ГЛАВА 24
- Как посторонний человек мог узнать наш электронный адрес? - спросил я Синтию. Она сидела перед компьютером, уставившись на экран, и вдруг протянула руку к монитору, как будто прикосновение к записке могло помочь ей лучше во всем разобраться.
- Мой отец, - проговорила она.
- Что «мой отец»?
- Когда он здесь был, когда оставил шляпу, - пояснила Синтия. - Он мог подняться сюда, увидеть компьютер и найти наш электронный адрес.
- Син, - осторожно сказал я, - мы ведь все еще не знаем, что это твой отец оставил шляпу. Мы понятия не имеем, кто ее оставил.
Я вспомнил теорию Ролли и свои собственные недолгие подозрения, что Синтия положила шляпу на стол сама. И на секунду, не больше, подумал, насколько легко послать электронное письмо себе самому.
«Немедленно прекрати», - велел я себе.
Я почувствовал, как ощетинилась Синтия на мое последнее замечание, поэтому добавил:
- Но ты права. Тот, кто здесь был, вполне мог подняться наверх, включить компьютер и найти наш электронный адрес.
- Значит, это один и тот же человек, - заключила Синтия. - Который мне звонил и которого ты назвал придурком, и тот, кто влез в дом и оставил шляпу. Шляпу моего отца.
Звучало разумно. Сложность заключалась в вопросе: кто этот человек? Это он убил Тесс? Его я видел в телескоп Грейс позавчера, когда он наблюдал за домом?
- И он продолжает говорить, что они меня прощают, - сказала Синтия. - Почему он так говорит? И что это значит - недолго осталось?
Я покачал головой, показывая строчку на экране:
- Посмотри на адрес. Просто набор цифр.
- Это не набор цифр, - возразила Синтия. - Это дата. Двенадцатое мая восемьдесят третьего года. День, когда исчезла моя семья.
- Мы не можем чувствовать себя в безопасности, - сказала Синтия вечером.
Она сидела на кровати, закрывшись до талии одеялом. Я как раз выглядывал в окно спальни на улицу. В последнюю неделю у меня завелась такая привычка.
- Не можем, - повторила она. - Я знаю, ты тоже так думаешь, только не хочешь об этом говорить. Боишься, что расстроишь меня, я сорвусь или еще что-нибудь случится.
- Я вовсе не боюсь, что ты сорвёшься, - возразил я.
- Но ты не уверяешь меня, что нам ничего не грозит, - заметила Синтия. - Мы все - ты, я, Грейс - в опасности.
Я слишком хорошо это понимал. Не было нужды напоминать. Я ни на минуту не забывал об этом.
- Мою тетю убили, - продолжила Синтия. - Человек, которого я... мы наняли разузнать, что случилось с моей семьей, исчез. Несколько дней назад вы с Грейс видели типа, следившего за нашим домом. Кто-то пробрался сюда, Терри. Этот кто-то оставил шляпу, сидел за компьютером.
- Но не твой отец, - вставил я.
- Ты так говоришь, потому что знаешь, кто это был, или думаешь, что мой отец мертв?
Мне было нечем крыть.
- Как ты считаешь, почему в департаменте транспорта нет никаких упоминаний о водительских правах моего отца? - спросила она. - Почему он не числится в социальном страховании?
- Не знаю, - устало признался я.
- Как ты думаешь, мистер Эбаньол узнал что-то про Винса? Винса Флеминга? Разве он не говорил, что хотел бы знать о нем побольше? Может, именно этим он и занимался, когда исчез? Или мистер Эбаньол в порядке, но следит за Винсом и не может позвонить жене?
- Послушай, день был таким длинным. Давай попробуем заснуть.
- Пожалуйста, скажи мне, что ничего от меня не скрываешь? - попросила Синтия. - Как насчет болезни Тесс. И всех этих денег, которые она получала.
- Я ничего от тебя не скрываю, - заверил я. - Разве я только что не показал тебе это послание по электронной почте? А ведь мог его просто стереть, ничего тебе не сказав. Но я согласен с тобой, мы должны быть осторожными. У нас на дверях новые запоры. Теперь к нам никто не залезет. И я больше не буду приставать к тебе и просить, чтобы ты не провожала Грейс в школу.
- Что, по-твоему, происходит на самом деле? - спросила Синтия. Было в этом вопросе нечто укоризненное, словно она считала, будто я все еще что-то от нее скрываю.
- Милостивый Боже! - огрызнулся я. - Не знаю! Ведь это не моя гребаная семья исчезла с лица этой долбаной земли.
Синтия замолчала. Я и сам слегка прибалдел.
- Прости, - сказал я. - Извини меня, я не хотел. Просто все это на нас уже сказывается.
- Мои проблемы сказываются на тебе, - уточнила Синтия.
- Ты неправильно поняла, - возразил я. - Слушай, помнишь я говорил, что нам стоит на время уехать? Возьмем Грейс из школы. Я могу договориться насчет нескольких дней с Ролли, он меня заменит, Пэм тоже не станет возражать, если ты...
Синтия откинула одеяло и встала:
- Пойду лягу с Грейс. Хочу убедиться, что она в порядке. Надо же хоть что-то делать.
Я молча смотрел, как она берет подушку и выходит из комнаты.
У меня разболелась голова, поэтому я направился в ванную, чтобы найти тайленол в аптечке, когда услышал, как кто-то бежит по холлу.
- Терри! Терри! - кричала Синтия.
- В чем дело? - спросил я.
- Ее нет! Грейс нет в комнате. Она исчезла!
Я побежал за ней через холл в спальню дочери, по пути зажигая всюду свет. Промчался мимо Синтии и ворвался в комнату дочери первым.
- Я уже смотрела! Ее там нет!
- Грейс! - крикнул я, открывая дверь в стенной шкаф и заглядывая под кровать. Одежда, в которой она была днем, комком лежала на стуле около письменного стола. Я кинулся в ванную, раздвинул занавески душа, но никого там не нашел. Синтия бросилась в комнату, где мы держали компьютер. Встретились мы в холле.
Никаких следов.
- Грейс! - снова крикнула Синтия.
Мы зажгли везде свет, сбежали вниз по лестнице. «Не может такого быть, - думал я. - Просто не может».
Синтия распахнула дверь в подвал, выкрикнула имя дочери в темноту. Никакого ответа.
В кухне я сразу заметил, что дверь черного хода с новой щеколдой слегка приоткрыта.
И почувствовал, как остановилось сердце.
- Звони в полицию, - велел я Синтии.
- О Господи... - простонала она.
Я включил наружный свет над дверью, распахнул ее, выбежал босиком во двор и заорал:
- Грейс!
Послышался раздраженный голос:
- Пап, выключи этот свет!
Я взглянул направо и увидел Грейс в пижаме; на лужайке стоял телескоп, направленный в ночное небо.
- В чем дело? - спросила она.
