером должен был поговорить инспектор, однако он опаздывал.
Юноша пытался вести себя мирно и не вызывать каких-либо подозрений. В любой момент он сможет уйти отсюда, даже если его не выпустят по доброй воле. Пока же Крис был обеспокоен поведением Гаспара, тот был в гневе и мог наломать дров. В таком состоянии никто не видел Кота, он дорожил скрипкой с самого детства. Первое время он боялся даже касаться её — вдруг сломает. Именно отец научил его играть, уроки давались трудно, но мальчик старался. Кристофер же подглядывал из-за угла и злорадствовал, когда Гас плакал от досады.

«Ой, у бедного котёнка не получается! Какая жалость», — говорил змей с ослепительной улыбкой на лице.

Кристофер никогда не переживал за брата, он ему завидовал и желал смерти ежедневно. Сам Змей ничего не умел делать, особого таланта попросту не было. Иронично получилось: желанный и идеальный сын Маркуса Серенака совершенно никчёмный, в то время как другие чего-то да добились.
Тяжёлая дверь открылась, и на пороге появился Эрик Дюран, в руках он держал диктофон и папку.

— Мне объяснят, почему задержали? Я приехал навестить сестру, а меня арестовали, — обиженно произнёс юноша.

— Прошу прощения, — холодно отозвался лейтенант. — Мы не задержим вас надолго, просто поговорим. Вышла небольшая ошибка.

— О, я и не сомневался в этом.
Месье Дюран снял наручники, которые оставили глубокие и безобразные раны.