Когда Хардин, наконец, прерывает наш поцелуй и садится на кровать, я усаживаюсь следом. Несколько минут мы молчим, и я уже беспокоюсь, что веду себя как-то не так, как нужно… Но не понимаю, что делать.
– Так, чем ты сегодня собиралась заняться? – спрашивает он.
– Ничем, только позаниматься, – говорю я.
– Прикольно. – Он прищелкивает языком. Кажется, он тоже нервничает, и я рада, что не я одна.
– Иди сюда, – зовет Хардин, протягивая ко мне руки.
В момент, когда я залезаю к нему на колени, дверь открывается, и Хардин раздраженно воет. Стеф, Тристан и Нэт заваливаются в комнату и таращатся на меня. Я спрыгиваю с коленей Хардина и пересаживаюсь на другой край кровати.
– Кажется, вы, ребята, собирались по-дружески перепихнуться? – деловито спрашивает Нэт.
– Нет! – пищу я.
Я не знаю, что ответить, жду, что скажет Хардин. Он молчит, и Тристан с Нэтом начинают рассказывать о вчерашней вечеринке.
– Кажется, я немного упустил, – говорит Хардин, и Нэт пожимает плечами.
– Да, Молли устроила стриптиз-шоу. Она разделась догола, надо было это видеть, – отвечает Нэт.
Меня передергивает, и я смотрю на Стеф, которая, в свою очередь, смотрит на Тристана, видимо, надеясь, что он не станет обсуждать голую Молли. Хардин улыбается.
– Да чего я там не видел?
У меня перехватывает дыхание, и я пытаюсь скрыть это кашлем. Не надо было ему так говорить.
Хардин мрачнеет, видимо, поняв, что только что сделал.
Может, это ужасное заблуждение, может, ему уже неловко за то, что он ляпнул, и теперь, когда все они находятся в комнате, эта неловкость только возрастает. Почему бы ему не рассказать, что мы встречаемся? Мы же встречаемся? Я сама уже ничего не понимаю. После его признания я так считала, но это еще не было сказано вслух. Может быть, мы друг друга не поняли. Неопределенность сводит меня с ума; когда я была с Ноем, не приходилось постоянно волноваться, что он ко мне чувствует. Мне не приходилось сталкиваться с его бывшими, потому что я была его единственной девушкой в жизни, которую он целовал, и, честно говоря, мне это нравилось. Я хотела бы, чтобы Хардин не был ни с одной другой девушкой, или, по крайней мере, не с таким количеством.
