Магические камни, инкрустированные в светильники, мигнули и постепенно погасли, словно сигнализируя владельцу комнаты о том, что день уже давно начался. В комнате царил полумрак. Окна были занавешены плотными тяжёлыми шторами тёмно–зеленого цвета. И меж ними пробивался тонкий луч яркого послеобеденного солнца, немного освещая кровать. Бежевые стены в этом тусклом освещении выглядели мрачно и не опрятно. Огонь в камине напротив кровати давно погас, из–за чего в спальне было довольно прохладно. Но вместе с этим и душно. Приторный запах перемешался с отчётливым запахом алкоголя и перегара. На стенах висело несколько портретов, на одном из них в воинственной позе был изображен молодой человек в аккуратных круглых очках. Его русые с рыжеватым отливом волосы были зачёсаны назад, а взгляд голубых глаз смотрел с лёгкой игривостью. Тонкие губы, изогнутые в полуулыбке, будто говорили о характере изображенного человека. Надменном, капризном и нарциссичном. Только на портрете, на котором был изображён хозяин этой спальни, не было видно и следа от употребления цветов сна, которыми он едва ли не завтракал. На полу комнаты были разбросаны как мужские, так и женские вещи. На каретке кресла валялся корсет, а недалеко от него грустно лежал мужской ботинок. Владельцы вещей явно расставались с ними добровольно и с лёгкостью. Над кроватью витал запах потных тел и выделений.
Под большим тёплым одеялом кто–то пошевелился, стягивая тёплое нагретое одеяло ниже. Лаймон Мале лежал в обнимку с какой–то молодой дамой. Девушка была хрупкой, темноволосой и миловидной. Тёмно–каштановые волосы, казавшиеся в этом полумраке почти чёрными, рассыпались по подушке, словно змеи. Девица мирно спала на плече молодого человека, прижавшись своей пышной голой грудью к его боку. Такие же как на портрете, его русые волосы были растрёпаны, а на лице молодого мужчины была полная безмятежность. В правом уголке губы Мале младшего скопилась слюна, которую он не просыпаясь утер ладонью.
В особняке Мале была тишина. Все находящиеся там слуги прекрасно знали, что их молодой господин не просыпается раньше обеда, так что торопиться с поздним завтраком для него явно не было смысла.
В какой– то момент за пределами спальни начал раздаваться шум. Раздался звон разбитой посуды и послышался громкий мужской разговор, а уже затем и топот сапог. Мале поморщился и перевернулся на другой бок, оголив своё обнаженное бедро и ягодицы. До него сквозь сон долетал какой– то шум, но сил не было чтобы выяснять, что это было.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Венец Зла
Roman d'amourМеллиса Эзенбаум - дочь барона, что росла в достатке и любви всю свою жизнь. Она не знала горя и печали ровно до тех пор пока её семья не была втянута в грязные политические игры. Игры которая стоила всей её семьи. Игры что разбила её душу на тысячи...
