Осень на двоих. Последнее мгновение вечности

Глава 18. Простые сложные беседы

«…и ни один не сможет жить спокойно, пока жив другой...»

Том совершенно точно не избегал Гарри после того, как тот пришёл в себя и восстанавливал силы в отведенной ему комнате.

Вовсе нет.

Он просто был очень занят. И вопреки ядовитым (во всех смыслах) напоминаниям Нагини о том, что у «занятого Тёмного Лорда» всегда находилась свободная минутка заглянуть в комнату Поттера и справиться о его состоянии у Вилберга или Герхард, пока тот был без сознания, это вовсе не означало, что теперь, когда Гарри очнулся, Том не решался с ним увидеться.

Что за вздор, право слово? С каких это пор Лорда Волдеморта пугают такие банальные вещи, как встреча с лучшим другом? Лучшим другом, которого он обманул, предал и едва не убил. Лучшим другом, которого он оставил сиротой… вероятно, уже бывшим лучшим другом.

Что сложного в такой встрече?

Ничего. Абсолютно ничего. Даже если прямо сейчас Том скорее предпочёл бы встретиться с десятком бешеных мантикор… или устроить чаепитие с Дамблдором и его треклятыми лимонными дольками.

Но время шло, Гарри уже окончательно восстановился, а важные дела у Тёмного Лорда всё не заканчивались. Он взял себя в руки только на исходе третьего дня, велел домовикам проводить Поттера в свой кабинет, а сам зачем-то отправился в лазарет, где в отдельной палате спала так и не очнувшаяся от заклинания варлоков Джинни.

Блэйз оторвался от чтения очередного труда о проклятьях и чарах, подняв утомлённый и немного сердитый взгляд на Волдеморта.

— Ну и рожа у тебя, — безжалостно прокомментировал он, когда тот вошёл в палату. — Боггарта встретил?

— Не мели чепухи, — Том наложил на дверь заглушающие и блокирующие чары и со вздохом сел в соседнее кресло, глянув на Джинни. — Как она?

— Без изменений, — Забини болезненно скривился. — Никакие лекарства и заклинания не помогают.

Том сочувственно скривил губы. Он и сам испробовал немало заклинаний, но пробудить Уизли от странного сна так и не удалось. Не то чтобы он сильно переживал о девчонке, но было бы весьма досадно из-за неё получить свихнувшегося от горя Блэйза.

— Мы разберёмся, в чем дело, — пообещал он. — Нет в мире таких чар, которые я не смог бы развеять.