Prescribed by fate

14

- Какого черта Зейн? Почему ты не взял с собой телефон? Ты мог хотя бы записку оставить? Почему ты вообще уехал?
Буквально с порога Лиам накинулся на юношу с вопросами. Он был зол, но очень старался как можно мягче говорить с младшим, едва сдерживаясь.
Проснувшись, он не обнаружил Малика рядом в постели, но подумал о том, что юноша всего лишь встал раньше и уже занят своими делами. Однако Зейна не было ни в доме, ни во дворе, в последний момент Лиам заметил, что и машины на привычном месте тоже не было.
- Я просто захотел покататься. Что, теперь закроешь меня дома, папочка? - с неким холодом и отстраненностью произнес юноша неожиданно для самого себя.
Проходя мимо старшего, Зейн зажмурился. Ему было невероятно противно от себя и своего поведения. Он не хотел быть грубым, не хотел показывать своей растерянности Лиаму. Он попросту не знал что ему делать.
Пройдя на кухню, Малик включил кофемашину, сгорая от желания выпить порцию двойного эспрессо.
- Что случилось, Зейн? - Лиам зашел на кухню следом, остановившись рядом с аркой, оперевшись спиной о стену и внимательно наблюдая за младшим.
Вопрос без ответа. Зейн просто молчит, хотя внутри его буквально разрывает от эмоций, от потерянности в мыслях.
- Зейн, - Лиам подходит ближе и берет парня за руку, разворачивая лицом к себе, - Что, мать твою, происходит?
Звук бьющегося стекла. Малик намеренно роняет еще пустую чашку на пол, вновь игнорируя вопрос старшего. Он бы и рад ответить, только что ему отвечать? « Прости, Лиам, я запутался в том, а правильно ли было заниматься с тобой сексом?» или «Я не знаю, что происходит, просто после секса с тобой я чувствую сметение и не знаю что будет дальше». Зейна раздражало сейчас всё: шумящая во время работы кофемашина, которую он сам же и включил, Лиам, стоящий рядом и с настороженностью смотрящий на него, а главное он сам. Он сам себя раздражал.
Снова звук бьющегося стекла. Еще одна разбитая чашка. Шокированный и одновременно обеспокоенный происходящим Пейн. И Зейн, просто Зейн, не понимающий своих собственных действий.
- Я очень сильно хочу домой, пожалуйста отвези меня.
Дорога назад в город прошла в полном молчании, Лиам лишь изредка поглядывал на юношу, который бездумно смотрел в окно на протяжении всего пути.
Оказавшись в квартире, Зейн сразу прошел в свою комнату, запирая за собой дверь. Он точно знал только одно - сейчас он хочет побыть в полном одиночестве. Переодевшись в первую попавшуюся футболку и спортивные штаны, Малик установил чистый холст на своем мольберте и взял все нужные для рисования принадлежности. Выдавив нужные краски в палитру, мулат просто водил кистями по холсту, не имея какой-либо определенной задумки. Так ему легче всего было выпускать из себя все эмоции. Так он мог без слов показать самому себе то, что творилось в его голове. Зейн не знал сколько времени он провел перед мольбертом, но по виду из окна было понятно, что время давно перевалило за полночь.
Мазок за мазком и уже вырисовывался темный лес, в подножии которого было небольшое озеро нежно-голубого цвета. Редкие кусты шиповника, обрамлявшие водную гладь. Силуэт мужчины. По рисунку пока было непонятно кто это. Однако сам Зейн прекрасно знал кого он изображает. Лиама. Снова Лиама Пейна он поместил в свою работу. Мужчину, что одновременно заставляет его сердце влюбленно трепетать в груди и заполонить мысли тучей сомнений во всем происходящем.
Ближе к утру Зейн закончил. Наконец он выпустил все эмоции в свою картину, которую теперь с восторгом рассматривал. Во время её написания Зейн обдумал многое. Он понял, что поговорить с Лиамом однозначно стоит, ведь только так Малик сможет разобраться в ситуации и узнать что думает Пейн обо всем происходящем.
Отмывшись от краски и надев свободную футболку, мулат вышел из своей спальни, чтобы забрать из прихожей свои сигареты. Но проходя мимо кухни, Зейн заметил на лоджии фигуру Лиама, очевидно курящего и возможно думающего о том же, о чем и он сам.
- Почему ты не спишь? - робко спросил Малик, заходя на площадку просторной лоджии, заставляя Лиама обернуться.
- Тот же вопрос могу задать и тебе, - Лиам слабо улыбнулся, выпуская дым после очередной затяжки, с осторожностью протянув руку Зейну. И он принял ее, после подходя ближе и обнимая старшего, носом утыкаясь в его грудь.
-  Я рисовал всё это время, теперь захотел покурить и вот я здесь, с тобой, - Зейн все же немного отстранился, чтобы закурить, но руки, обхватывающей торс старшего, не убрал, не желая разрывать физического контакта между ними.
- Главное, что теперь ты здесь со мной, малыш, - тепло улыбаясь, Пейн уткнулся носом в макушку младшего, мягко поглаживая его бока.
- Я так сильно хочу ромашковый чай, который ты всегда завариваешь, когда я болею , можешь сделать, пожалуйста? - юноша прошептал это куда-то в изгиб шеи старшего, чем вызывал у него умиленную улыбку.
- Конечно, подожди пару минут.
Лиам отстранился и зашел на кухню, сразу приступая к задуманному делу, пока Зейн докуривал, наблюдая за ним, отпуская в этот момент все свои мысли о том, что Пейн просто воспользовался им. Ведь будь это так, стал бы он с таким трепетом кружится по кухне лишь для того, чтобы заварить юноше чай?