Американские дикари "Дж. Дж. МакЭвой" (3 часть)

ГЛАВА 17

   «Я думал, мы празднуем то, что мы богаче и умнее всех остальных!»
   — Скотт Линч

ЛИАМ
Перед началом оперы я повел свою прекрасную жену послушать ее симфонию, озаглавленную просто «Симфония для Мелоди». Мы сидели одни в нашей частной ложе, поскольку оперный театр был закрыт для всех остальных. Пьеса началась громко, затем перешла в мягкую, почти ломаную мелодию и вернулась с еще более сильным завершением… совсем как этапы нашей совместной жизни.
Она ничего не сказала на протяжении всего произведения, но открыто держала меня за руку, когда мы вошли в галерею. Должен был состояться праздник перед оперой, который устраивали для всех, у кого были билеты в оперу, и вскоре стало казаться, что на нем собрались самые влиятельные люди Вашингтона. Весь верхний этаж здания представлял собой всего лишь один большой бальный зал, и казалось, что Мел и я были главной достопримечательностью.
Если бы я знал, что так будет, я бы позаботился о том, чтобы наш вход был незаметен. На самом деле я даже не хотел быть здесь; я всего лишь хотел немного побыть с ней наедине. Вместо этого нам придется всю ночь притворяться перед этими людьми.
— Мистер Каллахан, самое время вам переехать в Вашингтон, — заявил сенатор Эндрю Келли от штата Техас. Он работал с «биг ойл» и еще каким-то дерьмом, о котором постоянно болтал.
— Я не знал, что я здесь желанный гость.
— Мистер Каллахан, мы все знаем, что если бы не ваши щедрые пожертвования президенту Коулмену, его бы не было на большом посту, — ответил сенатор Джеффри Боксер от Северной Каролины, и я поборол желание закатить глаза.
— Щедрые пожертвования? Понятия не имею, что вы имеете в виду. В конце концов, разве не в этом цель существования комитета политических действий? — Я подмигнул, и они все засмеялись, когда ели у меня с ладони, хотя я кормил их всяким дерьмом.
— Ну, вы должны знать, если вам когда-нибудь что-нибудь понадобится, мы можем что-нибудь придумать. Мы знаем, что ваш бизнес по производству марихуаны добивается значительного прогресса, но все еще необходимо преодолеть некоторые бюрократические преграды, чтобы сдвинуть ваши предприятия с мертвой точки, — заявил сенатор Келли, выпятив свою толстую грудь.
Я поднял бровь, глядя на него.
— Я не уверен, что ваши избиратели одобряют мои новые деловые начинания.
Боксер фыркнул, закатив глаза и оглядев большой бальный зал.
— Мы с вами оба знаем, что все создатели королей здесь. Мы можем притворяться, что демократия действительно означает то, чего хочет народ, но речь идет о выживании, о триумфе. И ни один человек не воплощает это в такой степени, как вы.
  Политики были другой породой безжалостных, более грязные люди.
— Вы совершенно правы, сенатор, но прежде чем я отдам свою душу, я должен поговорить со своей прекрасной женой, — ответил я, и все они еще раз рассмеялись, прежде чем повернуться к женщинам, которые общались с моей женой.
Было поразительно, насколько хорошо она смогла вписаться в общество степфордских жен этих мужчин; пила шампанское и, вероятно, говорила только о том, сколько денег их мужей они могли бы потратить.
— Могу ли я сказать, что у вас великолепная жена, мистер Каллахан, — добавил сенатор Келли, нахмурив брови, как подонок, которым он и был.
  Нет, ты не можешь.
— Мне действительно повезло.
— Президент награждает вас обоих в эту пятницу, не так ли? — Спросил сенатор Боксер.
— Очевидно, за арест дают медаль, — пошутил я, и все снова рассмеялись. Неудивительно, что у этих людей было большое эго, они все смеялись друг с другом, что бы ни говорилось.
— О, не будьте таким скромным, мистер Каллахан, — раздался ровный и пожилой голос, когда человек, которого я ненавидел больше, чем самого дьявола, вышел вперед.
От его волос цвета соли с перцем до морщинистого лица и гордой осанки — все это было облачено в черно-белый дизайнерский костюм…Я ненавидел в нем все.
— Авиан, вы спустились с горы Олимп? Как жизнь среди нас, простых смертных? — Спросил сенатор Келли, отвесив ему короткий поклон. Я забыл, что для остального мира он был просто известен как Авиан Доерс, а не Иван ДеРоса. Паутина лжи, окружающая этого человека, имела глубокие корни.
— Забавно, как всегда, Эндрю. — Он улыбнулся и посмотрел на меня, протягивая мне руку для пожатия. — Мистер Каллахан, приятно наконец-то познакомиться с вами.
Я крепко пожал ему руку.
— Конечно, мистер Доерс. Кто бы мог подумать, что вы окажетесь поклонником оперы.
— Это моя большая страсть, — заявил он с блеском в глазах.
— Джентльмен, надеюсь, я не помешала. — Мел подошла сзади змеи. Даже с улыбкой на ее лице я мог видеть огонь, горевший в ее глазах, когда она смотрела на него.
Он повернулся и пропустил ее в круг.
— Джентльмены? Миссис Каллахан, вы, должно быть, ошибаетесь; в наших телах нет ни капли нежности.
— Ай, Авиан, мы прямо здесь. Не нужно пугать леди, — сказал сенатор Боксер и засмеялся, совершенно не понимая, какая битва здесь разыгрывается.
Мел только улыбнулась.
— Меня нелегко напугать, сенатор. Вы не возражаете, если я украду своего мужа?
— На самом деле, миссис Каллахан, я умираю от желания потанцевать с вами. Можно? — спросил Авиан.
Глаза Мел метнулись ко мне, прежде чем она протянула руку. Мне это не понравилось, но она убьет меня, если я остановлю её. Как будто дьявол мог прочитать мои мысли, он повернулся ко мне.
— Вы не возражаете, не так ли, мистер Каллахан? Я в курсе, что это ваша годовщина.
  Ублюдок.
— Конечно, нет, у меня впереди целая жизнь с ней. Я уверен, что смогу справиться три минуты. Но на вашем месте я бы следил за ногами, ее каблуки просто убийственны. — Я притворился, что шучу, и мне удалось вызвать еще несколько смешков вокруг меня.
— Я не так плоха, какой он меня описывает, — ответила она, держа его за руку. Я не уверен, почувствовал ли я себя лучше или хуже, узнав, что он на самом деле ее дедушка.
— Тогда хорошо, что я веду, — заявил Авиан, выводя ее на танцпол, и я инстинктивно оглядела зал. Конечно, повсюду были агенты секретной службы. Мне хотелось свернуть ему шею прямо у него на теле, но я ничего не мог сделать, кроме как наблюдать со стороны. Если он сделает хотя бы одно неверное движение, я убью его. Я был не против вернуться в тюрьму, если это означало, что он окажется на глубине шести футов. Но я уверен, что Мел надерет мне задницу.
— Похоже, у вас появился конкурент, — попытался пошутить сенатор Келли, ткнув меня локтем в плечо.
— Ни капельки, — сказал я им. — Я всегда выигрываю у джентльменов. Даже если кажется, что я проигрываю, я выигрываю.
— И как это работает? — Они рассмеялись.
  Если вам приходится спрашивать, значит, у вас нет способности понять.
МЕЛОДИ
Я вздрогнула от его прикосновения, и не в хорошем смысле.
— Как к тебе обращаться… Авиан, Иван или дедушку? — Я усмехнулась, стараясь держаться как можно дальше от него, не выглядя при этом странно.
Он нахмурился с абсолютным отвращением.
— Что угодно, только не дедушка. Я еще не так стар.
— Ты можешь красить волосы сколько угодно, но морщины тебе не скрыть, — сказала я с такой фальшивой улыбкой, что это выглядело жалко.
Он рассмеялся.
— Ты забавнее, чем я думал. Я уверен, что эту черту характера ты унаследовала от своего неосмотрительного отца.
Мне хотелось врезать каблуком ему в голень, но я знала, что это было то, чего он хотел; вывести меня из себя.
— Я уверена, что чувства юмора твоей дочери было лучше, чем ты о нем думал. Но опять же, ты извратил ее разум, пока она не стала настолько неуравновешенной, что прибегла к похищению меня для моей собственной защиты.
— Она всегда была немного не в себе. Я уверен, что твой отец, запиравший ее на долгие годы, чтобы она заботилась о тебе, ничуть не улучшил ситуацию, — сказал он равнодушно.
— Мой отец уже мертв, Авиан, ты можешь прекратить пытаться убить его, — огрызнулась я, больше всего на свете желая покончить с ним сейчас.
Он развернул меня, а когда вернул обратно, покачал головой.
— Пока ты жива, единственное, любимое дитя своего отца, он все еще жив.
— Во мне столько же его крови, сколько и твоей. Ты просто слишком высокомерен и хладнокровен, чтобы понять это. Я хочу убить тебя прямо здесь.
— Мы оба знаем, почему ты этого не сделаешь; потому что тебе или мне нужно будет исчезнуть. И когда я убью тебя, не будет ничего, что связывало бы убийство со мной, так что я смогу вернуться в то время, когда ты не была такой занозой в моей заднице, — сказал он.
Он был прав, но он ни хрена не знал обо мне.
— Допустим, ты выиграешь, и что ты победишь Лиама и меня, что никогда не случится, что с тобой тогда будет? У тебя не будет семьи, ничего. Ты просто умрешь.
Он засмеялся, и эта его ухмылка свела меня с ума.
— Кому нужна семья, когда у тебя есть весь мир? Ты такая слабая, такая безрассудная. Авиела говорила о тебе, как о силе, с которой нужно считаться, но теперь я знаю, что она была столь же глупа, сколь и безумна. Семья ничего не значит. Оглянись вокруг, все они, все до единого, относятся ко мне с величайшим уважением. Когда я умру, это будет не от ваших крошечных рук. Мир будет оплакивать мою кончину. Люди будут приезжать отовсюду, чтобы говорить обо мне так, как ни одна семья никогда не смогла бы. В отличие от тебя и твоего придурка мужа, я правлю, не пачкая рук.
На этот раз я рассмеялась.
— Не пачкая рук? Правда? Эти люди тебя не знают. Ты говоришь, что я безрассудна? В тот момент, когда мы убили Аро, ты мог бы уйти.
— Вот уравновешенная маленькая девочка, — отрезал он, и его тусклые карие глаза заострились. — Мы никогда не уберем наркотики с улиц, но не будет одной семьи, которая будет контролировать все. Икар подлетел слишком близко к солнцу и погиб, не совершайте ту же ошибку. Забирай свою драгоценную семью и исчезни. Я даже позволю тебе сохранить все твое богатство.
— Я лгунья, Авиан, а это значит, что другого лжеца я могу распознать за милю. Ты можешь взять свою недоделанную сделку и засунуть ее себе в задницу, потому что, даже если бы я была слепа, нема, глуха и задыхалась на смертном одре, я бы все равно сказала тебе идти в жопу.
— Могу я вмешаться? — Спросил Лиам, подходя ко мне сзади. Я отпустила Авиана, как будто он ударил меня шоком.
— Конечно, — сказала я Лиаму, не отрывая глаз от Авиана. — О, и, кстати, Икар сгорел, потому что летал днем. Он хотел, чтобы мир увидел. Мы летим в темноте, когда люди боятся смотреть.
Лиам взял меня за руку, и мы ушли, оставив его стоять там.
— Ты хочешь уйти? — прошептал он, уводя нас от дверей, я покачала головой.
— Ни капельки, ты спланировал эту ночь, и мы собираемся насладиться ею, даже с этим ублюдком здесь. Мы не убегаем, ни сейчас, ни, блядь, никогда, — пробормотала я.
Он кивнул и глубоко вздохнул.
— Вот и все, что нужно для счастливой годовщины.
Сжав его руку, я больше ничего не сказала. Я не была уверена, что сказать, он через многое прошел, чтобы сделать эту ночь особенной, и это было приятно. На самом деле, пока мы не увидели Авиан, я неплохо проводила время. Не с женщинами, с которыми я разговаривала, конечно, а играя в кошки-мышки с Лиамом. Время от времени он смотрел на меня, и я чувствовала это. Мне приходилось бороться с желанием посмотреть на него в ответ.
Найдя нашу отдельную ложу, мы сели в напротив сцены оперного театра и Авиана, что позволило нам заглянуть в его кабинку.
— Вы оба выглядели так, как будто у вас был горячий спор, — прошептал мне Лиам, когда погас свет.
— В этот раз ничего полезного, он просто пытался заморочить мне голову.
— Сработало?
Я прикусила язык и откинулась на спинку стула.
— Он подшучивал над моим отцом, и, несмотря на наши разногласия, я любила Орландо. Он сделал меня такой, какой я должна была стать, и ни разу не сдержался. Авиан так же ответственен за его смерть, как и Авиела.
— Значит, сработало.
— Нет. Он просто вывел меня из себя.
— Нас обоих. Я не думаю, что это совпадение, что мы пришли сегодня вечером в одну и ту же оперу.
— Оливия? — Спросила я, поворачиваясь к нему, но он просто пожал плечами.
— Я не уверен, я никому не говорил, но мне все равно это не нравится, — ответил он, тоже откидываясь на спинку стула.
— Они нашли тело Тинкер-Белла? — Я почти совсем забыла о нашем последнем агенте. Авиан, возможно, наконец-то получил сообщение.
Он кивнул.
— Они нашли его. Мой отец отправил мне электронное письмо. Я уверен, что Авиан знает.
— Он выглядел совершенно непринужденно. — И это разозлило меня еще больше. Он просто сидел там, наслаждаясь моей любимой оперой, как будто ему было наплевать на весь мир.
— Я думаю, нам нужно прибавить оборотов, — пробормотал Лиам, вытаскивая свой телефон. Он незаметно сделал снимок, прежде чем начал печатать. — Нам нужно позаботиться о другом агенте к утру, и пусть кто-нибудь спросит, почему директор ФБР смотрит оперу с лучшими представителями Вашингтона, когда его агенты мрут как мухи.
— Если я что-то и извлекла из нашего разговора, так это то, что он заботится о своем имени, о своем наследии. — Это было то, ради чего он жил. Он хотел, чтобы толпы людей произносили речи в его честь. Я хочу убедиться, что его останков будет недостаточно для похорон.
Мы оба замерли, и Лиам бросил на меня взгляд, не поворачивая головы, когда мы услышали легкий щелчок двери.
  Кто-то приближался.
— Я не понимаю, почему тебе так нравится эта опера, — сказал Лиам более высоким шепотом, чем раньше, чтобы казалось, будто мы их не слышали.
— Конечно, нет, ты бы не распознал достойную оперу, даже если бы она ударила тебя по лицу, — ответила я, почувствовав изменение давления на полу под нами.
Прежде чем кто-либо из нас смог заговорить, двое людей, одетых в черное, заткнули нам рот тряпками.
  Эфир.
Я задержала дыхание и расслабилась.
— Объекты обезврежены, — сказал мужчина, прежде чем отпустить мое лицо. Я почувствовала, как они выволокли меня из комнаты. Я не могла услышать Лиама и не осмелилась посмотреть, пока не почувствовала изменение освещения.
  Четыре.
Три.
Два.
Один.
Я распахнула глаза в тот момент, когда услышала щелчок двери. Я поцарапала руку нападавшего, когда вырвалась из его рук. Лиам сделал то же самое, и как только он освободился, он взял мужчину и легко свернул ему шею. Мужчина передо мной нанес удар намного медленнее, чем я ожидала бы от опытного агента. Я ударила его прямо в челюсть не один, а два раза подряд. Пнув его в колено, я наблюдала, как он падает, когда стянула перчатки и обернула их вокруг его шеи, затягивая как можно туже, пока его тело не обмякло.
— Где, черт возьми, Монте и Кейн? — Огрызнулся Лиам, вытирая кровь с губы.
Я обыскала мужчину и не нашла ничего, кроме пистолета.
— Они его люди. — пробормотала я.
Мы оба замерли, когда услышали снаружи вой полицейских сирен.
— Гребаный ублюдок! — Лиам заорал.
— Лиам, нам нужно избавиться от них сейчас, — рявкнула я. — Авиан знал, что нас так легко не разоблачат, он подставил нас. Нам нужно избавиться от них, и побыстрее.
Доказав мою точку зрения, полиция начала стекаться снизу, как пчелиный рой. Я наблюдала, как его нос напрягся, и он схватил агента за ноги, когда я сделала то же самое.
— Ты знаешь планировку оперного театра?
— Да, Мел, я знаю, где каждая потайная дверь в случайном оперном театре в Вашингтоне, — саркастически рявкнул он.
Я ничего не сказала, в этом не было смысла. Он был взбешен, и я тоже, но одному из нас нужно было сохранять хладнокровие. Я почувствовала, как у меня участился пульс, когда я тащила мужчину по ковру с красными и золотыми акцентами.
— Очистить здание, всем сохранять спокойствие! — крикнул офицер.
Мы не могли их видеть, но знали, что они где-то рядом.
— Проверьте везде на наличие стрелков! — крикнул другой позади нас.
— Черт! — Стрелки? Какие стрелки?
— Мел, — Лиам кивнул на дверь.
— Это гардероб, — сказала я ему.
— У нас нет выбора, — сказал он, открывая дверь и втаскивая мужчину внутрь. Я последовала за ним внутрь, и Лиам закрыл дверь, когда я затолкала их тела в угол. Схватив несколько пальто, я накинула их на тела.
— У тебя есть оружие? — Быстро спросил Лиам.
Задрав юбки своего платья, я показала ему пистолеты, прикрепленные к верхней части моих бедер.
— А когда нет?
Он покачал головой и захихикал, прижав ухо к двери. Подойдя к нему, я тоже прислушалась.
— Твой дедушка — гребаный сукин сын, — прошептал он.
— Да, я знаю, спасибо.
— Просто говорю то, что мы оба думаем…
Я положила свою руку на его, когда услышала полицию за дверью.
— Они приближаются, — сказал Лиам, потянувшись за своим пистолетом, но я остановила его. Мы не умножим на ноль всю нашу тяжелую работу в один момент.
Сдвинув вниз перед моего платья, я дала ему лучший обзор моего декольте, прежде чем поднять платье.
— Что, черт возьми, ты делаешь?
— Поцелуй меня.
— Что… — Я притянула его к себе и подпрыгнула, пока мои ноги не обхватили его талию. Он обнял меня и провел руками по моим волосам как раз в тот момент, когда открылась дверь.
— Убирайтесь, сейчас же! — крикнул офицер, когда я высвободилась из объятий Лиама и попыталась поправить платье, прежде чем выйти.
— Что происходит? — Я ахнула, притворяясь испуганной.
— Мистер и миссис Каллахан? — спросил один из полицейских. — Вы давно находитесь в гардеробе?
— Да, офицер, все в порядке? Что происходит? — Ответил Лиам, поправляя галстук-бабочку.
Офицер выпрямился:
— Мистер Каллахан, мы получили сообщения о стрельбе на территории, мы попросим офицера сопроводить тебя.
— Спасибо! — Быстро сказала я, когда они вывели нас. Я оглянулась, наблюдая, как дверь гардероба закрыли, и полицейские пробежали мимо нее.
Я задрожала от холода, когда мы выбрались на улицы, кишащие полицейскими и пожарными машинами.
— Лиам, — прошептала я, привлекая его внимание к Авиану, когда он садился в свою машину. Я получила удовольствие от легкого раздражения на его лице, прежде чем оно вернулось к холодному и собранному, которое он обычно изображал.
Монте и Кейн оба стояли рядом с машиной, и я почувствовала, как Лиам напрягся от гнева.
  Где, черт возьми, они были?
— Босс, двое мужчин подошли к ложе с оружием. Мы не стреляли, но они стреляли, — быстро сказал Монте.
— Как будто они даже не пытались попасть в нас, они просто стреляли, — так же быстро добавил Кейн.
— Это потому, что они хотели отвлечь вас! — Лиам огрызнулся, и я оттащила его назад. — Почему вы не связались с нами?
— Мы пытались дозвониться, но телефоны были недоступны.
Лиам повернулся ко мне.
— Сукин сын.
— Пусть здешняя команда зачистиков позаботится о телах в гардеробе наверху. Они под какими-то пальто. Я хочу, чтобы это было сделано быстро, — скомандовала я, прежде чем мы сели в машину.
ЛИАМ
Я лежал на кровати с Итаном на груди. Моя рука лежала у него на спине, и я наблюдал, как он медленно вдыхал и выдыхал, когда его большой палец скользнул в рот. Он был единственным, что поддерживало мое спокойствие прямо сейчас.
Мел подошла и села на свою половину кровати, одновременно просматривая список агентов, который дал нам Коулмен.
— Эта, агент Отэм Смит, она живет в Чикаго, у нее такие же данные, как у Коралины.
— Ты думаешь, Деклан и Коралина смогут это сделать? Я не хочу ошибок. — Правда заключалась в том, что я не доверял ни одному из них в том, что они справятся с этим без проблем.
— У них нет выбора, — ответила она, уже набирая номер.
Деклан ответил после первого гудка.
— А я-то думал, ты о нас забыла.
— У нас есть для вас работа, — тихо заявила Мел, вставая с кровати, чтобы не разбудить Итана.
— Звучит серьезно.
— Есть агент, от которого нам нужно, чтобы вы с Коралиной избавились. Я отправлю вам информацию. — ответила Мел, уже отправив ее по нашей электронной почте.
— Ты хочешь, чтобы мы с Коралиной...
— Убили агента, и мы не хотим никаких ошибок.
— Мел, что бы это ни было, я могу сделать это с Феделем. Я не хочу оказывать такого давления на Коралину.
— На нас напали, Деклан, все должны действовать, включая твою жену, — напомнила ему Мел.
— Как…
Мел повесила трубку, прежде чем он смог заговорить снова.
— Это было грубо.
— Он выживет.
— Если не облажается. — И лучше бы ему этого не делать.