Американские дикари "Дж. Дж. МакЭвой" (3 часть)

ГЛАВА 31

   «Во времена обмана говорить правду — революционный акт».
   — Джордж Оруэлл

МЕЛОДИ
— Иди спать, любимая.
Голос Лиама напугал меня. Я резко выпрямилась и наставила на него пистолет, прежде чем он смог подойти ближе.
Он посмотрел на него, затем на меня.
— Серьезно?
— Извини, — пробормотала я. Ущипнув себя за переносицу, я положила пистолет рядом с ковриком для мыши. Я потянулась, и все мои кости затрещали, как будто я постарела за ночь.
Придвинув стул к моему столу, он сел рядом со мной.
— Сейчас 3:00 ночи, любимая, тебе нужно отдохнуть, можешь закончить это позже.
— Я хочу закончить сейчас, — сказала я ему, снова ерзая на своем стуле.
Взглянув на Лиама, я заметила, что он напряженно наблюдает за мной. Я старалась не заострять внимание на том факте, что на нем не было ничего, кроме пижамных штанов.
— Что?
Он покачал головой и продолжал смотреть.
— Просто я много думал в последнее время.
— О нашем плане? Потому что…
— Нет. О тебе, — заявил он, наклоняясь вперед. Его лицо было серьезным, и он выглядел так, словно пытался прочесть меня.
— Хорошо… — Я не уверена, к чему это приведет. Обычно он давал мне больше для продолжения, но, казалось, он тоже все обдумывал.
— И как мой отец хотел, чтобы я женился на тебе, — добавил он. — Я продолжаю думать о том, как сильно я сопротивлялся ему из-за этого. Как сильно я не хотел быть с тобой. И все же, перенесемся на несколько лет вперед, и вот я здесь, не в состоянии представить мир, в котором тебя нет. Узнать тебя было лучшим подарком, который он когда-либо делал мне.
Я не была уверена, что ему сказать, я плохо разбиралась в словах. Вместо этого я взяла его за руки и поцеловала костяшки пальцев.
— Я принесу нам кофе, раз уж ты не идешь спать. — Он улыбнулся, поднимаясь со стула.
Я не хотела, чтобы он думал, что мне все равно. Встав, я последовала за ним и обняла его за спину, когда он вошел в темную кухню. Когда я поцеловала его позвоночник, он откинул голову назад.
— Я люблю тебя, — прошептала я.
Вырвавшись из моих рук, он развернулся и поднял меня.
— Я знаю, что любишь, — пробормотал он, нежно целуя мои губы.
Это было бы потрясающе, если бы мой чертов желудок громко не урчал.
Он улыбнулся в ответ на наш поцелуй.
— Ну, это не сексуально, — пробормотала я.
— Нет, это мило. Пойдем, — ответил он, снова ставя меня на цыпочки и ведя дальше на кухню.
Он достал сковородку и достал несколько яиц из холодильника.
— Что ты делаешь? — Я наблюдала за ним, прислонившись к раковине.
— Учитывая, что ты худший повар на планете, я подумал, что приготовлю нам яичницу с сыром, — сказал он как ни в чем не бывало, доставая хлеб из буфета.
— Я могу приготовить яйцо с сыром, Лиам. — Я скрестила руки на груди и уставилась на его спину, а он посмотрел на меня с удивлением.
— Неужели?
Мне не понравилось удивление в его глазах. Протопав от раковины к плите, я взяла яйца и попыталась разбить их о сковородку. К сожалению, первое разбилось у меня в руке.
— Не смей! — Огрызнулась я, когда он сдержал смешок и протянул мне бумажное полотенце. Я вытерла руки.
— Попробуй еще раз, — ответил он, протягивая мне еще одно яйцо.
Я не взяла его.
— Ты можешь сам….
— О нет, ты не понимаешь, жена. Ты сама вляпалась в это, и я не позволю тебе выпутаться. — Он встал у меня на пути.
— Я могу справится с тобой. — Я оценила его.
— И тогда ты все равно не получила бы свое жареное яйцо с сыром. — Он улыбнулся, поднимая дурацкое яйцо. — Давай, я помогу тебе.
Закатив на него глаза, я обернулась, когда он подошел ко мне сзади. Он положил яйцо в прозрачную миску к остальным и протянул мне нож. Недолго думая, самое первое, что я сделала, это повертела его в руке, чтобы прикинуть вес, прежде чем отрегулировать хват.
Он схватил меня за запястье.
— Жена, сейчас это не оружие. Мы просто используем его, чтобы отрезать немного масла.
Он поставил масло передо мной.
— Зачем мне для этого нож? — Спросила я его, поднимая пальцами целый брусок и бросая его на сковороду.
— Мел! — Он застонал и захихикал одновременно, когда прижался своей головой к моей.
— Что? Ты смазываешь сковороду сливочным маслом, чтобы еда не пригорала, верно? Поэтому я кладу масло на сковороду!
— Да, маленький кусочек, а не весь чертов брикет! — пробормотал он, пока мы смотрели, как масло тает на раскаленной сковороде.
— Ну, теперь у нас много масла. — Я ненавидела готовить.
— Теперь мы умрем от диабета, — сказал он, и я почувствовала, как он покачал головой позади меня.
Достав из шкафа миску, он налил немного растопленного сливочного масла, прежде чем уменьшить огонь.
— Я люблю сначала поджарить хлеб и сыр, прежде чем готовить яйцо. — Он инструктировал, ожидая, пока я возьму хлеб. Взяв два ломтика, я опустила их на сковороду, он положил сверху сыр.
— Как долго нам ждать?
— Пока он не станет золотистым и сыр на нем не расплавится. Если он подгорит, нам крышка… У нас не осталось хлеба, — ответил он.
Я наклонилась и внимательно посмотрела на хлеб, заставив его снова хихикнуть. Я просто проигнорировала его.
— Теперь возьми яйцо и разбей его на хлеб, — прошептал он у меня за спиной. Он был так близко, что я чувствовала его горячее дыхание на своей шее.
Когда я взяла яйцо, его рука осторожно накрыла мою, когда он помог мне разбить яйцо о край сковороды, и одной рукой мы вылили его на сыр.
— Идеально.
Я вздрогнула и не ответила. Кто знал, что приготовление пищи может быть таким сексуальным? Его руки легли мне на бедра, когда он показывал мне, как переворачивать хлеб и давать яйцам слегка прожариться.
— Хорошо.
Будь он проклят.
По какой-то причине никто из нас больше не произнес ни слова. Он помог мне доделать сэндвичи, и мы выпили по два стакана молока, прежде чем переместиться на кухонный остров. Он сидел на табурете, в то время как я сидела на островке.
— Мой отец однажды пытался научить меня готовить, — призналась я ему, откусывая маленький кусочек от своего сэндвича.
— Но ты не позволила ему? — Он зашипел, когда яйцо обожгло ему язык.
— Я сказала ему перестать обращаться со мной как с девчонкой. Думаю, он хотел, чтобы я научилась, чтобы не зацикливалась на оружии. Поэтому, пока он пытался научить меня, я продолжала жонглировать ножами. Боже, иногда я сводила его с ума. Оглядываясь назад, я понимаю, что, вероятно, это был не такой уж мудрый выбор. — Я рассмеялась.
— Я думаю, что это было правильное решение. Мне нравится, что ты зависишь от меня, независимо от причины. Моя мама на самом деле научила меня готовить. Она сказала мне, что женщины любят мужчин, которые умеют готовить. Думаю, она была права.
— Мило. Хотя я бы предпочла, чтобы у моего мужчины были другие навыки. — Я подмигнула, допивая молоко.
— Твоего мужчины? Кто-то стал собственницей, — ответил он, откусывая еще кусочек.
— Чертовски верно.
— Деклан сказал мне, что у тебя был личный разговор с Миной. — Он сменил тему.
— Испортил мне настроение. — Я нахмурилась.
— Я твой мужчина, и у меня есть пару навыков, чтобы вернуть тебе настроение в любое время, когда ты захочешь. — На этот раз он подмигнул мне, беря свой напиток.
— Ну, извини меня, Казанова. — я ухмыльнулась.
— Чертовски верно.
— Отвечая на твой вопрос, я попросила Мину завязать романтические отношения с Нилом, — сказала я, снова откусывая от своего сэндвича.
Он замер на середине укуса и посмотрел на меня.
— Что?
— Теперь, прежде чем ты разозлишься на меня за то, что я не сказала тебе, вспомни, каким ты был вчера утром. У тебя на уме было одно: я хочу разобраться с Птицеловом так же сильно, как и ты. Но я также хочу быть уверенной, что мы все еще будем стоять на твердой почве, когда все это закончится.
— Мел…
— Нилу нужен кто-то, Лиам. Просто подумай об этом. Ты иногда занимаешься сексом со мной, чтобы помочь себе успокоиться. Я не возражаю. Мне нравится тот факт, что, занимаясь со мной сексом, ты чувствуешь себя лучше. Но у Нила сейчас никого нет, и я бы предпочла, чтобы следующая женщина, которую он приведет в нашу семью, не была настолько глупа, чтобы перейти мне дорогу.
— Мел…
— И ты можешь подумать, что он не готов. Я имею в виду, он действительно заботился об Оливии, но самый быстрый способ забыть кого-то — это поддаться кому-то другому. Она…
Он вскочил на ноги прежде, чем я успела моргнуть. Его губы прижались к моим, когда он крепко схватил меня за волосы.
— Пожалуйста, перестань, мать твою, перебивать меня, чтобы я сказал тебе, что согласен с твоим планом, — сказал он всего в нескольких дюймах от моих губ. Я знала этот взгляд в его глазах. Они были остекленевшими и полными похоти.
— Мы не заканчили есть, не так ли? — Спросила я его, кладя свой сэндвич на тарелку, не прерывая зрительного контакта.
— Когда мне есть кого любить, я чувствую себя лучше, Мелоди. Дело не только в твоем теле. Когда я внутри тебя, когда ты выкрикиваешь мое имя, я счастлив, потому что я настолько близко к тебе, насколько это возможно.
  Ррииииппп
Моя бедная рубашка была сорвана с меня, и без лифчика мои соски затвердели. Его рот был на моей шее; его руки обхватили мою задницу, когда он поднял меня и перенес нас из кухни в гостиную. Я знала, что это будет жестко, именно так, как мне нравилось, но в тот момент я мысленно пожалела, что у меня не было времени сначала размяться.
ЛИАМ
В тот момент, когда я уложил ее на диван, ее ноги обвились вокруг меня, как змея, и она опрокинула нас на пол. Взяв мои руки, она положила их мне за голову.
— Если ты пошевелишься, мне придется сделать тебе боль, муж, — прошептала она мне, и я усмехнулся, когда переместил руки на ее груди. Она уставилась на них на мгновение, прежде чем влепить мне пощечину.
— Черт, — Я зашипел, когда почувствовал, как жжение распространилось по моей щеке, но она на этом не остановилась. Откинувшись назад, она схватила меня, заставив подпрыгнуть в ее руках.
— Руки вверх, — рявкнула она. И на этот раз я послушался. Спустившись к моим пижамным штанам, она потянула за шнурок, пока он не развязался, а затем использовала его, чтобы связать мои руки вместе.
— Мел…
— Никаких разговоров, — снова рявкнула она на меня.
Она сильно поцеловала меня, прежде чем перейти к моей шее. Затем она потерлась об меня, когда ее лихорадочные поцелуи превратились в укусы. Я зашипел одновременно от удовольствия и боли. Она медленно продвигалась вниз, оставляя легкий след поцелуев на моей груди. Я знал, к чему она клонит — она была одержима желанием свести меня с ума своим языком. Я подался вперед, когда она снова взяла меня за руки и поцеловала в пупок.
— Интересно, как долго ты сможешь продержаться.
— Мел, не надо…
Но ее было не остановить, когда она снова и снова облизывала от основания моего члена до кончика. Закусив губу, я глубоко вдохнул через нос.
— Черт. — Я зашипел, когда она, наконец, взяла меня в свой теплый рот. Я подался вперед и наблюдал, как она приняла меня всего. Она наслаждалась тем, как я дрожал от каждого ее прикосновения, и тем, как скрежетали мои зубы.
Она сосала сильнее, когда ее зубы слегка задели мой член, но я отказался доставить ей удовольствие. Остановившись, она выскользнула из своих шорт и нижнего белья, прежде чем прижаться ко мне.
— Черт возьми, Мел, развяжи меня, — рявкнул я, поднимая запястья, чтобы дотронуться до нее, но она с улыбкой оттолкнула их.
— Ааа… — Я застонал, когда она медленно опустилась на меня.
Скрутив веревки на запястьях, я прижал их к зубам и тянул изо всех сил, пока они, наконец, не порвались. Освободившись, я схватил ее за талию и крепко держал, переворачивая на спину.
— Это заняло у тебя достаточно много времени…
Ее ноги обвились вокруг моей талии, когда я сильно поцеловал ее, но я держался за ее бедра.
Когда я медленно вышел из нее, ее спина выгнулась дугой вверх.
  Шлепок.
— Черт, — простонала она.
Взяв в рот один из ее сосков, я прикусил его, в то время как рукой потянул за другой.
  Шлепок.
— Лиам, пожалуйста, просто трахни меня, — умоляла она.
Снова я медленно вышел, и она укусила в ответ.
— Черт возьми…
  Шлепок.
Она посмотрела на меня в отчаянии, и все, что я мог сделать, это улыбнуться. Заставив прижаться ко мне, я уступил ее потребностям. Схватив ее за бедра, я вонзился в нее жестко и быстро.
— Да. О черт, я…я… — Ее груди так сильно покачивались, что она была вынуждена держать их.
— Правильно, детка, кончай, — прошептал я ей. — Кончай ради меня.
— Лиам! — она ответила на мою просьбу.
Но если она думала, что со мной покончено, то она обманывала саму себя.
— Встань на колени. — Я скомандовал.
Без вопросов, она сделала, как было сказано, позволив мне рассмотреть ее задницу. Когда я потерся о нее, она застонала.
  Шлепок.
— Черт! — Я закричал, когда ее задница дернулась, и моя рука впечаталась в ее задницу.
  Шлепок.
С нее капало для меня, и я слизал все это, пока она дрожала.
  Шлепок.
Одно из ее колен ослабело.
  Шлепок.
— Ах! — Она кончила за мной, и я еще раз насладился ее вкусом.
— Ты не должна так искушать меня, жена. Мне слишком нравится смотреть, как ты дрожишь и стонешь, — прошептал я.
  Шлепок.
Ее задница была такой красной, что мой член запульсировал от ее вида. Она была нужна мне сейчас. Схватив ее, я врезался прямо в нее.
— Господи, блядь…!
— Не Иисус, просто я. — Я ухмыльнулся, когда схватил ее за волосы и трахнул.
— Так близко, — прошипел я, когда пот с моего лба закапал ей на спину. — Мел!
Я кончил так сильно, что мое тело затряслось. Без сил я упал рядом с ней.
— Черт. — Я глубоко вдохнул, пытаясь отдышаться.
— Черт, — ответила она, свернувшись калачиком рядом со мной.
Обняв ее, я притянул ее еще ближе к себе, и мы оба отдыхали в темноте, не сказав больше ни слова. Единственным звуком, который можно было услышать, был звук нашего затрудненного дыхания, пока…
  БИИП.
  БИИП.
— Что это? — Спросил я, когда она быстро села.
  БИИП.
На третьем гудке она вскочила и побежала обратно в офис. Со стоном я последовал за ней к экранам компьютеров. Все выглядело одинаково, там были файлы за файлами бесполезной информации.
— Срань господня, — прошептала она, отстраняясь.
— Что это? — Спросил я, не в силах смотреть на ее лицо, потому что был более чем очарован всем остальным в ней.
— Я знала это, — пробормотала она, приложив руку к губам.
Это привлекло мое внимание, и когда я подошел ближе, я увидел фотографии, налоги, документы, компании… и все они были о нас.
— Что это такое?
— Я установила сниффер в компьютерах Авиана. Я просматривала данные, пытаясь найти все, что у него есть на нас. Вот оно, хронология всего, что мы когда-либо делали, и доказательства, которые он сохранил для Валеро о нас. Все здесь.
— Ты можешь это удалить? Есть ли копии где-нибудь еще? — Если она сможет, то мы могли бы убить сукина сына.
Она ничего не сказала, и внезапно появился таймер на двадцать четыре часа.
— Мел, что происходит? Почему мы обнаружили это только сейчас? — Мне пришлось щелкнуть пальцами перед ее лицом, чтобы привлечь внимание.
— Это единственная копия.
— Хорошо, так удали это.
Она покачала головой.
— У меня нет возможности взломать его, мне нужно удалить его непосредственно с одного из его компьютеров. Мне просто нужно знать, с какого именно. Потребуются дни, чтобы удалить это.
— Хорошо, тогда мы подождем…
Она снова покачала головой и указала на тикающие часы.
— Он планирует обнародовать всю эту информацию в ближайшие двадцать четыре часа.
— Это самоубийство!
Пока мы смотрели друг на друга, не зная, что сказать, раздался звонок у наших ворот, и когда Мел переключила на канал службы безопасности, я увидел его стоящим снаружи с сигарой в одной руке и тростью в другой. На нем был его самый лучший костюм.
— Авиан, — сказал я по внутренней связи.
— Хорошо, что ты проснулся, — сказал он, глядя в камеру. — Открой дверь, чтобы мы могли умереть все вместе.
Именно тогда меня осенило. Здесь мы притворялись террористами, прекрасно зная, что никогда не взорвали бы себя, чтобы добраться до Авиана. Однако он сделал прямо противоположное этому. Он знал, что не сможет победить нас, поэтому тащил нас всех за собой. Он собирался разоблачить нас всех.
  Он был террористом-смертником.