Невеста с последствиями

Глава 37.

Я начала с чего-то невнятного, даже для меня не до конца понятного и адекватного. Какие-то обрывки фраз, не произнесённые до конца слова то шепотом, то со свистом, то с тихими отчаянными стонами.
Лишь через какое-то время моя речь стала достаточно вразумительной для того, чтобы молча слушающий Тэхен мог понять хоть что-то.
— У меня нет никого, кто был бы важнее Лисы, — я даже не удивилась, поняв, что повторяю эту фразу чаще всех остальных. — И… ты был не прав, когда решил, что я родом из криминальных районов. У меня с королевской семьёй несколько… иные отношения. Если говорить максимально прямо и коротко — его королевское величество забрало из детского дома лишившуюся дома и семьи сиротку и подарил ей новых — и дом, и семью, и даже сестрёнку одного с ней возраста. Этой девочке всего-то и нужно было, что защищать молодую принцессу даже ценой собственной жизни.
Говорить стало настолько тяжело, что в какой-то момент появилось ощущение, что я просто задыхаюсь густым горячим воздухом.
Тэхен не торопил и не перебивал, он просто сидел со сосредоточенным видом, устремив серьёзный взгляд в пол перед собой, и единственной его реакцией на поток моих бессвязных слов были лишь редкие короткие кивки.
— И я защищала, — это признание слетело с губ легко и просто, и последующие слова тоже. — Мы с ней с самого детства были чем-то большим, чем просто телохранитель и его работа. Мы учились вместе, росли вместе, у нас были одни увлечения. У нас была одна на двоих жизнь.
Я замолчала ненадолго и продолжила так же удивительно легко.
— Когда пришла очередь Лисы отправляться сюда, в место, из которого ещё никто не вернулся живым, я знала, что это необходимо, что только из-за этого мы с ней и были вместе, но ещё я знала, что наша жизнь уже никогда не будет прежней. Я была уверена, что она не умрёт — такой вариант даже не рассматривался, честно говоря, но потом я узнала вас и ваши возможности… и моя магия ушла, а потом Чон и его взгляд на ужине, направленный на Лису… я знала, что нас ждёт не смерть, а что-то иное, ещё более жуткое. Я знала. Но Лиса…
В этот раз моё молчание длилось куда дольше пары минут. Я просто дышала, пытаясь успокоить панику в душе и произнести то, о чём было страшно даже думать.
— Лиса, она… я знаю, что она любит меня и беспокоится обо мне, знаю, что она хочет как лучше, но её слова… она… я больше не нужна ей.
Это так больно произносить вслух. И чувство такое, словно после этих моих слов взорвётся весь мир и небеса начнут пылать алым огнём.
Но нет, нет ничего подобного. Не произошло вообще ничего, только какая-то звенящая тишина опустилась на незнакомую мне гостиную, в которой меня, кажется, и вовсе не было.
Мы молчали долго. Очень, очень долго… или мне просто так казалось?
Но когда Тэхен тяжело и шумно вздохнул и высказал свои мысли по поводу всего того, что я ему тут по несдержанности наговорила, его голос звучал непробиваемо спокойно, лишь с лёгким намёком на укор:
— Ты же понимаешь, что она не об этом говорила?
Если бы я физически была здесь, я бы вздрогнула от его слов, а так… а так я подумала о кое-чём другом:
— Ты что, опять подслушивал?
Тэхен не стал юлить и уходить от ответа, он просто прямо в лоб поведал:
— Чон подслушивал, а потом мне рассказал.
А ещё говорят, что женщины — жуткие сплетницы. Да ни одна базарная бабка и рядом с толпой мужиков не стояла.
Я судорожно вздохнула, тут же замолчала, так по-детски глупо испугавшись этого громкого некрасивого звука, но просто не смогла оставить всё это вот так — неопределенно висеть в воздухе без логического окончания, без ступеньки до земли.
— Она сказала, что они оба хотят, чтобы после свадьбы я… ушла.
— Чтобы перестала делать Лису центром своей жизни и нашла своё счастье. — Тут же в довольно грубой форме исправил Ким, но, наверно, это была та самая грубость, которая как ладонью по лбу — не больно, но необходимо, чтобы глаза открыла.
Во всяком случае, я стала жалеть себя немножечко меньше и даже смогла возмутиться:
— Я чувствую себя старым псом, которого растили с детства, а потом просто выставили на улицу в дождь.
Тэхен честно держался пару секунд, изо всех сил пытаясь удержать подрагивающие уголки губ, но в итоге улыбнулся, уже не таясь, и поинтересовался:
— Хочешь, я заберу тебя себе, старый мокрый пёс?
— Не хочу, — проворчала я.
И только порадовалась о том, что он не может меня видеть, как Тэхен вскинул голову, посмотрел точно на меня и сказал:
— Ты улыбаешься.
— Ты же говорил, что не видишь меня, — напомнила, слегка удивлённая.
И Тэхен с очень серьёзным видом сказал то, что на его месте вряд ли сказал бы любой другой мужчина:
— Я чувствую твою улыбку. От неё мне и самому хочется улыбаться.
И он действительно улыбнулся, и это было так… тепло, приятно и светло, и…
И что-то случилось.
Что-то окатило меня ледяной волной, заставило громко всхлипнуть и непонимающе завертеть головой, пытаясь понять, почему вдруг меркнет вся комната и почему распахивается дверь в том конце гостиной.
— Дженни?! — Тэхен рывком подскочил на ноги.
Усталость и намёки на веселье исчезли с его лица, сменившись тревогой, граничащей с паникой.
— Раэр Ким! — Позвал кто-то там, врываясь в комнату, которая верно продолжала шататься из стороны в сторону и стремительно темнеть перед глазами.
Я не успела ничего сказать ему, я вообще ничего не успела, решительно проваливаясь в океан боли, толща которого вмиг захлестнула меня с головой.