Ноябрьский север

двадцать третья

Когда чего-то ждёшь, время течёт либо совсем медленно, либо наоборот очень быстро. В случае синих и зелёных глаз был второй вариант. Весна уже полностью вступила в свои права, и всё зацвело и заиграло новыми красками, на улице было очень красиво, а если выйти и отбежать от городской деревни на километр или чуть больше, то можно потеряться в красоте природы. И люди тоже расцветают в это время года вместе с природой: у Яна на лице стала чаще сиять улыбка и он почти перестал носить линзы, отдавая предпочтение очкам, Женя очень сдружился с Васей и Славой, открываясь теперь не только для Севера, а эти двое рыжиков приобрели ещё больше веснушек на лицах и блеск в рыжих волосах.

Близилось время окончания школы и были экзамены, Женя тоже пришёл в школу и все сдал, он хоть и не ходил туда, но ведь занимался с дедушкой и программу знал хорошо. Экзамены наконец-то оказались позади, весь квартет сдал их хорошо, потому всех перевели в одиннадцатый класс. Вот только Женя и Ян подали документы в школу в Питере и поступили туда, только в разные классы, Ян на гуманитарное направление, а Женя на физико-математическое (парень не только хорошо писал стихи, но и обожал физику с математикой). Синеглазый конечно расстроился, что они не в одном классе, потому что слегка боялся таких сильных перемен, но все же взял себя в руки.

Наступил июнь, теперь солнце почти не уходило с неба, все же Питер тоже славится белыми ночами, не как в Сибири конечно, но тоже неплохо. С первых дней лета Ян стал складывать свои вещи, расфасовывать их по клетчатым сумкам, чтобы сразу перевести большой партией. Они даже некоторую мебель решили перевести, а точнее только стол, потому что Яну было очень удобно за ним работать. Женя тоже не отставал и складывал свои вещи, хоть дед Иван пытался его отговорить, парень отнекивался и отвечал ему: «я хочу выучиться и получить хорошую профессию, чтобы потом помогать тебе». Это конечно не была основания причина, но человеку, который вырос в Советском Союзе лучше будет сказать именно так. Первую партию вещей перевезли только Владимир с сыном, они уехали на два дня, чтобы всё разложить и подготовить к переезду. Хорошо, что квартира была двухкомнатная и кровати было две. Хотя на самом деле Северов думал, что он будем спать вместе с Женей, ему понравилось прошлый раз легко держать его за руку во время сна.

Когда большая часть вещей наконец-то была собрана и перевезена, осталось только собрать небольшие рюкзаки с самым необходим по типу телефонов, зарядок и прочей мелочи. И вот наконец-то наступил день отъезда, трепетный и важный день для двух очень любящих друг друга людей. На станцию, чтобы проводить их, конечно же, пришли дед Иван, Владимир с Югом и Василиса со Славой. Хоть электричка была ранняя, аж в девять утра (для лета это очень рано), ребята все равно встали и пришли проводить друзей. Было прохладно утром, поэтому парни были в куртках и слегка с потрепанными прическами, потому что расчёсывать было лень, ну или они уже сложили свои расчески.

— Господи, какие вы уже взрослые, черт возьми!

Возмутился Владимир и подошел к ним крепко-крепко обнимая и ещё сильнее встревожив их и без того растрепанные волосы. Ян же посмеялся на это и в ответ обнял отца, Женя сделал так же только медленно и неуверенно, было немного неловко.

— Обещаем, что не угробим квартиру и все будет в целости и сохранности.

Сказал Ян, поправляя свои волосы назад, чтобы они хоть как-то улеглись на голове.

— Смотрите мне и никаких дискотек, нечего незнакомых людей в дом приводить.

Напомнил Владимир, а Юг начал гавкать, потому что заприметил кошку, но поймать ее ему, конечно же, никто не дал, поэтому пришлось обиженно лечь и пускать слюни на обувь отца Яна.

— Ты же знаешь, как я не люблю большое скопление людей, да и Женя тоже, думаю, что мы будем сидеть дома как два домовёнка и показываться исключительно с целью купить еды и сходить на учебу.

Ответил Северов младший, на что Ноябрь согласно кивнул. Тут к ним уже подошла Вася.

— Все наставления им читаете, а ну кыш! Я тут подарки принесла уже не терпится подарить. Так, глаза закройте, и руки вперёд вытяните.

Велела она, смотря на ребят, а когда они это сделали, то кое-что прицепила на их руки.

— Все можете открывать!

Радостно сказала она, немного отходя. Женя и Ян опустили глаза на руки, у кожного был браслетик из бисера, красивый такой и была надпись, на руке Бестужева «North», а на руке Северова «November». Синеглазому это так понравилось, что он заулыбался и первым обнял девушку, благодаря ее очень сильно, ведь теперь у них есть парные браслеты.

— Не забывайте нас главное и не зазнавайтесь там.

Сказала девушка и Славик слегка посмеялся с этого, говоря:

— Да, ждём посылок из столицы.

У Василисы даже слегка выступили слезы на глазах, все же девушка очень быстро привязывалась к людям и не хотела теперь этих двоих отпускать, но, к сожалению, электричка уже мчалась к ним.

— Ну и я тоже тогда скажу напоследок. Просто будьте хорошими людьми, не обижайте никого и себя в обиду не давайте. Помогайте друг другу и главное, будьте честны с собой. Надеюсь, что у вас все будет хорошо.

Сказал дед Иван, погладив внука по голове и потом чмокнул его в лоб, все же кровиночка родная.

— Тебя целовать не буду.

По старчески посмеялся Иван и щёлкнул Яна, по носу, мол, не обижайся это всего лишь шутка. Электричка остановилась и все ещё раз обнялись, а потом ещё раз, а потом уже нужно было садиться. Женя и Ян помахали всем рукой и сели в электричку у окошка, чтобы ещё помахать своим родным и друзьям. Когда все пассажиры сели, то электричка тронулась, провожающие на перроне сделали ещё пару шагов за ней и остановились, махая руками. Василиса всё-таки расплакалась и уткнулась носом в грудь Славика, вытирая слёзы. А Бутусов же успокаивал эту маленькую реву корову. Владимир и Иван договорились пойти это как-то отметить и поэтому ушли в сторону дома первого.

Электричка неслась по рельсам размеренно, можно было наблюдать за всем в округе. Ян подсел к Жене и взял его за руку положив голову на плечо.

— Я счастлив.

Улыбнулся он, прошептав это очень близко к шее Ноября и слегка опаляя ее горячим дыханием. Женя сильнее сжал его руку и тоже улыбнулся, доставая свой телефон и заходя в социальную сеть. Быстро тыкая пальцами, он создал группу, которую назвал «Ноябрьский север», обложку группы он сфотографировал только что, просто их руки с браслетами, а потом выложил туда первое стихотворение:

Мы уедем к далекому морю,
Чтобы больше не было грусти,
И не было место одинокому горю,
Ведь теперь мы всегда будем вместе.

Мы вместе пройдём по песочку,
И забудем несчастья и горести,
Мы сложим из бумажных листочков,
Несколько быстрых корабликов.

Мы сможем держаться за руки,
И не страшиться других людей,
Пусть лучше они впадают в муки,
Но никак не мы с нашей легкостью лебедей.

Мы сможем купаться в море,
И я буду брызгать ладошками,
Хлопая ритм в быстром ля мажоре,
А ты будешь наступать на меня своими неуклюжими ножками.

Мы с тобой будем нюхать фрукты,
И удивляться сладостным пряностям,
И я тогда скажу «ух ты пухты»,
Как ты когда-то интересным случайностям.

Мы с тобой посидим бережочком,
И уйдём навсегда вслед за памятью,
В наш мирок позабытый шелком,
Навсегда для всех закрывающийся...

Ян быстро пробежался по этому стихотворению глазами и заулыбался, он понимал, что оно про них.

— А почему именно Ноябрьский север?

Спросил он, наверное достаточно глупый вопрос, на что получил уверенный ответ с яркой улыбкой:

— Потому что я Ноябрь, а ты Север.

Конец