𝓞𝓼𝓸𝓫𝔂𝔂__𝚜𝚕𝚞𝚌𝚑𝚊𝚢

Глава 16

Чимин

Я наблюдал, как под ударами Шотаро трое бандитов разлетелись по углам переулка. И затихли. Лишь один пошевелился, попытался встать. Шотаро глянул на меня через плечо, в полумраке сверкнули красным его глаза.

– Накажи за глупость, – посоветовал я.

Короткий кивок, и Шотаро бесшумно прыгнул к тому, кто рискнул напасть на нас. Голова полукровки склонилась.

Я знал, что сейчас произойдет. От отца Шотаро достались ядовитые клыки. Один укус, и жертва умрет через пятнадцать минут. Если только рядом не окажется сильный целитель.

В этот раз не окажется.

Идиотов надо наказывать, таким не место в жизни. Напасть в темноте на двух существ, причем не переменить мнения после предупреждения. Мне даже лень было тратить на них силы. Шотаро и так справился отлично.

– Идем, – бросил телохранителю. – Я хочу вернуться в комнату. Завтра едем дальше.

Этот порт, Андалар, несколько отличался от остальных. Более чистый, но при этом более опасный. На благополучных на первый взгляд улицах ночью начиналось беззаконие. Бандиты, грабители есть везде, но здесь они казались слишком жестокими, слишком наглыми. Эти трое отличный пример.

Забавно, что стража в ночное время предпочитала патрулировать центральные улицы порта, а не такие вот проулки. Чувствую, что существует негласный договор между начальником стражи и местным главарем ночной мрази.

Постоялый двор «В объятиях осьминога», где мы остановились, находился в самом конце одной из главных улиц. Утопал в цветах, которые разводила жена хозяина, днем нежился в тени мощных деревьев. И в окружении переулков, где вечерами скапливались отбросы города.

Тут определенно надо наводить порядок.

Двор встретил меня музыкой, запахами свежего хлеба и мяса с пряностями. А еще женщинами, что появлялись тут по вечерам и продавали себя. Но лишь на первом этаже. На втором и третьем находились комнаты.

– Господин Ллэр, господин!

Бйерк – хозяин постоялого двора – кинулся ко мне с другого конца зала. Я же недовольно нахмурился, так как своим воплем он привлек внимание не только к себе. Множество взглядов – пьяных и не очень – скрестились еще на мне и Шотарое.