Меня злит такое отношение Хардина ко мне, но я стараюсь об этом не думать и принимаюсь расчесываться. Собираюсь примерить новое светло-розовое белье. Снимаю футболку, надеваю платье на завтра. Но думаю только о том, куда ушел Хардин; я знаю, это глупо, но не могу не волноваться, что он пошел к Молли.
Пока я решаю, стоит ли ему звонить, мне приходит сообщение от Стеф, что сегодня ночью ее не будет. Она тоже могла бы переехать к Тристану с Нэтом: она ночует там пять раз в неделю, и Тристан ее обожает. Он-то, наверно, рассказал ей о своей работе на втором свидании, и не огрызается на нее, и не уезжает без причины.
– Счастливая Стеф, – говорю я сама себе и беру телевизионный пульт.
Некоторое время рассеянно переключаю каналы, наконец, останавливаюсь на «Друзьях», которых я смотрела, наверное, раз сто. Не могу вспомнить, когда последний раз я смотрела телевизор, но так приятно валяться на кровати и смотреть глупые комедии, забыв о ссоре с Хардином.
Через несколько минут чувствую, как тяжелеют веки. Обида забывается – в полусне я отправляю ему пожелание спокойной ночи, однако ответа не получаю.
– Блин!
Меня будит громкий стук. Вскакиваю на постели, включаю лампу и вижу Хардина; он пытался пройти по комнате в темноте.
– Что ты делаешь? – спрашиваю я.
Он смотрит на меня опухшими блестящими глазами. Он очень пьян. Просто в стельку.
– Я пришел, чтобы тебя увидеть, – говорит он, шлепаясь в кресло.
– Зачем? – тяну я.
Я хочу, чтобы он был со мной, но не пьяный и не в два часа ночи.
– Я скучал по тебе.
– Тогда зачем ты ушел?
– Потому что ты меня раздражала.
Вот как.
– Ладно, я буду спать; ты пьян, и очевидно, опять раздражен.
– Я не раздражен. И я не пьян… ну хорошо, я пьян, что с того?
– Неважно, пьян ты или нет, но завтра будний день, и мне нужно выспаться.
Я просидела бы с ним хоть всю ночь, если бы не боялась, что он снова наговорит гадостей.
– Будний день, – издевается он. – Ты можешь быть еще скучнее, чем есть?
Он смеется над сказанным, словно это действительно забавная шутка.
