Suicide|L.T.

Глава 24

Одри

На утро я встала как можно раньше, и предварительно приняв душ и приготовив завтрак на двоих, вылетела пулей из дома. Я чувствовала себя отвратительно. Может быть, вчера все и было хорошо несколько секунд, но после поцелуя, я ощущала, что все это неправильно. Я знала, что это рано, что это никуда не годиться, и я точно понимала, что я не любила Луи. Я и сейчас могу сказать это, потому что как бы то ни было, мне нравится Майкл. Несмотря на то, что сделал Клиффорд, это не изменило моих чувств к нему: да я разбита и просто сломана на части от всего происходящего, но я абсолютно уверенна в том, что он мне все еще симпатичен. Боже, я идиотка, и я знаю это. Я так же не могу отрицать тот факт, что мне интересен Луи, и я даже любовалась им: его разбросанными в разные стороны волосами, милым личиком похожим на маленького ежонка, красивой улыбкой, сильными руками и его прекрасным голосом. Я любовалась его душой, его рассказами, его болью и радостью. Я переживала это с ним вчера, я услышала весь рассказ от и до, и я просто растворилась в его истории словно воздух. Я буквально была там, в его доме, в комнате Лотти, я слышала ее крик и мольбы, я чувствовала всю мощную и ноющую боль Луи на следующий день, и я уверена, что я влюбилась в его боль. Это странно, определенно, но это моя странность. Мои чувства, и ничего с этим поделать не могу.

Придя в школу на полчаса раньше, я устало прислонилась к шкафчику, и вздохнула. Я ненавидела себя и свои мысли. Я таила обиду, но до сего момента не могла понять на кого, соответственно, не могла отпустить. И теперь мне стало ясно, все это время я была обижена на себя. Я, не побоюсь сказать этого слова, разочаровано, что не могу стать лучше, что не могу простить определенных людей, что не могу полюбить кого-то лучше, что не могу принять чье-то счастья: я обижена потому, что не могла изменить в себе абсолютно ничего. И мне так больно от этого: до сего момента я не могла понять, почему же я плачу без причин: когда все было хорошо, я могла ощутить что-то вязкое и неприятное внутри, оно пульсировало и ныло, и я плакала. И сейчас я поняла, что это все из-за моей ненависти к себе, к моей обиде.

Я не любила себя, свой характер, фигуру, таланты и мысли, но при этом хотела, чтобы другие полюбили меня, показали мне, что я не другая. Но я другая. Я особенная, потому что считаю так. Мне не нужно говорить, что я родилась такой один на миллион, потому что я знала это с самого рождения: я могла делать то, что другие не могли, я могла видеть и чувствовать странные явления, когда другие не могли. Я могла, и это была моя радость и горесть одновременно. Я не любила себя, но я любила свою оригинальность. Я не любила свою внешность, но я любила свой ум, точнее, я гордилась им. Временами, конечно же. Я ненавидела людей из-за их необоснованной злобы и агрессии, но я так же любила их, потому что люди так многогранны, и мне нравилось открывать в них что-то новое. Каждый человек был особенный и отличающейся книгой, и изучала их изнутри.