Алые дьяволы

Глава 11.

«У детей нет ни прошлого, ни будущего, зато, в отличие от нас, взрослых, они умеют пользоваться настоящим.»
Жан де Лабрюйер

Когда-нибудь утро начнётся не с головной боли, но сегодня оно началось ещё и с того, что кто-то толкнул меня в бок локтем.

С - нельзя поаккуратней? - недовольно протянула я сонным голосом, повернувшись к тому, кто это сделал, и увидела белобрысую голову. Феликс!?

Повернувшись на другой бок, я увидела мирно спящего Хёнджина, а за ним, в обнимку, Минхо и Хану. И все мы лежали поперёк огромной кровати в незнакомой комнате.

С - твою мать, что здесь происходит? - крикнула я, сев на кровать.
Ф - чего раскричалась, и без тебя голова болит, - повернувшись, сказал парень.
С - где мы?

Хёнджин абсолютно не собирался вставать, а пока Минхо и Хана просыпались, Феликс осматривал комнату.

Ф - в мотеле, если память меня не подводит.
С - как мы здесь оказались?
Ха - мы же праздновали твой день рождения. Ты ничего не помнишь?
С - фрагментами...

***

Всё ещё сонные, мы сидели в кругу на кровати, пытаясь восстановить происходящее ночью.

М - не спи, - сказал парень, ткнув Хёнджина в плечо, потому что тот всё никак не мог проснуться.
С - давайте с самого начала.
Ха - мы выпивали на крыше, потом стало скучно, поехали в клуб... Точно, даставайте телефоны, вдруг мы что-то снимали.

Отыскав телефоны, каждый принялся листать свою галерею. И все мы пришли к выводу, что сегодня ночью нам было довольно весело...

На пяти телефонах оказалось намного больше, чем мы ожидали: Феликс снимал, как под громкую музыку, распевая песни на всю машину, мы ехали в клуб; на моём телефоне оказались парни, танцующие в ярко-неоновом свете среди огромной толпы людей, а у Минхо - я и Хана, танцующие на барной стойке; вот мы опять едем в машине, а Хана снимает Феликса, высунувшегося из люка в крыше; в караоке я, Хёнджин и Минхо завываем какую-то песню, пока Хана и Феликс пританцовывают нам. Последним оказалось видео на телефоне Хёнджина: впятером мы беззаботно идём по какой-то улице, встречая рассвет; смеёмся и разговариваем, широко размахивая руками. Я обернулась на Хёнджина, шедшего позади всех, а на моём лице сияла широкая улыбка. Глаза блестели. Я видела в них настоящее, неподдельное счастье.