Энео

Глава 4. Сана.

— Что-то маловата она... Прямо дитё какое-то. Сколько лет ей, ты говоришь?

— Да шестнадцать, шестнадцать. Аккурат в сентябре будет. Не волнуйся, я бумаги её проверила.

— Странно... на вид-то не больше тринадцати... — Варвара Петровна скептически осмотрела худую растрёпанную девочку, выглядывающую из-за Софьиной спины.

— Да я в мамку пошла, — нарочито бодро ответила та. — У нас все в роду низкорослые такие.

— Тебя звать-то как?

— Сана. Сусанна я. Григорьева.

— Не воровка, надеюсь?

— Не... я... это... соседа... ну, того...

— Убила? — Белова смерила её удивлённым взглядом.

— Ну я... не нарочно я... Снасильничать он меня хотел... А я толкнула его, он оступился и башкой о камень треснулся. Так сразу и помер... Ну а меня вот сюда по этому... по этапу, вот.

— Ладно. Софьюшка, ты объясни Сане что да как, — Варвара Петровна вздохнула и потёрла пальцами виски.

— Да вы не бойтесь, я работящая! И готовить умею, и по хозяйству могу всё что надобно! И шить умею! И даже на машинке немного!

— Пойдём, пойдём, — Софья легонько подтолкнула Сану в плечо. — Потом похваляться будешь.

*

Сомневалась Варвара Петровна не напрасно. Может, готовить и шить на машинке Сана и умела, но всё остальное оказалось враньём. Она не была каторжанкой, никого не убивала, и ещё не справила тринадцатый день рождения...

...После выписки из больницы Софья спала плохо. Ей постоянно снились те мерзкие белёсые нити, что вились вокруг неё в бреду. Они хватали за руки, за ноги, сдавливали шею, пытались залезть в глаза и рот. Софья начинала задыхаться, просыпалась и после этого уже не могла заснуть. Так было и сегодня. Девушка вынырнула из очередного кошмара в четвёртом часу утра. Она выглянула в окно. Окна генерал-губернаторского дома выходили на Амур. Облака над рекой чуть порозовели, отражая лучи готового взойти солнца. Софья тихонько оделась, накинула шаль и вышла на улицу через чёрный ход.

Обычно летом в Борейске стояла жуткая духота, хоть вешайся. Но в этом году начало августа выдалось необычно холодным. Иногда по вечерам даже приходилось надевать лёгкое пальтишко. Некоторые ворчали, а торговка в бакалейной лавке с уверенностью предрекала скорый конец света. Но Софья непривычной летней прохладой искренне наслаждалась.