DARK MIRROR

ГЛАВА 5

(...)

Слухи подтвердились.

Чонгук предчувствовал, что это не просто ученики, решившие по неизвестной никому причине перейти в его учебку. Этот переход почти в начале года странный и ознаменуется особыми событиями. Вряд ли благоприятными для Гукмана. Прежде подобного шума не было. Ученики не часто приходили и редко уходили из Маурона. А тут как все с ума посходили. Из всех щелей судачат, делятся доводами, надумывают. А в день икс, ученики выстраиваются на третьем и первом этажах у панорамных окон. В ожидании время тянется, словно смола, которой сегодня соседи смолили прохудившуюся крышу. Словно дожидаясь начала театрального представления, публика сидит в затишье.

В Маурон вот-вот прибудут новенькие из Каулона. Спортивный школа-университет выпускает самых знаменитых боксёров, чемпионов по различным единоборствам, бегунов и так далее. Конечно, как и в случае с Мауроном, туда не попасть без талантов, связей или денег. Правда учится до совершеннолетия (девятнадцати лет) в Каулоне невозможно. В ней всего десять классов.

— Гляди, вот они, — кивает Чимин на подъехавшие к стальным воротам спортбайки. Вся школа их ждёт. Интересно поглядеть воочию на знаменитостей. Пищит сигнализация, как только высокий бугай подносит к сканеру свой ключ-карту. Железные ворота распахиваются, впуская новичков. Школьники оживляются в бурной беседе.

Чонгук бегает по коридорам. Его никто не замечает. Да и надо ли? Когда такое важное событие на горизонте. Он натыкается на Тэхёна и Чимина случайно. Омеги стоят у распахнутой створки окна на втором этаже. Кроме них никого нет. Видимо омеги запретили мешать принцам обсуждать личное. Он и сам сюда случайно попал, через служебную лестницу. Испугавшись, альфа прячется за простенком. Суета плывёт по воздуху, раздражая и выталкивая наружу эмоции. Голоса детей, их восторженный писк показывает, насколько альфы знамениты. Выходит очень. Чонгук хочет сбежать. Ему становится не по себе. Заинтересованность Татти лупит ментальным лицом об пол, отчего щёки горят румянцем смятения и ревности.

— Тот низенький, такой хорошенький, — Чимин вытягивает шею, слегка ударяясь лбом о чистое стекло. Тэхён ничего не отвечает. Он реагирует спокойнее, но от этого не легче. Всё равно новенькие притянули его взгляд. Иначе он уже сидел бы на своём привычном месте в холле и смотрел в экран телефона, подстелив под себя велюровую подушечку. Или, как он часто делает, любуясь собой в зеркальце.