Скрытые эмоциями || Hidden by emotions

9 Глава

                      Николь
                   Настоящее

Из воспоминаний, когда мы были с Нико ещё друзьями, меня выводит громкий голос Алессандро:

— Ты когда нибудь умрёшь, Нико, из-за этой гребаной секретности!— рявкает он, после того как завершает звонок. Около восьми минут он разговаривал с Марчелло Гвидиче — Боссом Ндрагенты. И все это время пилил Нико взглядом.

Это продолжалось с того дня, как Марчелло позвонил ему в первый раз и поблагодарил за кольцо. В тот момент я была рядом с Алессандро и пыталась сохранить полную невозмутимость от той комедии, которую он разыгрывал. Нужно отдать ему должное, актёр из него получился бы не плохим. Будь я на месте Гвидиче, даже не поняла бы, что Алессандро действительно ни о чем не знал.

Нико пришлось выслушать целую триаду о том, что он поступил не разумно. Естественно мы скрыли от всех моё присутствие на яхте, как и все, что происходило на ней.

На виллу мы вернулись по отдельности. И мне пришлось врать, где я была, потому что не вернулась к ужину, как обещала.

В конце концов все забыли про моё опоздание, когда появился Нико. Уже тогда все знали, что яхта не стояла в порту.

— Ну, хватит уже, Алессандро. У меня все было под контролем. У меня всегда все под контролем, — я фыркаю.

— Не смеши нас, у кого у кого, но у тебя редко, что бывает под контролем, — теперь я чувствовала, что каждая моя колкость в его сторону должна присутствовать, иначе, кажется, все поймут, что что-то происходит.

Я вижу, как ответ вертится у Нико на языке, но он сдерживается.

— Успокойся, Алессандро. Новый союзник никогда не будет лишним, особенно, когда наши дети на подходе,— говорит Адриана, отрывая взгляд от окна. До аэропорта оставалось ещё минут десять.

— Этот гребаный Гвидиче ведёт себя так, будто мы на базаре. У меня не лавочка с овощами, чтобы торговаться,— я усмехаюсь от его сравнения. Он водит круги своей ладонью по животу Адрианы, которая улыбается, качая головой.

— Скинь ему эти несчастные пару миллионов,— отвечает Кристиано, будто это действительно пустяк.

— Ладно если бы он просил миллион, даже пять, но он просит двадцать пять! Двадцать пять гребаных миллионов долларов. Триста миллионов в год. Это где такие скидки делают? Ему снижу цену, а потом появится возмущенная Братва или Якудза. Или чёртовы американцы. Что тогда прикажешь делать? Это не распродажа. Хотя какая к черту распродажа, это уже  благотворительность,— для не члена какой либо криминальной группировки я знаю слишком много. И каждый раз от этих цифр у меня падает челюсть.