Будучи учителем средней школы, я не имел никакого опыта в обращении с бандитами, схватившими меня возле «Данкин донатс».
Я очень быстро сообразил, что мое мнение на сей счет никого не интересует.
- Послушайте, - заявил я, лежа на полу у заднего сиденья, - вы, ребята, наверное, ошиблись. - Я попытался немного повернуться, лечь на бок, чтобы взглянуть на Лысого, придавившего меня ботинком.
- Заткнись к такой-то матери, - приказал он.
- Я вовсе не из тех, кто может кого-то заинтересовать. Я не желаю вам, ребята, ничего дурного. За кого вы меня приняли? За бандита? Полицейского? Я учитель.
Белесый с переднего сиденья провозгласил:
- Как же я ненавидел всех этих долбаных учителей! Одного этого хватит, чтобы тебя замочить.
- Простите, я знаю, что есть много дерьмовых учителей, но я не имею никакого отношения...
Лысый вздохнул, расстегнул куртку и вытащил пистолет, который, возможно, и не был самым большим в мире, но с моей позиции на полу напоминал артиллерийское орудие. Он направил его мне в голову.
- Если я пристрелю тебя в этой машине, мой босс будет очень недоволен, потому что кровь, кости и мозги разлетятся по всей дерьмовой обивке. Но когда я объясню ему, что ты не хотел заткнуться на хрен, как тебе велено, думаю, он меня поймет.
Я заткнулся.
Мне не требовался Шерлок Холмс, чтобы сообразить - все происходящее имеет непосредственное отношение к моим вопросам относительно местонахождения Винса Флеминга. Может, настучал один из мужиков в баре «У Майка». Или бармен позвонил в мастерскую еще до того, как я туда добрался. И кто-то приказал этим двум гориллам выяснить, зачем мне понадобился Винс Флеминг.
Вот только мне не задавали этого вопроса.
Возможно, им было наплевать. Вероятно, хватило того, что я вообще спрашивал. Ты интересуешься Винсом Флемингом и оказываешься на полу в джипе. Судя по отложениям жира на их талиях, они не самые крутые бандиты в Милфорде, но хорошая форма не так уж и нужна, если ты вооружен. Поскольку у одного из них есть пистолет, то вряд ли ошибешься, предположив, что и двое других вооружены. Способен я отнять у Лысого пистолет, пристрелить его и выпрыгнуть на ходу из машины?
Да ни за что в жизни.
Лысый все еще сжимал пистолет, пристроив руку на колене. Вторая нога стояла на мне. Белесый и водитель беседовали на отвлеченные темы, обсуждали вчерашнюю игру. Затем Белесый спросил:
- Это что такое, едрена вошь?
- Си-ди, - ответил водитель.
- Я вижу, что си-ди. Меня беспокоит, что именно. Ты не сунешь это в магнитофон.
- Еще как суну.
Я услышал отчетливый звук, сопровождающий установку диска в магнитофон.
- Глазам своим не верю, мать твою! - воскликнул Белесый.
- Чего там? - спросил Лысый с заднего сиденья.
Прежде чем кто-либо ответил, заиграла музыка. Сначала инструментальное вступление, а затем: «Почему всегда поют птички... если ты... рядом со мной?»
- Чтоб я сдох, - изумился Лысый. - Это гребаные «Карпентерз»?
- Эй, кончай, - потребовал водитель. - Я на этой песне вырос.
- Надо же, - усмехнулся Белесый. - Эта та цыпка поет, которая ничего не жрет?
- Ага, - подтвердил водитель. - У нее анорексия.
- Надо таким людям скормить что-нибудь вроде гамбургера, - предложил Лысый.
Возможно ли, чтобы три парня, обсуждающие достоинства музыкальной группы семидесятых, действительно собрались отвезти меня куда-то и замочить? Разве не пребывали бы они в таком случае в более мрачном настроении? На мгновение я воспрянул духом. И тут же вспомнил сцену из фильма «Криминальное чтиво», в которой Самуэль Джексон и Джон Траволта, за несколько минут до того, как подняться в квартиру и расстрелять ее обитателей, спорят насчет того, как биг-мак называется в Париже. Эти ребята даже лишены того стиля. Более того, от них отчетливо воняло потом.
Неужели все так заканчивается? На полу в джипе? Несколько минут назад ты пил кофе в «Данкин донатс», пытался найти пропавших жену и дочку, и вот уже смотришь в дуло пистолета в руках незнакомого человека и думаешь, будут ли последние слова, услышанные тобой «им хочется... быть ближе к тебе».
Машина несколько раз повернула, проехала через железнодорожные пути, затем начала, как мне показалось, спускаться по покатой местности. Очевидно, мы приближались к берегу. Ближе к бухте.
Затем джип замедлил ход, резко свернул вправо, подпрыгнул на краю тротуара и остановился. Подняв глаза к окну, я увидел только небо и угол дома. Когда водитель выключил двигатель, я услышал крики чаек.
- Я хочу, чтобы ты вел себя хорошо, - сказал Лысый, глядя на меня. - Мы выходим из машины, поднимаемся по лестнице и заходим в дом, но если ты попробуешь убежать, станешь звать на помощь или еще что-нибудь столь же отстойное, я сделаю тебе больно. Понял?
- Да, - ответил я.
Белесый и водитель уже вышли из машины. Лысый открыл дверцу со своей стороны и выгрузился. Я сначала поднял себя на заднее сиденье, затем повернулся и вылез наружу.
Мы стояли на дорожке между двумя домами. Я был почти уверен, что мы находимся где-то в Восточном Бродвее. Дома здесь располагаются довольно близко друг к другу, и, посмотрев в проход между ними, я увидел пляж и за ним Лонг-Айленд-саунд. А разглядев остров Чарлза, я уже точно знал, где мы находимся.
Лысый жестом велел мне подняться на второй этаж бледно-желтого дома. На первом располагались преимущественно гаражи. Белесый и водитель пошли вперед, затем я, за мной Лысый. Ступеньки были покрыты пляжным песком и скрипели под ногами.
Наверху водитель открыл сетчатую дверь, мы последовали за ним и оказались в большой комнате с раздвигающимися стеклянными дверями, выходящими на воду, и верандой, нависшей над пляжем. В комнате стояли кресла и диван, а также полки с книгами в бумажных обложках. У задней стены находился стол и располагалась кухня.
Еще один грузный мужчина стоял спиной ко мне у плиты, держа в одной руке сковороду, а в другой лопаточку.
- Вот он, - объявил Белесый.
Мужчина молча кивнул.
- Мы вернемся в джип, - доложил Лысый и жестом велел Белесому и водителю следовать за собой. Троица вышла, и послышался топот их ног по лестнице.
Я остался в центре комнаты. В нормальной обстановке я бы подошел к стеклянным дверям, может быть, даже вышел на веранду, чтобы вдохнуть морского воздуха. Но вместо этого стоял, уставившись в спину мужчины.
- Яичницу будете? - спросил он.
- Нет, спасибо, - ответил я.
- Это легко, - сказал он. - Глазунью, болтунью, какую пожелаете.
- Нет, но все равно большое спасибо.
- Я поднимаюсь довольно поздно, иногда практически к ленчу, тогда и завтракаю, - объяснил он. Достал из буфета тарелку, переложил на нее часть яичницы, добавил туда колбасу, очевидно, поджаренную раньше и лежащую на бумажном полотенце, и вынул из ящика для приборов вилку и нож, который предназначался для стейков. Потом подошел к столу, отодвинул стул и сел.
Он был примерно моим ровесником, хотя, думаю, объективно выглядел хуже. Лицо покрыто оспинами, под правым глазом шрам длиной в дюйм, а когда-то черные волосы обильно сдобрены сединой. Он был в черной футболке, заправленной в черные джинсы, и я видел нижнюю часть татуировки на его правом предплечье, но понять, что это такое, не мог. Футболка обтягивала живот, и усилие, потребовавшееся, чтобы усесться, заставило его вздохнуть.
Он жестом указал на стул напротив. Я осторожно подошел и сел. Он перевернул бутылку с кетчупом и дождался, пока большая капля не плюхнется на его тарелку с яйцами и колбасой. Перед ним стояла кружка с кофе. Потянувшись к ней, он спросил меня:
- Кофе?
- Нет, спасибо, я только что выпил кофе в «Данкин донатс».
- Рядом с моей мастерской?
- Да.
- Он там неважный, - заметил он.
- Верно. Я половину вылил, - признался я.
- Я вас знаю? - осведомился он, принимаясь за яичницу.
- Нет, - ответил я.
- Но вы всюду обо мне спрашивали. Сначала «У Майка», потом в моей мастерской.
- Да, - подтвердил я. - Но в мои намерения не входило вас встревожить.
- «В мои намерения не входило», - передразнил он. Мужчина, который, как я теперь знал, был Винсом Флемингом, проткнул колбасу вилкой, удержал ее на месте и, ножом для стейков отрезав кусок, сунул его в рот. - Когда незнакомцы начинают обо мне расспрашивать, это может меня встревожить.
- Боюсь, я не в состоянии этого понять.
- Учитывая тип бизнеса, которым я занимаюсь, мне иногда приходится встречать людей с нестандартными деловыми принципами.
- Разумеется, - кивнул я.
- Так что, когда незнакомцы начинают обо мне расспрашивать, я стараюсь устроить встречу с ними там, где у меня есть преимущество.
- Понимаю, - сказал я.
- Тогда кто же вы такой, черт побери?
- Терри Арчер. Вы знали мою жену.
- Я знал вашу жену, - повторил он. - И что?
- Не сейчас. Давным-давно.
Флеминг ухмыльнулся и съел еще кусок колбасы.
- Я что же, заигрывал с вашей женой? Слушайте, не моя вина, что вы не можете сделать свою жену счастливой и она обращается ко мне за тем, что ей требуется.
- Тут совсем другое дело, - объяснил я. - Мою жену зовут Синтия. Вы знали ее, когда она была Синтией Бидж.
Он сразу перестал жевать.
- О черт! Приятель, но ведь это было чертовски давно.
- Двадцать пять лет назад, - подтвердил я.
- Вы долго собирались зайти, - заметил Винс Флеминг.
- В последнее время кое-что случилось. Как я понимаю, вы помните, что произошло в ту ночь?
- Да. Вся ее гребаная семья исчезла.
- Верно. Мы совсем недавно нашли тела матери и брата Синтии.
- Тодда?
- Правильно.
- Я знал Тодда.
- В самом деле?
Винс Флеминг пожал плечами.
- Немного. В смысле, мы учились в одной школе. Он был классным парнем. - Он сунул в рот очередную порцию покрытой кетчупом яичницы.
- Вам не интересно, где их нашли? - спросил я.
- Уверен, вы мне скажете.
- Они были в машине матери Синтии, желтом «форде», на дне карьерного озера в Массачусетсе.
- Без шуток?
- Без шуток.
- Они там наверняка прилично пробыли, - сказал Винс. - И полиция смогла определить, кто они такие?
- ДНК, - пояснил я.
Винс восхищенно посмотрел на меня.
- Чертова ДНК. Как мы вообще без нее обходились? - Он доел колбасу.
- И тетю Синтии убили, - продолжил я.
Глаза Винса сузились.
- Помнится, Синтия про нее рассказывала. Бесс?
- Тесс, - поправил я.
- Правильно. Ее застрелили?
- Зарезали ножом в собственной кухне.
- Гм-м, - задумался Винс. - Есть какая-то причина, по которой вы мне все это рассказываете?
- Синтия исчезла, - сказал я. - Она... от меня сбежала. С нашей дочкой. У нас есть восьмилетняя дочь, ее зовут Грейс.
- Скверно.
- Я подумал, есть шанс, что Синтия решила найти вас. Она пытается выяснить, что же на самом деле случилось той ночью, и, возможно, вам известны какие-то ответы.
- Откуда?
- Не знаю. Но вы скорее всего последним видели Синтию в ту ночь, кроме ее семьи, разумеется. И поругались с ее отцом перед тем, как он увез ее домой.
Я так и не понял, что произошло.
Винс Флеминг протянул левую руку через стол и схватил меня за правое запястье, дернув к себе, а другой рукой сжал нож, которым только что резал колбасу. Он размахнулся им по широкой дуге и с силой воткнул в стол между моим средним и безымянным пальцами.
- Черт! - закричал я.
Моя правая рука была намертво прижата к столу.
- Мне не нравятся ваши намеки, - сказал он.
Я слишком тяжело дышал, чтобы ответить. Не мог отвести глаз от ножа, с трудом осознавая, что он на самом деле не вонзился мне в руку.
- У меня есть один вопрос, - тихо произнес Винс, не отпуская мое запястье и не убирая нож. - Был еще один мужик, который обо мне спрашивал. Вы что-нибудь об этом знаете?
- Какой мужик?
- Лет пятидесяти с хвостиком, может быть, частный сыщик. Он многих расспрашивал, но делал это не так явно, как вы.
- Это мог быть человек по фамилии Эбаньол, - сказал я. - Дентон Эбаньол.
- И откуда вам об этом известно?
- Синтия его наняла. Мы оба его наняли.
- Проверить меня?
- Нет. То есть не специально для этого. Мы наняли его, чтобы он попытался найти семью Синтии. Или по крайней мере узнать, что с ними случилось.
- А это означало - поинтересоваться мной?
Я сглотнул.
- Он обмолвился, что намерен к вам присмотреться.
- В самом деле? И что он обо мне разнюхал?
- Ничего, - сказал я. - То есть если и разнюхал, мы не знаем, что именно. И скорее всего никогда не узнаем.
- Это почему?
Возможно, он хорошо владел своим лицом.
- Он мертв, - пояснил я. - Его тоже убили. В парковочном гараже в Стамфорде. Мы думаем, что это как-то связано с убийством Тесс.
- И парни говорят, какая-то баба из полиции рыскает вокруг и спрашивает обо мне. Черная, низенькая и жирная.
- Уидмор. Она занимается этим делом.
- Ну, - Винс отпустил мою руку и с трудом вытащил нож из стола, - все это очень интересно, но лично мне насрать.
- Значит, вы не видели мою жену? Она не появлялась здесь, у вас на работе, чтобы поговорить?
Он сказал ровным голосом:
- Нет. - И уставился мне прямо в глаза, как будто вызывал поспорить.
Я не отвел взгляда.
- Очень надеюсь, что вы говорите мне правду, мистер Флеминг. Поскольку я сделаю все, что смогу, чтобы мои жена и дочь благополучно вернулись домой.
Он встал, обошел стол и остановился рядом со мной.
- Должен ли я воспринимать эти слова в качестве угрозы?
- Я просто хочу сказать, что когда речь идет о семье, даже такие люди, как я, и близко не обладающие вашим влиянием, сделают все от них зависящее.
Он схватил меня за волосы, наклонился и приблизил свое лицо. От него пахло колбасой и кетчупом.
- Слушай, придурок, ты хоть имеешь представление, с кем разговариваешь? Эти парни, что притащили тебя сюда. Ты в силах вообразить, на что они способны? Ты можешь закончить свой жизненный путь в дробилке для щепы. Тебя могут выбросить с лодки где-нибудь в бухте. Ты...
Мы услышали, как внизу, у лестницы, один из трех мужиков, доставивших меня, закричал:
- Эй, туда нельзя.
Ему ответила женщина:
- Иди и застрелись. - Затем раздался звук шагов по лестнице.
Я смотрел в лицо Винса и не видел сетчатую дверь, но слышал, как она распахнулась, и прозвучал голос, показавшийся мне знакомым:
- Слушай, Винс, ты не видел маму?..
Затем, обнаружив, что Винс Флеминг держит за волосы мужчину, она замолчала.
- Понимаешь, я тут немного занят, - сказал он ей. - И не знаю, где твоя мать. Поищи в этом клятом магазине.
- Господи, Винс, какого черта ты делаешь с моим учителем? - удивилась женщина.
И хотя мясистые пальцы Винса все еще держат меня за волосы, я умудрился повернуть голову и увидел Джейн Скавалло.
