Found

18

Юля

Милохин всё узнал. Сам.

Не бросался обвинениями в сокрытии Сони и моей лжи. Просто принял всё, как есть. Слишком спокоен, или это всего лишь видимость, а внутри него бушует ураган.

Меня отпустило в тот самый момент, когда просил, именно просил, остаться рядом с нами. Не знаю, что он чувствует к дочери в данный момент, но смотрит с невероятной нежностью и умилением.

Не спускает с неё глаз, следит за каждым движением, жестом, прыжком и улыбается, когда Соня хохочет.

Даня открыт для Сони, готов принять всё, что она ему даст. Не настаивает, не напирает, но в тоже время отвечает с желанием, когда обращается к нему.

Три часа, проведённые ими наедине, вызвали доверие к нему, и сейчас его нахождение рядом принимается Соней как само собой разумеющееся.

Даже, когда пошла купать дочь, Милохин отправился с нами. Просто смотрел, как Сонька плещется в воде. Отказался помочь, опасаясь сделать что-то не то, но легко подхватил дочь, завёрнутую в полотенце, чтобы отнести в спальню.

И вот, когда Соня, наконец, уснула, мы смогли остаться наедине.

- У тебя есть фото с самого начала? С рождения Сони?

- Много. Фотографии и видео.

- Покажи. Я хочу посмотреть всё.

Приношу ноутбук, выставляю перед Даней, включая с самого начала, со дня её рождения. И Милохин теряется...

В этот момент перестаёт слышать и видеть, полностью погружаясь в цветные картинки. Сосредоточен исключительно на рассматривании дочери, словно и нет меня, только он - один на один с воспоминаниями.

- Я столько всего пропустил, Юль, - шепчет, не отрывая взгляд от монитора.

- Дань, что ты чувствуешь? - Решаюсь спросить о том, что больше всего сейчас волнует. - К Соне хоть что-нибудь чувствуешь?

- Я не знаю... - Растерянно пожимает плечами.

- Тебе всё равно? - До дрожи в коленях боюсь получить утвердительный ответ.

- Нет-нет, Юль Все чувства свернулись в огромный ком, сплетаясь множеством новых для меня ощущений и пока не способен соединить всё это в конкретное определение. Для меня всё это удивительное, непривычное, ранее не прочувствованное. Но это не любовь, в привычном понимании - это что-то большее.