Руководство по уходу за фениксом

Польза?

Боль и холод сковывали тело и разум. Руки жгло, особенно ладони, после неудачной попытки использовать свои силы. Грудь сдавливало неприятное чувство... Использованности? Или беспомощности. А может, ненужности и собственной бесполезности?

Дилюк рвано выдохнул, отрекаясь от последних крупиц своей гордости. Он не знал для чего существует, с какой целью, и дальнейшие свои действия предугадать тоже не мог. Всё что ему оставалось – сидеть под большим деревом в тёмной чаще леса, ожидая своего жалкого конца.

"Так всё и должно быть..." – подавленно думал он, игнорируя тоненький голосок ещё не умершей надежды, – "Я жил в клетке, один. Молча ожидал своей смерти... И сейчас я снова жду её, несмотря на отсутствие верёвок и ящика для перевозки уродов..."

Парень обессиленно опустил голову на колени. Он сидел, сжавшись в комочек, словно не от мира сего, закрывшись крыльями и не желая вновь увидеть что то красивое, чтобы не привязаться и не ощутить эту жгучую боль в груди.
Он столько раз обжигался, но всё равно хотел гореть...
Однако даже надежда умирает, пусть и самой последней...

Где то вдалеке послышался вой и невнятное бормотание неестественного голоса. Оно всё приближалось, но Дилюк полностью забил на свою участь.

"Будь, что будет" – его девиз по жизни. – "Каждый раз, когда я вмешиваюсь в свою судьбу... Получаю кувалдой по голове...", – он смиренно продолжил ожидать, когда это приближающееся нечто наконец сожрëт его, избавив от гнетущей боли, которую только и дарил этот мир.

Наконец звук раздался прямо перед ним. Голосов было несколько и все они неразборчиво бормотали, словно проклиная или же молясь какой то тёмной сущности.
Красноволосый парень даже не подумал шевельнуться.
Он закрыл глаза, продолжая дрожать от холода и готовясь покинуть мир.

Он был в одних чёрных штанах, да и те порвались, пока он бежал. Без остального гардероба. Его тело больше не пробивала дрожь, наоборот, начинало жечь, вероятно, дошёл до первой стадии обморожения.
Крылья парня болели в местах сгибов. Это не сросшиеся хрящи давали понять, что температура воздуха вредит носителю, но он настолько привык к физическим травмам, что не один перелом уже не вызывал у него болезненных криков.

— Чего медлите? — спросил Феникс после затянувшегося ожидания нападения.
Дилюк был готов сам броситься на растерзание этим тварям, окружившим его, однако внезапный лязг меча, вынутого из ножен, и последующие за ним звуки разрезанной плоти заставили его поднять взгляд, опустив свою стену из давно затëкших крыльев.