Энео

Эпилог.

Окрестности Санкт-Петербурга, 1921 год.

Автомобиль притормозил у въезда на аэродром. Дежурный солдат уже хотел было поднять шлагбаум, но сидящий в машине офицер махнул рукой:

— Не надо, я пешком дойду!

Он вышел из авто, ответил на приветствие дежурного и, щурясь от яркого апрельского солнца, поинтересовался:

— Александра Петровна здесь?

— Так точно! Скоро должна освободиться! Прикажете позвать?

— Нет, я лучше сам до лётного поля прогуляюсь.

Офицер дошёл до ангара, снял фуражку и, пригладив жёсткие светлые волосы, задрал голову. В безоблачном голубом небе лихо нарезал фигуры «аврушка»*. Наконец, эффектно исполнив мёртвую петлю, самолёт приземлился. Пилот спрыгнул на взлётную полосу и, сняв очки, помахал офицеру:

— Ваня! Видал, как я ловко-то?

Крестовский улыбнулся:

— Да ты мастерица, Сана... Или лучше, Саня? Всё никак не привыкну к тому, что ты имя сменила. И чем тебя старое не устраивало?

— Да ну, дурацкое имя какое-то, — Сана подошла к Ивану, на ходу расстёгивая кожаную куртку. — Старорежимное.

— Старорежимное! — передразнил её Крестовский. — Давай, переодевайся и поехали.

— Я бы и сама могла до вас...

— Долететь? Ну уж нет, второй раз мне тебя не выгородить, хулиганка воздушная. Или ты хочешь на гауптвахту загреметь, как этот твой дружок нижегородский, как там его... Аверьян, кажется?

— Ладно, ладно, — пробурчала Сана, стягивая с шеи шарф. — Сейчас переоденусь.

Полчаса спустя они уже были на пути в столицу. Сана откинулась на спинку сиденья и, глядя в зеркало заднего вида, принялась приглаживать ладонью растрёпанные волосы. На правой руке у неё была тонкая перчатка, прикрывавшая покалеченные пальцы.

— А то госпожа профессор ещё скажет, что я чучелом хожу, — Сана придирчиво осмотрела собственное отражение.

— Не скажет, — не отрывая взгляд от дороги, ответил Иван. — Когда до дома доберёмся, у тебя ещё будет время себя в порядок привести. Софья сегодня только после обеда освободится, в школу её пригласили — уроки для детей провести. Ты же знаешь, убедить её работать поменьше ещё пока ни у кого не получилось.