Рыба на мелководье

Глава 32. Ойай и Ойайя

Вайтеш, Оддо, Ойайя и Эйлавер даже не остановились передохнуть после страшной ночки в Ключной башне. Они устремились прочь, подальше от злосчастного городишки, пугающих развалин и ключников, чьи осклабившиеся щёлкающие морды до сих пор стояли у путников перед глазами.

Эйлавер всё время постанывала и хныкала, от неё былой ничегошеньки не осталось. Оддо вкратце рассказал Вайтешу и Ойайе о том, что с ним приключилось в Тэрсву, но Ойайю не очень-то прельщало выслушивать историю без подробностей, потому пришлось повторить сказанное с мельчайшими деталями. Впрочем, ему же самому не доставляло удовольствия вспоминать ни о Блейготе, ни о схватке с ключниками. Вайтеша, кстати говоря, очень впечатлило то, что Оддо с кем-то сражался.

- Ты же не воин, - скептически заметил он, прищурившись, но Эйлавер мигом опровергла его сомнения. Она, захлёбываясь, залопотала, убеждая Вайтеша в том, что если бы не Оддо, ни её, ни Вайтеша, ни Ойайи не было бы в живых.

Эйлавер не упомянула ни о погибшем Нетаке, ни о Дадасе. Ойайя всеми известными уловками старалась отвлечь её от смерти мужа и дядюшки, хотя та скоро замкнулась в себе и вовсе перестала говорить со спутниками. Оддо посетила странная, к сожалению, весьма правдивая мысль. "Если бы Нетак и Дадас остались живы, Эйлавер не вышла бы из себя и не погромила бы ключные горы, тогда Ойайя так и осталась бы замурованной под ними. Кто знает, может, и Вайтеш по какой-то причине не нашёлся бы, - размышлял Оддо, благодарно посматривая на Эйлавер, в её взгляде была лишь ничего не выражающая зияющая бездна, разверзшаяся навсегда. - Сможет ли она когда-нибудь оправиться от пережитого? Нужно отвести её в такое место, где её рассудок окрепнет".

Они безмолвно брели по Вечернему Тракту. Через какое-то время Эйлавер опять заговорила. Ойайя постаралась утешить её безразличной беседой, хотя, по правде сказать, это не сильно помогло. Она повыспросила у неё, откуда та явилась в Тэрсву. Оказалось, что Эйлавер пришла из Вереска. Как раз оттуда, куда они и следовали. Поразмыслив, Оддо заключил, что это даже к лучшему. "Кто знает, что может произойти в пути? Эйлавер не стоит оставаться с нами надолго".

За ночь, проведённую в укромной долине, заросшей папоротником, раны Вайтеша, на удивление, перестали болеть. Ожоги от раскалённой кочерги уже не зудели и не ныли, хотя багровые полосы и пятна всё ещё украшали его грудь и пальцы. Сам он повеселел, воспрянул духом и принялся что-то насвистывать, хотя вскоре перестал по настоятельной и грубоватой просьбе Ойайи. Оддо же понравилась незатейливая мелодия.