Руководство по уходу за фениксом

Свет

Перед смертью жизнь проносится перед глазами. Каждый видит то, что ему запомнилось больше всего, будь оно плохое или хорошее – не важно. Что отложилось в памяти и засело глубже всего остального – проносится перед взором умирающего.

В случае Кейи всё вполне просто. Он видит последние месяцы, проведённые с одним ранее запертым в клетке солнечным лучиком, что так зацепил его мысли и не отпускал до самого судного дня. Кейа видит, как тот смотрит на него из за железных прутьев решётки своим, казалось бы, потухшим взглядом. Затем его алые глаза начинают светиться. Не прямо. Где то далеко и глубоко. Малюсенькие искорки играют в бордовых омутах, пропитанных болью и страхом. Эти самые огоньки и заприметил Кейа, когда, в очередной раз совершая бессмысленные по его мнению патрули по территории, решил посетить цирк уродов. Тогда парень ещё не знал, как сильно привяжется к магическому зверю и как обернётся ему этот своевольный поступок.

Холод пробирает тело до костей. Кажется, подобное уже происходило. Но сейчас по другому. Что же произошло? Где я? Так тяжело – не пошевелиться. Боль пронизывает живот. Как будто... меня приковали?

Силясь открыть глаза, рыцарь осознал, что находится в обездвиженном состоянии, совершенно не способный двинуться. Издалека доносится хриплый знакомый голос, зовущий его по имени. Но мутный – будто невидящий и стеклянный – синий глаз сканирует окружающую обстановку, словно сквозь материю, что распадается перед ним.

"Не могу разобрать слов..." — осознаёт Кейа, но он уверен, что знаком с источником надрывного голоса. Сознание постепенно тускнеет.

— Кейа, держись!!! — вопит тот прежде, чем веки его друга тяжело опускаются.

Тремя часами ранее парни ехали верхом вслед за полководцами вражеских сил, прикидываясь своими. Еще с самого выезда оба чувствовали витающий в воздухе напряжённый осадок, что заставлял насторожиться. Было ли это от пронзительного взгляда вражеских магов или они просто подверглись естественному страху раскрытия их личностей – не ясно. Нервы оказались, как натянутые струны старой балалайки. Парни молчали, не заметно оглядывались вокруг, без привлечения лишнего внимания, следили за обстановкой и надеялись на успех операции.

Кейа не сводил пристального взгляда с магов, в то время, как Чайльд присматривал за войнами сзади и по бокам.