Истории моего счастья и боли

Имбирное Рождество / Тайджу Шиба / Часть первая

Тайджу, постоянно пропадает в церкви и не важно дела банды, семья или очередная драка, его святая обязанность приходить в скромный католический храм и молится. И так же часто, как Шиба бывает в церкви, он видит там тебя. Порой ему кажется, что ты вовсе и не покидаешь эту старую деревянную святыню, прибывая там днями и ночами. Шиба всегда замечает, как ты ссутулившись сидишь на последней скамье, не обращая не него вообще никакого внимания, и безумно раздражая одним своим присутствием.

Он привык молиться в одиночестве, даже для грозного и очерствевшего парня, такое сакральное действо требовало уединения и полного одиночества, но с недавних пор Тайджу пришлось распрощаться со своим спокойным существование. Он всегда знает, что ты ждешь его здесь, молишься и смотришь в старую пожелтевшую книгу, склонившись над ней крючком. А ты с любопытством смотришь ему в затылок, невольно радуясь равнодушию Шибы, ведь, кроме вас двоих здесь и вовсе никого не бывает.

Тайджу привык к звенящей тишине храма, его холодному, но такому умиротворяющему одиночеству, но так было не всегда. Шибе еще хорошо помнится, когда он мальчишкой помладше, то приходил в этот бедный полупустой храм, где вечно царила суета, но после того, как он самолично распугал тех немногих прихожан, что все еще посещали это старое место, здесь совсем никого не осталось. Твое лицо не всплывало у него в голове, когда тот пытался припомнить, где мог видеть тебя, но в конечном итоге просто терпел твое раздражающее молчаливое присутствие.

Сегодня был праздник, пожалуй, один из самых значимых для верующих людей, и пусть Шиба и плохо знаком с традициями католической церкви, да и не знал огромного количества молитв, предпочитая оставлять библию в темном углу своей комнаты, однако же, он сейчас сидит здесь – в храме на Рождество, слушая, как с улицы доносятся крики и голоса многочисленных прохожих, и его совершенно не волнует ни Юзуха, ни Хаккай, да и все окружающих, пока кто-то медленной поступью не решается приблизится слишком близко к нему, отвлекая от молитвы уже заученной наизусть.

— Простите. – он оборачивается к тебе сразу же, как только твой голос эхом разносится по пустому помещению, и смотрит с равнодушной яростью, так будто хочет убить, но почему-то тебе показалась, что в праздник этот вечно недовольный парень исполнит твою скромную просьбу, и не будет так уж сильно кривить лицом