Потерянная во времени

3.

Через несколько часов я уже давал указания прислуге:
- Миссис Харрис, в первую очередь приведите пожалуйста в пригодное для жилья состояние смежные комнаты на втором этаже в западном крыле, потом всё остальное. В ваше распоряжение агенство пришлёт горничных, я хочу покончить с уборкой как можно скорее.

- Хорошо, мистер Фаррелл, мы всё сделаем, - произнесла женщина.
Мне она сразу понравилась, открытый доброжелательный взгляд, она мне напомнила мать. Не внешним видом, нет, а чем-то таким мимолётным, проскальзывающим в жестах, в манерах говорить. К тому же, не смотря на кажущуюся скромность, домработница была явно не глупа, за свою жизнь я научился разбираться в людях и был уверен, что мы поладим.

- Можете выбрать себе любую спальню на первом этаже, которая придётся Вам по душе, я хочу чтоб Ваше пребывание в этом доме было комфортным, - я улыбнулся ей вполне искренне.
- Хорошо, - черты её лица смягчились, она буквально излучала тепло. Такие женщины были созданы, чтоб быть женой, матерью... возле них хотелось согреться, как около камина в холодный дождливый день.

Управляющий же напротив производил впечатление угрюмого и нелюдимого человека.
Меж его бровей пролегла глубокая морщина, что доказывало, что он часто хмурился. И взгляд карих глаз исподлобья был холодным, но не враждебным. Просто он, как и я, предпочитал одиночество. Чтож, я не считал это недостатком.

- Какие будут распоряжения, хозяин?
- я бы хотел оставить мебель, нужно проверить в каком она состоянии, если нужно починить. И для начала оборудовать кабинет, мне необходимо как можно скорее приступить к работе,  я не привык прохлаждаться без дела.
Произведите осмотр всех помещений и составьте список, что нужно сделать в первую очередь. Я видел на заднем дворе конюшню, вы в этом разбираетесь?- обратился я к мужчине.

- Да, сэр, -уверенно проговорил он.
- Прекрасно, тогда там тоже нужно до ума всё довести,  но это не срочно, так как есть более первостепенные задачи.
Сначала займись кабинетом.
- Я понял, хозяин,  всё сделаю.
Он тоже ушёл, а я не зная, чем себя занять, решил прогуляться в саду.

Под ногами шуршала опавшая листва. Это место странным образом действовало на меня, хотелось творить, чем я и планировал заняться, как только будет готов кабинет.
Писательство было скорее хобби, не приносящее особого дохода, но я писал больше для себя, для души...

Мне нравилось, когда мои истории словно оживали  на страницах книг, жили своей жизнью. Каждый раз отдавая им частичку своей души, я верил в то, что после смерти она будет жить в моих произведениях.
Это было в какой-то степени ребячеством, но я не мог себе в этом отказать.
Для меня это был целый мир, в который я сбегал от серой действительности.